23 декабря 2025 года, день.

Оставив позади единственный армейский форпост в городе, бронегруппа в составе восьми машин стремительно продвигалась по опустевшим улицам некогда оживлённой Ботаники. Ни на секунду не сбавляя скорости, группа на всех парах спешила к центральному офису "Moldtelecom".

Они были одни, без связи, прикрытия и подкреплений. Теперь это была гонка со временем. С минуты на минуту противник мог обнаружить нарушителей порядка с коптера и направить значительные силы на их уничтожение. Оставалось полагаться лишь на то, что враг будет реагировать дольше, чем им нужно, чтобы добраться до центра города.

Удача оказалась на стороне солдат. Хоть узкие силуэты разведывательных БПЛА мелькали несколько раз над их головами, объективами высматривая позиции Национальной Армии, но бронегруппа так и не была засечена. Первое боестолкновение произошло у торгового центра "Shopping MallDova", пару дней назад ставшего эпицентром драматических событий. Тогда, в результате теракта, погибли десятки невинных людей.

Приближаясь к торговому центру, который наверняка был уже захвачен врагом, комбат Кожокару готовился к масштабным столкновениям, в ходе которых им придётся пробиваться на Площадь Объединённых Наций с тяжёлыми боями. Однако, объект, вопреки ожиданиям командира бронегруппы, контролировался незначительными силами противника. Две штурмовые группы, державшие торговый центр, отступили в центр города, как только попали под обстрел танков.

Бронегруппа продолжила своё стремительное продвижение по городским улицам и тогда командир одного из взводов задал комбату Кожокару нескромный вопрос, который ещё двумя днями раннее не осмелился бы озвучить.

- Товарищ майор, разрешите обратиться? - повысил голос он, силясь перекричать рёв моторов головной БМД.

- Разрешаю! - ответил Комбат, надрывая голос.

- Вы доверяете полковнику? - без всяких прелюдий, чётко и бесцеремонно спросил сержант.

Майора удивила и даже насторожила прямолинейность командира взвода, однако сейчас для таких вопросов было самое время. Лишних ушей больше нет. Они одни, наедине со своими мыслями, страхами и убеждениями. А значит, настал идеальный момент, чтобы озвучить всё, что есть на уме.

- Доверяю. - выдержав недолгую паузу, ответил Кожокару.

- А по вам и не скажешь! - возразил сержант.

Командир взвода был чистокровным румыном. Даже говором он был не похож на молдована и уж тем более на русского.

- С чего такие вопросы, сержант? - спросил комбат в ответ.

- Вы же знаете, что полковник Белозёров - русский! Он же может быть предателем! Что, если сигнал передать на самом деле невозможно, а мы просто катимся прямиком в ловушку! - комвзвода явно не доверял своему командованию, однако Кожокару его подозрительности не разделял.

Казалось бы, ещё пару дней назад командир второго батальона 2-ой бригады был готов самолично написать на Белозёрова донос в СИБ, обвинив в сотрудничестве с русской агентурой. Да и чего уж греха таить, сейчас подозрений не поубавилось, особенно с учётом того, что весь план полковника заточен на поддержку со стороны армии России. Хоть американцы и стали главными врагами молдаван за прошедшие часы, но и забывать о том, что русские далеко не такие простые, какими пытаются казаться, тоже нельзя.

- Вот, что я тебе скажу, - чуть замялся майор, - я знаю Белозёрова с 2011 года! И какие бы у меня ни были предрассудки, мне ясно одно: полковник Белозёров - офицер старой школы, школы советской армии! Он умён, предусмотрителен и, самое главное, предан своему делу...

- Что вы хотите сказать? - во время одной из пауз перебил его сержант.

- То, что был бы полковник предателем, он бы сам ни за что не приехал на базу, а само расположение части разнесли бы в клочья в первые минуты вторжения. Но этого не произошло, а сам Белозёров не только явился на базу, но и самолично бросился спасать умирающую республику. Я думаю, что этим всё сказано.

- Но...

- Никаких "но", сержант! - отрезал Кожокару - У Белозёрова есть план, которому он следует. Если он - последний человек, способный спасти республику, я готов забыть своё недовольство и предрассудки ради достижения общей цели. И тебе рекомендую сделать то же самое.

