— Ты на него смотришь.

Мои плечи опустились, и я глубоко вздохнула.

— Ты счастливая.

Она расхохоталась и бросила в меня подушку.

— Эй, ты могла бы быть такой же счастливой. Ты сама выбрала пойти гулять.

Мой смех угас при мысли о том, насколько она ошибалась.

— Пожалуй, так и есть. — Я расстегнула платье и отвернулась от соседки, надеясь, что она не заметит, как мое лицо поникло. Я ничего не могла с этим поделать. Ее слова напомнили, как мало вариантов у меня на самом деле.

Жаловаться на свои обстоятельства только заставляло меня ненавидеть себя еще больше, чем уже ненавидела.

Я была виновата — во всем, что произошло, — поэтому должна все исправить. Мне нельзя жаловаться.

Я надела пижаму и устроилась за своим швейным столом у окна. Основное жилое пространство в нашей квартире было большим по городским меркам, что хорошо, потому что оно служило мне спальней, гардеробной и офисом, а также гостиной, кухней и столовой. У Джесс была отдельная спальня, и она платила большую часть аренды за эту привилегию. Мой диван-футон был всем, что мне нужно, когда мое внимание было полностью поглощено карьерой дизайнера.

— Ты работаешь сегодня? — спросила она, выключая телевизор.

— Да, хочу немного поработать над платьем перед сном. — Кроме того, шитье успокаивало. Когда очищала разум, сосредоточившись на тонких стежках, все мои заботы испарялись. Я была свободна в такие моменты, и мне это нужно прямо сейчас.

— Звучит здорово. Я пойду спать.

— Спокойной ночи, Джесс.

— Спокойной.

Я включила лампу и позволила миру исчезнуть. Это было чувство, которое хорошо знала — моя любимая часть каждого дня. Только на этот раз я не могла очистить разум. Когда рассматривала дорогой голубой шелк, вспомнила о легком оттенке синего на смокинге Орана. Эта мысль вызвала фантомное прикосновение к центру моей ладони, которое превратилось в дрожь по всему телу.

Этот мужчина был воплощением сексуальности. Беззастенчиво соблазнительный. Неумолимо обаятельный. Он словно герой из ромкома, оживший на экране, минуя комедийную часть, потому что ничего смешного в его способности разрушать не было. Тропический шторм на горизонте с потенциалом пятой категории.

Возьми себя в руки, Лина. Ты должна игнорировать его.

Я впервые получила приглашение в особняк Веллингтонов. Я не могла упустить такую возможность, будь то Оран, присоединившийся к нам или даже сам Папа Римский. Быть там с Лоуренсом — вот что имело значение. Оран Байрн не имеет значение.

Оран Байрн не может быть не значимым, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Черт, у меня проблемы.

ГЛАВА 4

Декабрьский воздух на балконе моего кабинета пронизывал до костей, но двухсолодовый виски, который я потягивал, отвечал тем же. Мне нравилось это жжение. Оно помогало сохранять ясность ума, а это необходимо прямо сейчас.

Сегодняшний вечер стал первым большим шагом в моих планах. Я должен был убедиться, что все пройдет идеально, и не мог позволить себе отвлекаться на такие вещи, как снежная королева, чей холодный взгляд не мог забыть. Я должен продумывать сценарии для подготовки к завтрашней встрече. Вместо этого мой разум охвачен любопытством по поводу Лины и ее отношений с Веллингтоном.

После часа, проведенного за игровым столом рядом с ней, я становился все более заинтригованным. Она производила впечатление умной, уверенной в себе и проницательной — это было лишь первое впечатление, но я редко ошибался. Какого черта такая потрясающая женщина могла быть с мужчиной вроде Веллингтона?

Я быстро поискал в интернете и увидел, что она из состоятельной семьи. Это не обязательно означало, что у нее были деньги или что она унаследует состояние своей семьи, но неужели Веллингтон был необходим? Какая у нее могла быть другая мотивация, кроме денег?

Проблемы с отцом. Должно быть так.

Я почти почувствовал жалость к ней. Почти, но не совсем.

