Одним словом, серьёзная сила. От речных разбойников отбиться с лихвой хватит. А других серьёзных противников на Днепре встретить сейчас ой как не просто! Считай, самая середина обжитых словенских земель, находящихся под защитой Киевского князя.
– Запомни, брат, – наставлял Рёнгвальд Тура перед уходом, – Нрав буйный свой не показывай, но и перед кем попало не прогибайся. Пускай видят – здесь, в земле Полоцкой, сила появилась новая. И считаться с ней следует.
– Не подведу, брат, – прогудел в ответ Турбьёрн. Браться обнялись.
– Жду вас обратно в концу лета! Всех! – крикнул ярл, когда Тур ступил на палубу. Кто-то из варяжских отроков убрал сходни, и драккар, уверенно работая вёслами, начал свой путь.
Турбьёрн, стоявший на корме, смотрел на пропадающие вдали стены Полоцка и думал о приятном. Например, что ему, Туру, сыну Ульфа, младшего брата хевдинга Олафа, предстоит посетить главный город русов – Киев. И наравне беседовать с Великим князем Киевским – Ингварем, сыном Рюрика.
Казалось бы, идут по центру обжитых земель. С важной задачей – установить между Киевом и Полоцком торговый и военный союз. Ветер попутный, на вёслах – умелые гребцы. Однако нарвались же на неприятности. А началось все так.
Днепр река широкая, судоходная, важная. В летнюю пору движение сильное, то и дело навстречу Морскому змею попадались пузатые лодьи словенских купцов. Тур заблаговременно отдал приказ снять страшную драконью голову, и бережно уложить её в трюм. Однако нурманский драккар выделялся среди корабликов русов как волк посреди овечьей отары. И это приносило свои неприятности.
Завидев с берега хищный киль Морского змея, местные смерды наводили такую панику и суету, куда б деваться! В каждом прибрежном поселении их встречали зло настроенные воины с копьями наготове. Турбьёрн старался вести себя мирно. На слова резкие не обижался, платил за свежую воду да пищу серебром. Хотя мог бы силой взять, сам добыть. Но Рёнгвальд прямо сказал – не дурить, не обижать, не нарываться. И Тур очень старался.
С купцами словенскими общался с интересом. Выведывал, какие товары нынче в цене, да что происходит в большом мире. Купцы поосторожней отмалчивались, похрабрее отбрёхивались. В общем, не выказывали никакого желания общаться с нурманом. Пока Тур не развязывал кошель. Правильно говорит старый Геллир, серебро – лучший переговорщик.
Узнал Тур следующее. Оказывается, Кенугарду, а с ним и Ингварю, сейчас совсем не до далёкого северного Полоцка. В степи, на днепровских порогах, лютуют страшное кочевое племя – печенеги.
Прежний военный вождь Полоцка Светозар рассказывал про них. В ближнем бою рубаки так себе, однако из луков бьют метко и больно. И на лошадях скачут, как драккары по волнам. Ингварь-конунг пытался с ними воевать, однако получалось у того, прямо скажем, не очень.
Купцы сетовали – опасное дело сейчас ходить вниз по Днепру. На волоках большая орда стоит. Тысячи печенегов. Хоревой, цапон, и иные племена. Житья совсем не стало. Бывает, уйдёт князь Ингварь в поход, одних печенегов гонять – другие к самому Кенугарду подойдут.
В сам город не полезут, куда им, а окрестности пожгут, народа в полон похватают, и обратно в степь. А там ищи их. Купцы посолидней говорили – у ромеев в далёкой Византийской империи цены на челядь совсем упали. А всё потому, что печенеги ромейским купцам словенских трелей продают. Задешево. Потому что много.
Слушал Тур, слушал, да запоминал. И примерно прикидывал положение сил в словенской Гардарике. А также налаживал торговые связи. Купцы, не брезговавшие общением с молодым нурманом, искренне радовались предложению Тура посетить Полоцк, и воспользоваться безопасным путём до Холмгарда. За долю малую от товаров. А если сказать на волоке, что он, купец, друг близкий ему, Турбьёрну Ульфсону, можно и вовсе не платить. Купцы радовались. Приятно, когда тебя от нурманов берегут сами нурманы.
Неприятности начались на одной из стоянок. Как обычно, под вечер, Морской змей начал искать место для ночлега. Идеальным вариантом была бы какая-нибудь деревушка или городище малое. Момент, когда потянуло дымом, первым на драккаре почувствовал Некрас.
