Нас пустили.

Решения своей судьбы парочка ожидала в зале со сценой и рядами кресел, где проводили официальные мероприятия. Рэйстан отдал Адаль свою куртку, но все равно она дрожала, а он прижимал девушку к себе обеими руками.

– Эрихард! – встрепенулась Адаль при нашем появлении. – Вы пришли!

– Ллана? – Больше, чем сестра, кронса интересовало в данный момент, что скажу я.

Гонор. Болезненное самолюбие и завышенная самооценка. Я еще даже не приблизилась к этому Рэю, а самые выдающиеся черты его характера пронзили меня, как шипами. Он даже подумывал бросить вызов кронсу, но до того, как заполучил его сестру. При этом считал себя благородным героем и ни в чем совсем уж гнусном не участвовал. Никогда.

Все, во что влезал, было лишь для того, чтобы испытать силы и еще раз убедиться в своей исключительности.

– Он не хотел ничего плохого, – заметила я тихо. – Просто развлекался, усложняя себе задания.

Куда бы это завело однажды, не знал даже сам Рэй.

Эрихард неопределенно хмыкнул.

Предмет обсуждений посмотрел с любопытством и изогнул бровь.

– Ты поможешь или как? – пискнула Адаль.

– По-твоему, это будет справедливо по отношению к другим неудачникам, схлопотавшим печать только лишь по той причине, что у них нет высокопоставленных заступников?

Определенно я сегодня это уже где-то слышала.

– Какая разница? – сверкнула на него глазами Адаль. – Ты – мой брат!

Рэй придержал ее за плечо.

Эрихард криво усмехнулся.

Зал начали заполнять ледяные маги.

Если отодвинуть в сторону эмоции, это была еще одна скучная церемония и очередные бездарно потраченные два часа. Обвинения мы и так знали. Хотя лично мне показалось, что помощник ректора зачитывает их с каким-то уж слишком явным удовольствием. Доказательства не вызывали сомнений. Рэй все признал. Лично во мне что-то дрогнуло при виде того, как Адаль жмется к жениху, будто в поисках защиты.

Был и еще один занятный момент:

– Совет готов рассмотреть возможность некоторых уступок, если будущий арлорд Линоор назовет других студентов, участвовавших в вылазке, – отметил ректор.

– Нет, – холодно бросил Рэй.

Попечители о чем-то шушукались.

– Эри? – не выдержала я.

– Я не стану вмешиваться. – Он смотрел прямо перед собой.

– Речь идет о твоей сестре, помнишь?

– На мою сестру никто не собирается ставить печать. Просто она влюбилась не в того парня. Ничего, это пройдет. – Так и не глянул на меня. – А что касается этого Линоора… Он знал правила.

Тенерра все еще Тенерра. Даже я знала правила. И понимала, что они нужны для баланса холода и магии, а те, в свою очередь, нужны, чтобы здесь было можно жить. Нельзя пользоваться силой, если не способен ее контролировать и не позволить ей контролировать тебя. Несомненно, преподавателям известно о вылазках подопечных. Негласное правило не попадаться не из воздуха взялось. И если Рэй попался, не смог скрыться и замести следы тоже не смог, значит, с ним что-то не так. С его силой. А отсюда следует… возвращение к первому правилу, да.

Но почему-то все равно горько.

– Итак, Линоор, – зачитал секретарь заседания. – Вам известны порядки, а нам – ваша вина. Внимательно рассмотрев все обстоятельства, правление Академии решило приговорить вас к наложению огненной печати. Да будут вечными холода Тенерры!

Последняя фраза прозвучала как готовая формула заклинания. Будто отзываясь на нее, глаза Рэя покрылись сияющей корочкой льда, но уже в следующую секунду она исчезла. Парень прошипел какое-то ругательство. Взрослые маги с вниманием наблюдали за ним.

Почему эта сцена показалась мне важной?

Это же еще не печать, да?

Эрихард сжал мою руку, но его внимание по-прежнему принадлежало происходящему перед нами.

Честно говоря… в рассказе Эрихарда и в моем воображении все выглядело немного страшнее. В реальности же Рэй снял рубашку, а единственный маг в красном нарисовал на его плече лепесток огня. Рисунок ожил, задрожал, наполнился красками. А Рэй глухо зашипел сквозь зубы.

