— Вы только сохраните мою визитку. Вдруг у вас появятся такие кружева. Мне очень нужно платье из флорентийских кружев!

— Вы ошиблись… — серая крыса потянула дверь на себя. — Мы не работаем с эксклюзивом. И не используем дорогие материалы.

— Но мне вас рекомендовали! — попыталась возмутиться синеволосая. — Я же вам все рассказала!

— Это недоразумение. Вы перепутали адрес. Мы не работаем с… — тётка заметила Дею и, резко оборвав разговор, захлопнула дверь.

— Ну, если недоразумение… — протянула синеволосая, — тогда конечно. Ах, печаль-тоска, быть мне без кружевного платьишка.

Улыбнувшись каким-то своим мыслям, она покосилась на Дею и направилась в сторону автобусной остановки.

Чуть помедлив, Дея пошла следом, плохо понимая — зачем ей это нужно. Окликнуть девицу сразу она не решилась — побоялась, что за ней наблюдают из ателье.

Синеволосую она нагнала лишь на соседней улице.

Дея еще не успела заговорить, а девица первой объявила, что видела её возле лавки «вчерашнего дня».

— Возле чего? — растерянно переспросила Дея.

— Возле лавки «вчерашнего дня». Вы же прочитали объявление?

— Да, прочитали. — Дея вспомнила коротенькую записочку на двери. — Мы приехали туда с сестрой. А теперь она пропала…

Дея не собиралась выкладывать эти подробности незнакомой девице, но так получилось.

— Сестра пропала в лавке? — немедленно поинтересовалась синеволосая. — Кстати, я Глаша. Глафира.

— Глафира? — изумленно переспросила Дея. Имя совершенно не подходило ретро-диве.

— Лучше Глаша. — девица подмигнула и рассмеялась. — Послушай, давай приземлимся где-нибудь и спокойно потолкуем. Ужасно болят ноги. Мои новые подкрадули по ощущениям напоминают кандалы. Кажется, напротив ателье я видела кафешку?

— Да, там пекарня со столиками. Но я знаю место получше. — Дее не хотелось, чтобы Даша видела их вместе с Глафирой. Да и те, кто находится в ателье — тоже. И она повлекла новую знакомую дальше по улице, к самому популярному в их городке бистро.

В бистро девушки не задержались. К Дее то и дело подходили знакомые — интересовались как дела, где собирается встречать Новый год, спрашивали про травы, про чаи, с любопытством косились на её спутницу. Устав от постоянного внимания, Дея не выдержала и позвала Глашу к себе домой. В конце концов она второй человек после Нины Филипповны, который помнит Эрику и не отрицает её существования.

Глаша приняла приглашение, и спустя полчаса девушки смогли наконец-то обо всём подробно поговорить.

Дея ничего не утаила от новой знакомой и пересказала всё, что услышала и от сестры, и от Нины Филипповны. Глаша слушала и кивала, ничему не удивляясь.

— Что же, всё повторяется. — спокойно подытожила она. — И Ида снова вышла на охоту.

— На какую охоту? О чём ты? — Дея похолодела от дурного предчувствия, сердце пустилось в галоп. — Ида… она — маньячка? Маньячка, да? Ты на это намекаешь?

— Как бы тебе объяснить… Ладно, скажу прямо. Ида — вила. Точнее — бывшая вила. Что делает её ещё опаснее.

— Кто⁇ — Дея подумала, что ослышалась. — Вила? Расшифруй пожалуйста!

— Вила. Одна из облачных дев. Ты что, никогда про них не слышала?

— Н-нет.

— О, боги! — Глаша осторожно коснулась красиво уложенной чёлки и вздохнула. — Что же вы все такие тёмные-то, люди? Ничем не интересуетесь, ничего не замечаете дальше собственных носов!

— Кто — все? Каких носов? — тупо переспросила Дея. — Глаша! Объясни мне про вилу!

— А я что собираюсь… Между прочим, рассказчица из меня та ещё. Не жалуйся потом.

— Глаша!

— Красивое имя, да? — Глаша кокетливо повела глазами. — Я придирчивая, долго выбирала…

— Глаша!!

— Какая ты скучная! Ладушки, рассказываю.

Вила — вещая дева. Иначе таких еще называют облачные девы. Вроде русалки, только с крыльями. Потому как летает. И имеет власть над стихией, может вызвать грозу, наслать дождь, ветер. Молнии. Гром. Она не одна такая. Их много, вил. Обычно они летают роем, как пчёлы.