Никто не вырастает без пары проблем. У нее были деньги, чтобы пойти к чертову психотерапевту. Она должна была сделать это вместо того, чтобы связываться с мужчинами вдвое старше себя. Или хотя бы найти кого-то более-менее достойного, чтобы сблизиться. Веллингтон даже не потрудился подвинуть для нее стул. А когда я предложил провести с ней вечер, просто чтобы посмотреть, как он отреагирует, он задумался на долю секунды. Я увидел это в его глазах. Я бы пропустил этот красноречивый момент, если бы не следил за ним специально.

Какая же он свинья.

Не мог дождаться, чтобы увидеть его самодовольное лицо, когда разрушу империю судоходства и запятнаю его имя настолько, что никто в радиусе тысячи миль не посмотрит в его сторону.

Момент приближается. Скоро.

И хотя Лина, возможно, не была его единственной настоящей любовью, я заберу ее у него. У этого мужчины эго способное соперничать с самоназначенным диктатором, и я хотел унизить его всеми возможными способами.

Смерть была бы слишком легкой. Веллингтон должен страдать.

Он потворствовал торговле людьми. Он знал, что его сын — психопат, который издевается над женщинами и убивает их, но вместо того, чтобы остановить его, Лоуренс Веллингтон обеспечил ему источник, чтобы его фетиши не были раскрыты. Одна из женщин, которых он убил, была моей знакомой — девушкой, работавшей в одном из наших клубов. Когда узнал, как он был вовлечен, то решил взять на себя миссию мести. Веллингтон должен заплатить за свои действия так же дорого, как и люди, которым он причинил вред. Я собирался наслаждаться каждым моментом его падения, и только когда он окажется на самом дне, когда поймет, что вся его жизнь была полным провалом, я подумаю о том, чтобы убить этого ублюдка. Медленно и мучительно.

Особняк Веллингтона был строгим памятником прошлых лет. Каменный фасад с резными элементами, которые, должно быть, стоили целое состояние даже в те времена, когда был построен. Это одно из немногих хорошо сохранившихся особняков в эксклюзивном районе Леннокс Хилл.

Многие здания были обновлены или пришли в упадок. Статусный дом Веллингтона выглядел почти так же безупречно, как и сто лет назад. Даже непрекращающийся дождь не смягчал зловещий вид этого места.

Я понимал, почему Веллингтон выбрал его. Мне он ненавистен, но я понимал, почему он мог его выбрать. Никто не посмел бы усомниться во влиянии человека, владеющего таким обелиском истории и богатства.

Чертов нарцисс.

Когда позвонил в дверь, мне открыла невысокая пожилая женщина.

— Чем могу помочь?

— У меня назначена встреча с мистером Веллингтоном.

— Ваше имя?

— Оран Байрн.

Она кивнула и отступила, чтобы впустить меня внутрь.

— Мистер Веллингтон ждет вас. Располагайтесь в гостиной, он скоро выйдет.

Она взяла мое пальто, покрытое каплями дождя, и повесила на изысканную вешалку в стороне. Интерьер дома полностью оправдывал ожидания, созданные внешним видом. Пол в прихожей выложен черно-белым мрамором с полированным блеском. Большая винтовая лестница огибала край круглой комнаты, декоративные железные балясины, поддерживающие перила, уступали только лепным украшениям под ними. Каждая стена украшена золотыми панелями, а люстра над головой могла бы принадлежать самому Рокфеллеру.

Никаких расходов не пожалели. Ни одна деталь не была упущена.

И гостиная справа была такой же. Даже высокие потолки искусно украшены лепниной, а большие дворцовые окна задрапированы атласными шторами с кистями. Это место могло бы быть музеем. Оно было безусловно впечатляющим и, пожалуй, худшим местом для жизни, которое мог себе представить.

Я уже заканчивал осмотр комнаты, когда часть стены рядом со мной откинулась, и Лина выскочила наружу. Она врезалась прямо в мою грудь, ахнув и отскочив от меня. Я схватил ее за руки, чтобы она не споткнулась и не упала назад в то, что оказалось маленькой дамской комнатой.