Разговор был исчерпан. Майор знал, что сержант поднял этот вопрос на обсуждение не просто так. Отправившись в сердце города без связи и прикрытия, бронегруппа по сути отправилась на смерть. Пути назад нет, на подкрепления рассчитывать не приходится. И сейчас, стремясь в самое пекло, солдаты начали задаваться вопросом: а достаточно ли велика намеченная цель, чтобы отдавать свою жизнь ради её достижения? Но в то же время каждый понимал, что ответ кроется не в личности полковника Белозёрова. Ответ кроется в том, готовы ли бойцы умереть за страну? Готовы ли они спасти её ценой собственной жизни? Много ли значит для них Родина, чтобы погибать за неё? Ведь командиров можно убить и дезертировать на территорию Румынии, забыв о тысячах невинно убиенных... Но все давно уже всё решили. Они здесь и это был их единственный ответ на все возникавшие вопросы.

Родина, солдатская честь и совесть - превыше всего. Именно поэтому они и тут. Именно поэтому они находятся в авангарде дерзкого прорыва в ставший враждебным город.

Колонна миновала разграбленный гипермаркет, где буквально пару дней назад с первых минут открытия образовывались столпотворения, а продукты сметали с полок за считаные часы. И вот, Площадь Объединённых Наций уже находится в поле зрения солдат, а до заброшенной гостиницы "Националь" рукой подать.

- РПГ! - раздался истошный крик в рации.

Реактивный снаряд с высокой скоростью врезался в асфальт прямо перед носом головной бронемашины, после чего сдетонировал. БМД засвистела катками и встала на месте. Ехавший позади танк едва успел остановиться, дабы не врезаться в повреждённый транспортёр.

Последовал ещё один залп, уже с другого направления, повредивший гусеницу и катки танка, отчего тот так и остался стоять на месте, не успев сманеврировать. Полился смертельный град пуль, со звоном ударявшихся о броню. Казалось, что стреляли отовсюду и в суматохе засады майор не успел засечь огневые точки противника.

- Занять оборону! Огонь на подавление! - скомандовал комбат Кожокару, после чего спрыгнул с брони на землю, больно ударившись об асфальт.

Боевая машина десанта прикрывала солдат от смертельных сгустков пороха и свинца своим массивным корпусом, однако долго так не могло продолжаться. Необходимо было действовать.

Противник притаился в малоэтажных зданиях по правую сторону от дороги чуть дальше гипермаркета. Майор немедля отдал приказ подавить огневую точку противника, и танки тут же поспешили ударить по домам, где, предположительно засели отряды противника. Считаные мгновения враг приходил в себя после залпов танковых орудий, и, поняв это, майор Кожокару решил воспользоваться превосходством в огневой мощи.

- Бык! Родник! Хреначьте по ним не переставая, выиграйте время для пехоты! - приказал Кожокару танкистам.

- Сделаем, товарищ майор! Как только мы дадим залп - отступайте в переулки! До цели два квартала! - отозвался подбитый Бык.

- Спасибо, парни! Остальным машинам приказываю придерживаться прежнего плана и прорываться к офису по главной улице! Всё ясно?

- Так точно, товарищ майор! - хором ответили командиры бронемашин из за толщины брони.

- С богом, парни! - перекрестился комбат.

Танкисты незамедлительно запустили новые снаряды по направлению к огневым точкам, тем самым на пару минут подавив огонь врага. Бойцы тут же принялись организованно отступать, группами по десять человек уходя вглубь маленьких улиц, откуда планировалось выйти к главному офису "Молдтелеком".

Позади гремел, не переставая, танковый бой. Бронемашины устремились вперёд, к площади, дабы зачистить местность к моменту прибытия пехоты. Однако судьба танкистов была предопределена. Огневые точки штурмовых групп противника были подавлены, но у бойцов возникли новые проблемы. Крылатая смерть пришла к ним с воздуха. Ударные БПЛА средней тяжести наконец заявили о себе, сбросив на танки снаряды повышенной точности. Прогремели два взрыва, безвозвратно уничтожившие единственные два танка, принадлежавшие первой бронегруппе. Экипажи спастись не успели. Оставалось лишь мысленно поблагодарить танкистов за то, что ценой собственной жизни прикрыли отход основной части группы, предотвратив увязание в бою на открытой местности.