— С ума сойти. Русалка с крыльями? Летают роем… Ты шутишь? Это не может быть правдой!

— И не думала даже. Вила вроде русалки. Потому как любит воду. По легендам, вилы рождаются из воды или росы. И тогда солнце улыбается. Как ты поняла — вилы считаются светлыми. Добрыми. И вроде как приносят счастье. Ну, знаешь — белые одежды, длинные золотые волосы, сияющие крылья. Прям благость из благостей приторная. Только копыта-то не скроешь…

— Копыта?

— Ну да. У вил вместо ног — копыта. Как у лошадей или коз. Их можно замаскировать, конечно. Что Ида и сделала.

— Но зачем ей всё это?

— Не перебивай. Дослушай, чтобы потом вопросов не возникало. Вилы и оборачиваться могут. В животных, птиц, силы стихии. Они очень музыкальны. Любят петь, любят танцевать. Тебе доводилось видеть грибные круги? Уверена, что доводилось. Ты же часто бываешь в лесу. Принято считать, что круги появляются там, где хороводились ведьмы. На самом же деле грибы вырастают из следов вил. Кстати, для справки — вилы прекрасно разбираются в растениях и считаются их покровительницами.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Да уж знаю. Не перебивай, ладушки? Песнями и танцами вилы завлекают мужиков. И те ведутся, навсегда подпадают под чары… Некоторые даже сходят с ума. Дуреют и убивают себя. А от других вилы рожают детей. Да, да. Они способны родить. Но матери из них плохие и почти сразу бросают и детей, и мужика… В очень редких случаях вила сама может стать жертвой любви к земному мужчине, и тогда, чтобы остаться с ним, она отрезает себе крылья. Тем самым отрекается от своей сути. Такие вот страстишки.

— Страстишки… страстишки! — Дея сжала голову руками, пытаясь осознать невероятную информацию, которой поделилась с ней Глаша. Несколько дней назад она сочла бы синеволосую красавицу сумасшедшей. Но теперь, когда пропала Эрика, и все знакомые сразу же про неё позабыли, Дея готова была поверить во что угодно! И в облачных дев, и в вырастающие из их следов грибы, да и в чертей, пожалуй, тоже.

— На фотографии в кабинете Иды был запечатлён козёл в костюме! Это… это…

— Обращённый, или один из её помощников. Как и юда. Ты же видела юду? Там, в ателье?

— Серая тётка?

— Насчёт тётки я бы поспорила, но пожалею тебя. Лучше не знать, как юда выглядит на самом деле.

— Там еще был мужичок… головастый такой, в кепке. Он меня выставил! Не дал поговорить!

— Кэпкуэн. — покивала Глаша. — Ещё один помощничек вилы. Под кепкой у него таится сюрприз. Кэпкуэн не головастый, Дея. Он — двухголовый.

— Двухголовый? Как сиамские близнецы? — мир вокруг стал медленно расплываться, и Дея надавила на ямку над губой, пытаясь унять дурноту. Всё это было слишком невероятным — и вила, и юда, и двухголовый кэпкуэн.

— Ну-у-у, что-то вроде. Одна голова у него пёсья, вторая — человечья. Пёсьей он жрет людей, человечьей выплевывает косточки. Ты совсем не шаришь в мифологии?

— Я знаю кое-что. Читала, и бабушка рассказывала. Но про таких… ммм… существ слышу впервые. Так трудно принять всё это!

— Ничего. Справишься. Игорь же смог.

— Игорь? Кто это?

— Брат одной пропавшей бедняжки. Я здесь по его просьбе. Он хочет остановить вилу. Хочет отомстить за сестру.

— Отомстить за сестру… — Дею словно подтолкнуло что-то. Сорвавшись с места, она выбежала из комнаты и почти сразу вернулась, положив перед Глашей папку, найденную возле лавки старьевщика и книжку про растения, которую подарила ей Эрика.

— Вот, посмотри! — Дея вытащили карточку-приглашение и странную фотографию с уходящим в лес трио и девушкой, обернувшейся к зрителям с беззвучной мольбой о помощи.

— Ещё одна несчастная… — Глаша постучала ногтем по тусклой карточке. — Вижу, ты пошарила в коробо́чке у лавчонки. Это плохо.