В следующий миг кристалл выплеснул волну чистой скверны - чёрное студенистое вещество, трансформирующееся в густой фиолетовый туман. Волна прокатилась по залу, охватывая всех присутствующих, чьи тела выгибались в конвульсиях.

Временная сфера Михаила выдержала первый удар, но он чувствовал, как скверна давит на защиту, изучая её, ища слабые места. Его тело горело от напряжения, удерживать искажение становилось всё труднее. Кровь стучала в висках, перед глазами плясали черные точки.

- Что происходит? - голос Тан Сяо доходил словно сквозь толщу воды.

- Они открыли портал раньше срока, - выдавил Михаил. - Выброс скверны из мира Обратной Вероятности.

Когда волна схлынула, открылось зрелище, которое навсегда врезалось в его память: в центре зала, прямо перед кристаллом, возникла вертикальная щель в человеческий рост. Её края непрерывно колебались, размытые, нечеткие, отрицающие саму геометрию пространства. Из разрыва сочилась густая, вязкая, похожая на смолу чернота, но она была живая, пульсирующая.

Сектанты изменились. Их тела уже не были человеческими, кожа потемнела и покрылась хитиновыми пластинами, конечности удлинились, исказились, суставы вывернулись под невозможными углами. Но самым жутким было их единство, сотни существ двигались как один организм, подчиняясь единой воле.

Существа одновременно подняли головы, будто почуяв присутствие чужаков. Сотни пар абсолютно черных глаз уставились прямо на нишу, где скрывались Михаил и Тан Сяо.

- Нас обнаружили, - прошептала Тан Сяо, доставая метательные иглы из потайных ножен.

Разрыв пульсировал, расширяясь, через него в зал проникали странные полупрозрачные сущности, обретающие форму только при соприкосновении с твёрдой поверхностью. Одна из них остановилась прямо под их укрытием, медленно подняла бесформенную голову.

Михаил чувствовал, как его защитная сфера слабеет, энергия истощалась, а влияние скверны искажало его дар. Они оказались в ловушке между двумя опасностями - трансформированными людьми и существами из другого мира, неумолимо приближающимися к их укрытию.

Фигура в церемониальном одеянии повернулась к ним. Капюшон отбросил тень на лицо, но даже в этой тени виднелись контуры нечеловеческого черепа с выступающей нижней челюстью. Рот растянулся в неестественной улыбке, обнажая множество острых зубов. Голос его зазвучал прямо внутри их сознания:

- Наблюдатели времени и тени… ваше присутствие было предсказано. Как и ваше… присоединение.

Существа в зале как единый организм двинулись в их сторону. Разрыв пульсировал в такт их движениям, с каждой пульсацией выплёскивая в мир новую порцию чужеродной субстанции.

- Присоединяйтесь к нам, - продолжал звучать голос. - Вы станете первыми… осознанными. Первыми, кто примет перемены с открытыми глазами.

Тан Сяо повернулась к Михаилу, её лицо было бледным, но решительным, в глазах отражался фиолетовый свет кристалла.

- Что бы ни случилось дальше, - прошептала она, - я рада, что встретила тебя.

В её словах не было страха, только спокойное принятие неизбежного. Эта женщина, обученная искусству теней, перед лицом смерти оставалась собой, и Михаил понял, что большего мужества он не встречал ни в одном из миров.

Его внимание захватил странный узор, ритмический рисунок в движении существ и пульсации разрыва. Он видел это так ясно, словно перед ним разложили чертеж сложного механизма. Кристалл, существа, разрыв - все двигались в идеальной синхронизации, как детали гигантского механизма.

А любой механизм можно остановить, если знать, как он устроен.

Храм целителей, обычно тихий и умиротворенный, превратился в гудящий улей. Длинные коридоры, выложенные нефритовой плиткой, заполнились стонами больных. Елена двигалась между циновками, разложенными прямо на полу из-за нехватки мест. Её руки, уже потрескавшиеся от бесконечных омовений и целебных мазей, осматривали, очищали, восстанавливали энергетические потоки.

