Двадцатиминутная поездка показалась вечностью. Лина буквально дрожала от нетерпения, ее глаза были прикованы к окну, а спина — прямая, как доска. Я подумал о еще одном предупреждении, но она была слишком взвинчена. Ничто не успокоит ее, кроме правды, какой бы она ни была.

Когда мы наконец прибыли, Элиза Брукс встретила нас у двери.

— Каролина, какой сюрприз. И я вижу, ты привела компанию, — она оглядела меня с ног до головы так, что мне захотелось искупаться в кислоте. — Пожалуйста, заходите, — открыла дверь и отступила в сторону. — Мы с твоим отцом как раз в гостиной наверстывали упущенное с неожиданным гостем. Думаю, ты, должно быть, слышала, иначе бы не пришла.

— Отчимом, — поправила ее Лина, ведя нас внутрь. — Глория позвонила. Это правда? Амели здесь?

— Это была не она, милая, — дрожащий от слез голос пожилой женщины раздался из другой комнаты. — Мне так жаль. Я не знала.

Прежде чем успел ее остановить, Лина прошла мимо матери. Я последовал за ней в большую гостиную, где Чарльз Брукс сидел, потягивая мартини, а напротив него в кресле была привязана пожилая латиноамериканка.

— Вот и маленькая принцесса. Как хорошо, что ты присоединилась к нам, — сухо сказал он.

— Какого черта, Чарльз? — крикнула Лина. — Почему Глория связана?

Глория заговорила прежде, чем он успел ответить.

— Я не понимаю, Лина. Почему они притворялись, что эта девушка — Амели? Она была так похожа на нее, но, когда зашла в ее комнату, чтобы обнять ее, и увидела вблизи, я поняла. — Лицо женщины было искажено отчаянием и замешательством.

Лина, должно быть, была разбита, но она слишком занята утешением пожилой женщины, чтобы показать это.

— Все в порядке, Глория. Я знала, что это, вероятно, не она.

— Почему, милая? Где Амели? Что происходит?

Именно тогда Элиза достала пистолет из кармана и направила его на меня.

— Ты дура. Вот что происходит, — сказала она Глории, хотя ее глаза были прикованы ко мне. — Ты была такой доверчивой. Даже поверила, что Амели вдруг уехала в Париж.

Она стояла примерно в пяти футах слева от меня, между нами был небольшой столик. Добраться до нее прежде, чем она успеет выстрелить, было бы сложно, а женщина настолько безумна, что бросаться слишком рискованно.

— Какого черта происходит, Элиза? — потребовала Лина. — Что ты думаешь добиться этим? Оран больше не член клуба. Ты уже выиграла. Я вне твоей жизни.

— Если бы только это было правдой. — Лоуренс Веллингтон воспользовался моментом и присоединился к нам с двумя вооруженными головорезами за спиной.

Итак, это был тот самый посетитель, на которого ссылалась Элиза. Умно.

Я был готов противостоять родителям Лины, но не ожидал, что Веллингтон будет здесь, да еще и с подкреплением. Эта новая расстановка сил оставляла нас в меньшинстве. И когда Веллингтон забрал пистолет у Элизы, безумный блеск в его глазах заставил меня еще больше напрячься.

Это действительно хреново.

— Двое по цене одного, — произнес он с натянутой улыбкой. — Вы хорошо справились.

Элиза засияла от гордости.

— Конечно, Лоуренс. Вы знаете, мы всегда к вашим услугам.

Я задумался, сколько раз подряд человека можно душить до смерти и возвращать к жизни. Может, я использую ее, чтобы это выяснить.

Веллингтон подошел к Лине, которая все еще стояла рядом с хныкающей Глорией, и приставил ствол пистолета к ее голове. Затем он уставился на меня.

— Если ты не исправишь то, что натворил, я украшу эту комнату ее мозгами.

Глория всхлипнула и начала бормотать что-то, похожее на молитву на испанском. Я не знал, как, но моя маленькая воительница стояла совершенно неподвижно, с нервами из стали. Поймал ее взгляд, пытаясь передать все свое спокойствие. Эта ситуация была моей ошибкой, и я должен был ее исправить.

— Я не понимаю, о чем ты, Лоуренс.

