— Он здесь, — произнес Райкер. — Сохраняй спокойствие. Просто повинуйся.

Мое сердце бьется все быстрее, а по коже пробегают мурашки, когда меня охватывает страх. Шаги эхом отдаются по бетонному полу, и я понимаю, что это не один человек. Я пытаюсь определить, кто бы это мог быть, по звуку, но слышу лишь гулкие шаги по бетону. Я пытаюсь уловить их аромат, но не чувствую ничего, кроме запаха Райкера.

— Она быстро поправляется, — говорит низкий голос. Затем он становится тише и невнятнее, произнося слова, которые я не могу разобрать. Я напрягаюсь, пытаясь подслушать разговор, но это бесполезно. Ткань, закрывающая мои уши, заглушает их голоса.

Чей-то палец скользит по моему плечу, и я подпрыгиваю, пораженная этим прикосновением. Затем кто-то сдергивает полотенце, оставляя меня обнаженной.

— Она помечена, — в этом голосе слышатся истеричные нотки, словно его обладатель борется за самообладание. — Она вся исполосована.

Низкий голос зазвучит снова:

— Если хочешь, мы можем заказать тебе другую.

— Другую? — Голос становится громче. — Я не хочу другою! Я хочу свою певчую птичку.

Страх сжимает моё горло. Этот голос принадлежит тому, кто заказал меня. В нём есть что-то почти детское. И что-то отдаленно знакомое. В голове проносятся лица и голоса, и я пытаюсь уловить что-то знакомое, но это бесполезно. Голоса слишком приглушены повязкой на глазах, или я слишком напугана, чтобы ясно мыслить.

Я наклоняю голову в сторону Райкера. Я чувствую его. Как будто вокруг него есть аура, излучающая тепло, которое чувствую только я. Раздаётся эхо шагов, когда кто-то приближается.

— Заставь её что-нибудь сделать, — голос стал спокойным, но теперь в нём слышатся нотки волнения и предвкушения.

Райкер прочищает горло.

— Ползи.

— Мне приятно подчиняться тебе, — машинально произношу я и, опустившись на четвереньки, начинаю ползти по комнате, надеясь, что ни на что и ни на кого не наткнусь.

— Стой, — произносит Райкер, и я замираю в ожидании его следующей команды. — На колени.

Шаги приближаются ко мне, и, хотя я не вижу и не слышу их, я знаю, что они принадлежат не Райкеру. Мое тело напрягается в ожидании прикосновения кого-то постороннего.

— Открой, — звучит команда.

Мои мысли мечутся. Открыть рот? Раздвинуть ноги? Это всего лишь секундное колебание, но боль пронзает мою щеку. Сила удара откидывает мою голову назад, и я покачиваюсь на коленях, пытаясь восстановить равновесие, в то время как боль нарастает.

— Она не подчинилась, — обвиняюще говорит голос.

— Что ты хотел, чтобы она открыла? — Голос Райкера звучит напряженно, и в нем можно услышать гнев, застрявший в горле.

— Можно тебя на минутку? Выйдем? — Произносит низкий голос.

Нет, нет, нет!

Райкер уходит, оставляя меня наедине с моим заказчиком. Дверь закрывается, и мое сердце замирает, а затем начинает биться учащенно, словно оно застряло где-то в животе, а не в груди.

Его дыхание, тяжелое и приторно-сладкое, словно он накануне вечером пил только нектар, окутывает меня. Я чувствую его на своей коже, теплое и густое. Он изучает меня, расхаживая кругами, как хищник.

— Такая красивая, — говорит он, проводя пальцем по моему плечу. Я борюсь с желанием вздрогнуть и заставляю свое тело не предавать меня.

Внезапно его голос становится ближе, и он шепчет мне на ухо:

— Мне жаль, что он так поступил с тобой, моя певчая птичка. Но не волнуйся. О нем позаботились. Он больше никогда не сможет и пальцем тебя тронуть. Он должен был догадаться, что лучше не трогать то, что принадлежит мне.

Я дрожу, не в силах преодолеть страх, который охватил меня. Мне хочется наброситься на него, закричать, что я не принадлежу ему, но вместо этого я покорно сижу, опустив голову на колени, а он кружит вокруг меня.

Он хватает меня за подбородок и приподнимает его.

— Моя милая маленькая певчая птичка, — шепчет он почти нараспев.

И тут его язык проникает в мой рот, словно нападая на меня. Он стонет и, убрав мою руку с колен, тянет ее вверх, пока я не ощущаю его твердость.