Красивая церемония.

Но ужасный смысл.

Я поймала себя на том, что вонзаю ногти в руку Эрихарда. До крови.

Прекратила.

– Адаль, ты возвращаешься с нами домой, – распорядился мой кронс, вставая.

– Что?! – Снежинка задохнулась от негодования. – Нет! Ни за что!

– В слоттерс. Живо.

Надо уточнять, кто победил?

Всю дорогу до дворца она рыдала. Эрихард сохранял каменную невозмутимость. А я… терялась, на чью сторону встать. Именно поэтому при Адаль ограничилась взглядами. Правда, так напиталась ее горем, что, добравшись до спальни, сама чуть не зашлась в плаче.

Стоп. Это не мои чувства.

Просто я до боли устала.

И слишком взбудоражена, чтобы сейчас уснуть.

Несколько минут внешнего покоя и мечущихся молний внутри. После чего Эрихард, верно определив мое состояние, подхватил меня на руки и понес в ванную… где уже ждала наполненная горячей водой и пеной ванна. Пахло чем-то древесным и легкой ноткой снежных ягод. Когда же меня поставили на ноги и я с тихим возгласом заметила, что одежда на мне тает инеевыми узорами, Эрихард рассмеялся.

Дождался, когда не останется ни тряпочки.

Опустил меня в обжигающую воду.

И пока я постанывала и привыкала, разделся сам.

– Эри…

– Даже не начинай.

– Но…

– Адаль влюбилась в смазливую мордашку. Поверь, я знаю свою несерьезную и немного наивную сестру. К позднему утру она осознает, что партия перестала быть идеальной, и успокоится. А потом появится новый симпатичный парень с титулом, попрыгает вокруг нее, и начнется новая любовь. – Он резко выдохнул, наклонился и быстро поцеловал мою торчащую из пены коленку. – Все, тема закрыта.

Мысли слегка разомлели от духоты и запахов. Вместе с ними растекались все протесты и возражения. Наступит завтра или даже послезавтра, там и посмотрим. Может, Эрихард прав. В конце концов, это его сестра. Ему виднее. Наверное.

А наши отношения он тоже оценивает так?!

Ох, стоп. Блестящей партией я изначально не была.

– Так понимаю, одежда восстановлению не подлежит? – спросила, в основном чтобы начать думать о чем-то другом.

– Мы купим тебе новую, – ухмыльнулся Эрихард и начал массировать мои ступни, постепенно поднимаясь все выше.

Я промурлыкала что-то бессмысленное и выгнулась в его руках.

В очередной раз удивилась, как легко это все получается. С ним.

А потом махнула на проблемы рукой и решила поиграть с собой в игру «это не я и не по-настоящему», отбросила страхи и сама потянулась к жениху. Трогала прохладные серебристые узоры, пока не исследовала каждый. Ловила поцелуи – и он ловил меня, словно воздух.

Понятия не имею, когда погас свет и зажглись свечи…

Страсть сжигала.

Каждое касание теперь отзывалось разрядом дрожи. Кажется, я кричала от избытка ощущений… не уверена, в реальности или внутри себя. Царапала его плечи, принимала резкие, почти болезненные удары, послушно выгибала шею, когда меня тянули за волосы. Слегка обезумела от движений.

Почти провалилась в нереальность.

Но это его…

– Снежность…

Удовольствие скрутило. Вывернуло наизнанку. Вытряхнуло душу.

Большая снежинка покружилась в воздухе и медленно опустилась на мои приоткрытые губы.

Рядом хрипло и громко дышал Эрихард.

– Начинаю понимать, почему люди совершают из-за этого разные глупости, – поделилась открытием я и с некоторым недоумением обнаружила, что опять болит горло.

Он рассмеялся, словно я сказала что-то очень забавное. Затем вынул меня из воды, завернул в большое полотенце и, шлепая босыми ногами по залитому пенной водой полу, понес на кровать.

Утро началось с отсутствия кронса, с понимания, что завтрак я часа два назад проспала, и с занятий по расписанию. Похоже, тенерский наконец прекратил меня люто ненавидеть и теперь давался чуточку легче. Или же удаленное обучение сделало свое дело. В любом случае первые успехи пробудили интерес, и я почти с удовольствием вгрызлась в учебники, таблицы и звуковые записи.