— Не прикидывайся дураком, — прошипел он. — Ты можешь включить любой канал и увидеть мое лицо, связанное с одним скандалом за другим.

Я поднял руки в умиротворяющем жесте.

— Я понимаю это, но не уверен, почему ты думаешь, что это моя вина.

Он резко двинулся и ударил Лину рукояткой пистолета по голове. Она рухнула на пол без сознания. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не зарычать от ярости. Но хоть и не издал ни звука, все мое тело дрожало от необходимости действовать. Желание убить читалось во мне, от сжатых кулаков до смертоносного взгляда.

— Ты хочешь обвинить кого-то в своих провалах, но это не я позволил своему сыну насиловать и мучить женщин. Не я уклоняюсь от налогов и сотрудничаю с торговцами людьми. Я могу понять, если инвесторы хотят держаться от тебя подальше, и только один человек ответственен за эту ситуацию, — я сказал бы этому ублюдку все, что он хочет услышать, лишь бы Лина была в безопасности, но он должен понимать, что молоко уже пролито.

Я медленно продвинулся дальше в комнату, притягивая к себе двух головорезов, пока приближался к Веллингтону.

— Обыщите его, — резко приказал Веллингтон людям за моей спиной, направляя на меня пистолет.

Я тяжело выдохнул, когда они начали обыскивать меня, забирая пистолет, спрятанный под курткой. Тот самый пистолет, который Лина держала два дня назад, только теперь он был полностью заряжен. Я надеялся, что он дилетант, чтобы и не догадается проверить меня на оружие.

Он, возможно, был чертовски подлым, но не из тех, кто пачкает руки. Дергать за ниточки из-за стола — это совсем не то, что нажимать на курок. И если бы он не был должным образом мотивирован, я бы усомнился в его способности довести дело до конца. Безумие — это очень эффективный источник мотивации. Ни одна угроза Веллингтона сейчас не была пустой.

— Скажи, как я могу тебе помочь, — предложил, пытаясь разрядить обстановку. Пока я говорил, заметил движение у ног Лоуренса, но не стал смотреть вниз. Я молился, чтобы Лоуренс не заметил, что Лина приходит в себя.

Мышцы на его лице дрожали от ярости, когда он прошипел: — Нет, ты прав. Единственное, что ты можешь для меня сделать сейчас, — это умереть.

— Это не так, Лоуренс… — не успел закончить.

Два выстрела разорвали воздух вокруг нас, за которыми последовала пронзительная боль.

ГЛАВА 43

Боль, пронзающая мой череп, заставила поморщиться еще до того, как открыла глаза. Почему, черт возьми, так болит голова? И почему я на полу?

Голоса доносились сквозь спутанность сознания. Когда приподнялась и увидела Лоуренса Веллингтона с пистолетом в руке, все вспомнила — звонок Глории, поддельная Амели, ствол пистолета у виска.

Ужас охватил меня.

Но прежде чем успела запаниковать, раздался оглушительный звук, пронзивший мою голову. Боль была настолько сильной, что пришлось зажмуриться и крепко прижать руки к ушам.

Выстрелы. Разбивающееся стекло. Крики.

Веллингтон направлял пистолет на Орана. Раздались выстрелы.

Веллингтон выстрелил в Орана.

Мой затуманенный мозг медленно соображал. Я с криком открыла глаза и начала искать Орана на полу, ожидая увидеть его истекающим кровью, но его там не было. Я лихорадочно осмотрела комнату и обнаружила двух телохранителей Веллингтона, лежащих без движения на деревянном полу. Над ним Оран теперь держал пистолет Веллингтона, размахивая им и приказывая старшему мужчине отойти от меня.

Я не понимала, как все это произошло, пока в комнату не вошли Коннер и еще один голубоглазый мужчина. Семья Орана. Они были здесь. Они спасли нас.

— Сиди спокойно, малышка. Дай мне секунду. — Оран говорил со мной. Я даже не заметила, что попыталась встать, все еще слишком ошеломленная и переполненная эмоциями, чтобы думать ясно. — Коннер, займись этим, — позвал Оран, его голос звучал так, будто он говорил из другой комнаты, хотя был рядом со мной.

Затем Оран помог мне подняться, поддерживая спину.

— Нам нужно спешить, Лина. Соседи уже наверняка вызвали полицию из-за выстрелов.