— Это все для тебя, моя певчая птичка. Когда ты станешь моей, я буду творить с тобой чудеса.

К горлу подступает тошнота. Но в этот момент дверь снова открывается, и мне почти хочется плакать от облегчения. Мужчина, кем бы он ни был, отступает от меня, позволяя моей руке упасть обратно на колени.

ГЛАВА 5

МИЯ

Не знаю, сколько времени я провела на коленях после их ухода. Я просто сидела и ждала возвращения Райкера, надеясь, что он снова придёт ко мне.

Но он не появлялся.

Уже стемнело, и в комнате было темно. Мои колени болели от холода бетонного пола, а тело было почти ледяным, хотя я не уверена, было ли это только из-за низкой температуры или же страх, который поселился у меня внутри, также играл свою роль.

Наконец, я начала двигаться. Отползла в угол, где висели цепи, подтянула колени к груди и посмотрела в окно на звёзды. Было бы глупо позволять себе хоть какую-то надежду на счастье, когда я нахожусь здесь в ловушке. Я пленница, и думать о чём-то другом было бы абсурдно.

Луна уже была высоко в небе, когда дверь наконец открылась. Я не поднимала глаз, но я знала, что это он. Всё в Райкере было мне знакомо: от звука его шагов по полу до того, как он дышал. Его ноги были босы, когда он подошёл и спустился по стене.

— Ты в порядке? — Хотя слова были произнесены тихо, в тишине комнаты они прозвучали резко.

Я не отвечаю. Вместо этого я качаю головой, позволяя слезе скатиться по щеке. Райкер стирает её большим пальцем, подносит к губам и слизывает вкус моей печали.

— Я не знал, что они придут.

Тогда я поворачиваюсь к нему и задаю вопрос, который задавала много раз раньше:

— Кто он?

Он смотрит на свои руки, зажатые между коленями, затем придвигается ближе.

— Ты замерзла. — Поднимаясь на ноги, он подходит к кровати, сдергивает одеяло и накрывает меня, но я отталкиваю его, не желая ни тепла, ни уюта. Не желая его.

— Ты заболеешь.

Я снова перевожу взгляд на луну.

— Посмотри на меня, — умоляет он.

И я подчиняюсь. Потому что именно для этого я здесь — чтобы подчиняться. Однако я сохраняю бесстрастное выражение лица, не желая показывать ему, какие мучения терзают меня изнутри. Он нежно берет меня за подбородок двумя пальцами и приближается на дюйм ближе, его глаза внимательно изучают мои, словно ища какой-то намек на… Не знаю, что именно. Принятие? Желание?

Он прижимается своими горячими, почти обжигающими губами к моим, его рот полон отчаяния, но я не отвечаю. Я не могу ответить. Не могу снова испытать счастье с ним только для того, чтобы его у меня отняли. Это слишком болезненно.

Райкер наклоняет голову так, что наши лбы соприкасаются, его дыхание овевает мое лицо.

— Мия, пожалуйста, — умоляет он.

Он снова целует меня. Отчаянно. Резко. Грубо.

— Мия, пожалуйста, — снова умоляет он.

— Пожалуйста, что? — Спрашиваю я наконец. — Я с радостью подчинюсь твоему приказу.

Эти слова ранят его глубже, чем любая физическая атака, на которую я могла бы решиться. Его руки крепко сжимают мои волосы, а глаза, полные ярости, впиваются в мои с такой силой, что я не могу оставаться безразличной.

— Чего ты от меня хочешь? — Спрашиваю я, и отчаяние разрывает мои голосовые связки. — Если ты желаешь, чтобы я подчинилась, я могу это сделать. Если ты хочешь отдать меня ему, это твой выбор. Но я не могу этого принять. У нас ничего не выйдет. Я не могу быть поймана в ловушку этого иллюзорного счастья только для того, чтобы его у меня отобрали. Я бы предпочла остаться ни с чем, чем с этим. Просто скажи мне, чего ты хочешь.

— Я хочу тебя, — говорит Райкер сдавленным голосом. — Я хочу, чтобы ты была свободна. Я хочу, чтобы ты могла сама выбрать меня.

— Но я не свободна. Я принадлежу ему. Он владеет моим телом. Ты сам постоянно твердишь мне об этом. Ты заставлял меня повторять это снова и снова, пока эти слова не застряли у меня в голове. — Я смотрю прямо в его голубые, как океан, глаза. — Для меня есть только один способ стать свободной, и это если ты сам выберешь меня, Райкер. Ты тот, кто держит мою свободу в своих руках. Просто открой дверь и отпусти меня.