Веллингтон пережил первую из своих неудач, но через два дня я планировал испытать его гордость, приведя Лину на ужин в клуб. И вскоре после этого его мир начнет рушиться.

— Сними это. Найди что-нибудь другое.

Лина уставилась на меня. Черт, я сам удивлялся себе.

— Почему? Ты сам сказал мне надеть это чертово платье, — она была права. Я действительно так сказал.

Красное платье, которое она надела в клуб в первую ночь моего появления, было потрясающим. Я думал, что, если она наденет это же платье, это станет идеальным ударом по Веллингтону. Проблема была в том, что теперь, когда увидел ее в алом наряде, который облегал, как вторая кожа, и открывал всю спину самым соблазнительным образом, не мог вынести мысли о том, чтобы делиться ею — даже ее видом — с кем-либо. Особенно когда знал, что каждый грязный ублюдок в этом клубе будет мечтать о ней.

Я знал. Потому что сам делал это чаще, чем хотелось бы признать.

— На улице холодно. Ты замерзнешь, — сказал я.

— Я надену пальто.

— Боже, неужели ты не можешь просто раз послушаться?

— Нет, не могу. Если ты хотел получить покорную подружку из своей фальшивой невесты, то выбрал не ту девушку, — она смотрела на меня с яростной интенсивностью. Я ответил ей тем же, четко дав понять без слов, что выбрал именно ту, кого хотел.

— Ладно, — наконец буркнул я. — Бери пальто. Поехали.

Она схватила тяжелое черное пальто со спинки стула. Когда просунула руку в рукав, я помог ей с другим. Она странно посмотрела на меня, но позволила помочь.

— Знаешь, это немного странно, что мы якобы помолвлены, но у меня нет кольца. Не то чтобы ты должен был его купить, — поспешно добавила она. — Я бы надела что-то из того, что у меня есть, если бы у меня было что-то подходящее. Просто подумала, что это сделает историю правдоподобнее, — она смотрела по сторонам, только не на меня.

Еще две минуты назад я хотел обладать ее дерзкой стороной, но этот редкий проблеск уязвимости заставил меня хотеть не просто обладать ею.

Я хотел, чтобы она стала моей.

Достал из кармана пальто маленькую бархатную коробочку и открыл ее. Я знал, что это кольцо создано для нее, с того момента, как увидел у ювелира. Ашер-огранка центрального бриллианта и три багета по бокам придавали кольцу стиль ар-деко — изысканный и уникальный. Как она.

Когда взял кольцо и потянулся за ее рукой, Лина смотрела в шоке.

— Твоя рука, — напомнил я, сдерживая улыбку.

Ее левая рука непроизвольно поднялась, хотя глаза все еще были прикованы к кольцу.

— Оран, оно потрясающее. Ты не должен был… Я надеюсь, ты не потратил слишком много.

Надел кольцо на ее палец, и, черт возьми, это было самое приятное, что я когда-либо делал.

— Ты все-таки потратил слишком много, — прошептала она, внимательно разглядывая кольцо. — И я его не отдам.

Я обхватил ее шею рукой, заставив широко раскрытые глаза встретиться с моими.

— Не стал бы дарить, если бы хотел его обратно.

Черт, как я хотел поцеловать ее до потери сознания, но уже тонул в опасном коктейле эмоций. Последнее, что мне было нужно, — это еще больше запутать ситуацию и окончательно утонуть.

Я позволил своему большому пальцу медленно провести по ее щеке, прежде чем убрал руку.

— Пора идти.

Наше появление в клубе прошло как ожидалось. Пока заказывали напитки в баре, мы стали объектом взглядов и шепота, как только слухи о нашей внезапной помолвке разошлись.

Я был особенно внимателен к Лине, но это было не просто частью шоу. Я ловил себя на том, что хочу быть рядом, чтобы защитить. Чувство вины заползло в мое сознание из-за положения, в которое ее поставил. Когда сменил тактику и заставил ее вступить в эти отношения, не особо задумывался о том, как она будет себя чувствовать, став объектом сплетен — девушкой, которая перешла из постели одного мужчины в постель другого в узком социальном кругу. Это был не самый лестный поступок. В моем первоначальном плане она была безмозглым украшением, которой все равно, что думают другие, пока она ловила самую крупную рыбу в пруду. Но это была не Лина. Я не знал, кто она такая на самом деле, но она определенно не была охотницей за богатством.