– Дым, сотник, – сказал молодой варяг, обращаясь к Туру. Сотником Турбьёрна называли в основном варяжский молодяк, как более старшего и опытного воина. Выглядело всё чинно – если Геллир воевода, то почему Тур не может быть сотником. Парень принюхался. Точно, горит что-то.
– А ну, тихо все! – гаркнул он, прислушиваясь. Где-то вдалеке послышался едва слышный крик. Показалось или нет?
– Кричат, – подтвердил кто-то из десятка.
– Хирд, брони вздеть, – по-нурмански приказал Турбьёрн, подавая пример и облачаясь в собственный панцирь. Нахлобучив на голову шлем, парень подбежал к носу драккара и прислушался ещё раз. Точно, кричат. И горелым сильнее тянет. Уйти? Или драться?
– На румы, – последовала негромкая, но твёрдая команда.
Морской змей птицей полетел вниз по Днепру. Через четверть часа, вынырнув из-за пологого берега, Тур увидел печальную картину.
Береговая весь, домов штук двадцать. Смерды промышляли рыбалкой да трудом на волоке, перегоняя купеческие насады мимо острых днепровских порогов, обойти которые здесь не было никакой возможности. И прямо сейчас весь грабили. Драккар средних размеров, со снятой драконьей головой, стоял у берега. Рядом – пара хирдманов. Вонь, бронь поблескивает на красном закатном солнышке. Ближайшие дома горят. Слышны болезненные крики, кое-где звенит боевое железо.
– Нореги. Драккар румов на десять. Десятка три, может больше, – сказал подошедший сзади Флоси, – Будем бить? Или уйдём?
– Они нас заметили, – ответил Тур, – Высаживаемся.
Флоси коротко кивнул. Турбьёрн – старший. Ему и ответ держать перед ярлом, если что не так пойдёт. Морской змей опустил весла, замедляя скорость, повернул к берегу. Не дойдя до вражеского драккара каких-то двадцать шагов, Флоси молча метнул два копья. Одновременно. С обеих рук.
Стоявшие на берегу нореги упали как подкошенные. Один попытался прикрыться щитом, но это ему слабо помогло – удар пробил защиту, и копьё вошло в тело почти на всю длину железка. Бронь норега не спасла. Враг умер мгновенно. Второму повезло чуть больше. Копьё ударило того в правую ногу, чуть повыше колена. Бедняга истошно завопил, призывая на помощь соратников.
Морской змей причалил. Нос корабля заскрёбся по речному песку. Тур спрыгнул, ловко спружинил обеими ногами и быстрыми прыжками понёсся к ближайшей избе.
Нореги, надо отдать им должное, придавались грабежом со всеми мерами предосторожности. Дорогу Туру, перемахнув через изгородь, перегородили два воина в отменных бронях. Завидев Турбьёрна и его десяток, первый не раздумывая метнул в сотника топорик, а второй цапнул висевший на поясе сигнальный рог.
– Великанье пекло! – громко выругался Тур, легко уклоняясь от брошенного топорика и посылая в ответ средних размеров огненный шар.
Банг! Внезапный удар в голову ошеломил сотника. Мир закачался, поплыл. Пущенный шар, лишенный воли хозяина, взорвался перед самыми норегами. Шумно громыхнуло. Оба врага безжизненными куклами повалились на землю. Получилось даже лучше, чем планировал Тур. Однако добивать их было некогда.
Из-за угла, на взрыв, выскочили ещё двое. Одного свалил ударом топора Флоси, второй упал со стрелой в глазнице. И тут на полоцких навалились всерьёз. Выросший из-под земли каменный кол пробил ближайшего к Туру отрока насквозь. Из раскрытого рта убитого тугим фонтаном ударила горячая кровь. Одновременно с этим по всему телу Турбьёрна разлилась слабость, броня как будто сразу стала тяжелее раза в два.
– Маг земли, в рассыпную! – гаркнул Флоси, и подавая пример, отпрыгнул в сторону. Вовремя. Там, где он стоял мгновенье назад, вырос очередной каменный кол.
– Сотник, там! – подскочивший Некрас махнул рукой куда-то влево. Турбьёрн вгляделся в указанную сторону. Там, шагах в двадцати, между сараями, стояла пятёрка нурманов. Четверо прикрывались щитами от редких стрел, а пятый, перемещаясь за строем, накладывал на хирдманов Тура тяжёлые заклятия.