Вечерний свет, проникающий через высокие окна, окрашивал всё в зловещие медные тона. Каждый шаг давался с трудом, словно ноги были налиты свинцом. Прошло всего несколько часов с момента первых сообщений о заражении городского источника, а храм уже переполнен.

- Ещё одного несут! - крикнул кто-то у входа.

Елена подняла голову. Четверо мужчин внесли пожилого человека, чье тело судорожно извивалось, а глаза были затянуты тонкой пленкой. Она заставила себя подняться, хотя каждая мышца кричала об отдыхе.

- Сюда, - указала она на свободный участок пола. - Когда он начал проявлять симптомы?

- Час назад, - выдохнул один из носильщиков, вытирая лицо. - Просто пил воду из городского фонтана. Через минуту начались судороги. Сначала думали, отравление, но глаза… Они так не выглядят при обычных болезнях.

Елена нахмурилась, осматривая пострадавшего. Глаза имели странный фиолетовый оттенок по краям радужки, тот же симптом, что и у других пострадавших за последние часы. Порча попала в источники воды, и весь город теперь был под угрозой.

- Вы не пили из того же источника? - быстро спросила она.

- Нет, - мужчина покачал головой. - Мы заметили, что те, кто пил, начинали вести себя странно. Некоторые бормотали о голосах, другие просто замирали, глядя в одну точку.

Елена молча кивнула, жестом отпуская носильщиков. Внутренний голос кричал: бросай всё, найди источник заражения, останови его. Но она подавила этот импульс, как делала уже сотни раз за сегодня. Её место здесь. Смерть, её божественная покровительница, поставила её на грань между жизнью и небытием, именно здесь она могла принести больше всего пользы.

Стоны и шепот наполняли воздух, смешиваясь с запахом благовоний и настоев, которые пытались перекрыть удушливую вонь искажения. Елена привыкла к смерти, будучи реаниматологом тогда, но то, что происходило сейчас, было хуже. Не просто смерть, а извращение сущности человека.

- Госпожа Юнь! - прокричала молодая послушница, пробегая мимо. - Старшая целительница просит вас в восточный зал! Там слишком много… - девушка запнулась, её глаза расширились от страха, - слишком много таких, которых мы не можем исцелить обычным способом.

Усталость накатила новой волной, но Елена отогнала её.

- Сначала закончу здесь. Скажи, я приду через минуту.

Пожилой мужчина тихо стонал, его конечности дергались в конвульсиях. Елена осторожно коснулась его висков, закрыла глаза и погрузилась в состояние видения. Она должна была использовать свои способности, пришло время открыть эту грань её сил в полной мере.

Сознание нырнуло глубже, в особое измерение, где жизнь и смерть переплетались в сложном танце. Здесь она могла видеть нити жизни, мерцающие серебристыми лучами, и тёмные пятна искажения, впившиеся в них как паразиты.

- Вот они, - Елена мысленно потянулась к тёмным пятнам, чувствуя их сопротивление. Это не было обычной болезнью или раной. Порча обладала разумом. Она цеплялась.

Вместо привычного лечения Елена позволила силе своей божественной покровительницы течь свободнее. Серебристое свечение окутало её руки, этот свет был мягким, почти лунным блеском границы миров.

Используя силу дара Смерти, Елена начала осторожно отделять порчу от жизненных нитей. Не выжигая, не уничтожая, это лишь заставило бы паразита глубже впиться, а мягко проводя его через трансформацию и постепенно ослабляя хватку.

- Что она делает? - прошептал кто-то рядом.

- Тихо, - оборвал другой голос. - Ты разве не видишь серебряное сияние вокруг её рук?

Елена не обращала внимания на разговоры. Все её чувства были сосредоточены на тончайшей работе. Наконец, последняя частица порчи отделилась от жизненных нитей больного, и Елена мягко вывела её через точки контакта.

- Принесите воды, - прохрипела она, открывая глаза.

Ей тут же подали фарфоровую чашу. Елена опустила в неё руки, и вода тут же почернела, вбирая в себя извлечённую порчу.