Я даже заколебался, когда она перед ужином извинилась, чтобы отойти в туалет. Если уж я поставил ее в уязвимое положение, то хотя бы мог защитить. Сопроводить ее до туалета было вариантом, я бы так и сделал. Хотя был рад, что не сделал, когда ее отчим подошел ко мне, как только она исчезла. Наконец встретился с ним.

Чарльз Брукс представлял стереотип «новых денег». В семидесятых сколотил первое состояние благодаря крупным инвестициям в высокорискованные акции с высокой доходностью. Из того, что узнал, он сразу оставил своих родителей-иммигрантов и скромное прошлое позади. У Чарльза были деньги, и он хотел, чтобы все об этом знали.

У меня еще не было возможности поговорить с родителями Лины, и я надеялся, что такой шанс представится. Они потеряли ее расположение, и теперь, когда знал ее лучше, подозревал, что они мне тоже не понравятся, но хотел убедиться в этом сам.

— Чарльз Брукс, — тощий мужчина протянул руку. — У нас еще не было возможности познакомиться.

— Оран Байрн, — пожатие его руки было похоже на прикосновение к холодной, мокрой куриной котлете. Мне пришлось сдержать желание вытереть руку о брюки. — Вы отчим Лины, верно?

— Да, и я слышал, вас можно поздравить. Довольно неожиданно, — он поднял свой бокал, и я последовал его примеру, хотя никто из нас не сделал глотка.

— Иногда такие вещи складываются неожиданно.

— Хорошо для вас. Я имею в виду, если вы из тех, кто не против делиться своей женой... — его комментарий был не просто дурного тона. Он был злобным и снисходительным.

Мой гнев вспыхнул мгновенно, как вулкан.

Слава Богу, у меня был лучший контроль над такими вещами, чем у многих мужчин в моей семье. Иначе Чарльз Брукс уже мог бы истекать кровью.

Учитывая, как неуважительно он отнесся ко мне и моей будущей жене, это все еще могло стать его судьбой.

— Что именно вы имеете в виду? — позволил своему тону прозвучать угрожающе.

Он поднял руку, и его брови взлетели к редеющей линии волос, как будто он только что осознал свою непреднамеренную грубость.

— О, не стоит расстраиваться. Я просто хотел сказать, что она не... чиста, если вы понимаете, о чем я. Я не хотел, чтобы вы чувствовали себя обманутым в будущем.

Это была самая отвратительная вещь, которую он мог сказать, и хуже всего было то, что это была полная чушь. Он отступил от того, что хотел намекнуть, и выбрал что-то, что, как думал, звучало менее вызывающе.

— Я не ожидал, что она будет девственницей в двадцать восемь, — каждое слово было напряженным от сдержанности. — Как человек, который женился на вдове с дочерью, я удивлен, что вы считаете это достойным упоминания.

— Вдова — это не то же самое, как кто-то... — его взгляд оценивающе скользнул ко мне. — Я просто скажу, что если ваша цель — продвинуться в клубе, ее присутствие будет только мешать.

Что, черт возьми, он вообще несет? Продвинуться в клубе? И что он намекает про Лину?

Все тело дрожало от желания вырвать ответы у Чарльза Брукса. Я с радостью сломал бы ему кость за каждую минуту, которую он заставлял меня ждать.

Помни свою цель, придурок. Ты здесь не ради Лины. Из-за Веллингтона и справедливости.

Но если я вышел убить осу и случайно обнаружил целое гнездо, почему бы не сжечь все к чертовой матери?

Что-то было не так с клубом Olympus и его членами. Я начал задаваться вопросом, было ли участие Лины с Веллингтоном связано с клубом, а не с отношениями. Если бы заявление Брукса было единичным, я бы сказал, что он просто псих, пытающийся отпугнуть меня от своей падчерицы лучшим способом, который он знал. Но когда учитывал странное нежелание Лины оставить Веллингтона и ее враждебность к матери, я не мог игнорировать вероятность того, что что-то происходило.