К сожалению, моя агрессия на раннем этапе противостояния, разбилась об ее развитый оборонный комплекс. Уже через считанные мгновения, я оказался прижат к скамье, причем я сам не понял, как перешел из положения стоя в положения лежа, а на моей шее что-то сжалось, словно накинули удавку. Я как мог попытался глянуть назад, но Марселла игриво укусила меня за нижнюю губу, не двусмысленно намекая, что отвлекаться мне не стоит. А я попросту потерялся, все что я мог делать, то обнимать ее, поскольку она оказалась в верхней позиции, придавливая меня к мокрым холодным доскам.

Впрочем, я не ощущал ничего кроме жара, исходящего от демонессы. Боюсь, если бы мой глаз сейчас был включен в режиме тепловизора, я бы ослеп. А так, лишь слегка мучаюсь от обжигающих прикосновений своей будущей супруги.

— Предпочитаешь, чтобы дамы были сверху? — томно прошептала она, рывком отталкиваясь от моей груди и чуть соскальзывая вниз, чтобы усесться прямо мне на бедра и прижать уже налившийся кровью член к низу моего живота.

Никогда не понимал, как многим подобное нравится, в порнухе конечно выглядит классно, тут спору нет, но в реальности… Не самые приятные ощущения, когда тебе отбивают бедра или передавливают ноги. Мне лишь повезло, что Марселла не столько навалилась на меня, сколько держалась на весу, за счет согнутых в коленях ног. И как она только умудрилась так поместиться на узенькой скамейке.

— Не… — только начал я, как что-то сжалось на моей шее сильнее. Да еще и на кистях. Стоп, а когда мои руки оказались в положении над головой, да еще и чем-то стянуты? Кажется, меня сейчас изнасилуют.

Демонический глаз с трудом отследил движение едва заметных… Хвостов! Тонкие, черные, чем-то похожи на хвост кошки породы «сфинкс». И их несколько. Один обвился вокруг моей шеи, а второй сковал мне руки. Еще один, судя по всему, уже обвивается вокруг мошонки, слегка сдавливая ее.

Мда, я на такой бдсм с доминатрикс не подписывался, но меня походу и не спрашивали. Видать настало время разбивать голову об дно тихого омута госпожи Марселлы. И делать это надо бы быстро…

— Вот так, милый, — томно прошептала она опускаясь на член сразу полностью и позволяя ему проникнуть в не естественно влажное лоно, словно туда предварительно тюбик смазки вылили. Но мало того, оно по строению походу отличалось от простого человеческого.

Не могу назвать себя покорителем женских сердец и профессиональным дегустатором вагин, но было дело, доводилось попробовать разные. Различаются они по большей части лишь внешне, внутри же строение плюс-минус одинаково. Но тут… Целый парк аттракционов для члена. И различные небольшие полости с вакуумом, что создают давление, и какие-то щеточки, присоски, пупырки. Все удовольствия на уровне премиумных игрушек для взрослых. Вот только… Терялась эстетика, превращая сокровенный и желаний процесс в механическое действо.

Марселла стонала, старалась, то и дело усиливая давление своих хвостиков, а я… Как конченный мудак, вспоминал свою интимную близость с Аншаниаль. Той эльфиечкой из Фоксхама. С ней было приятнее на каком-то морально-психологическом уровне. А здесь. Лежу, чувствую себя бревном, на котором скачут. Вроде и очень даже приятно, и вид шикарный, на роскошную демонессу, а все не то. Душа не лежит что ли.

Наверное, мое смятение отразилось и на моем лице, поскольку девушка прижалась своей грудью к моей, вновь страстно целуя меня. Всплыло знакомое уведомление о применении навыка соблазнения. Ну, что ж, пусть так. Не стану разочаровывать Марселлу, а то она старается, а я бесчувственная сволочь. Пускай девочка порадуется и ощутит себя нужной. Ну а потом все-таки наведаюсь как время будет в Фоксхам. Надо сделать отметку, что демонесс в этом мире трахать не стоит.

Мне уже доводилось умирать ранее. Вернее, находиться в этом паршивом состоянии, когда организм слабеет настолько, что ты не можешь и пальцем пошевелить. И все что тебе остается, это лежать, размышлять и бороться за свою жизнь в тщетных попытках не закрыть глаза и не провалиться в дремоту, из которой уже невозможно выбраться. Первый раз я практически умер, когда палаточный лагерь, в котором мы расположились, накрыла артиллерия противника.

Это произошло потому что командовавший нами мудак с погонами полковника, решил что в прифронтовой зоне надо палатки расположить красиво в один ряд, плотно группируя, вместо того, чтобы максимально рассредоточить личный состав на площади. Он так же проводил построения, но к счастью, в момент обстрела, мы не стояли как идиоты и не слушали его пропагандистские речи, или ожидали, когда он пройдется и тщательно осмотрит наши морды на предмет наличия малейших признаков щетины. Мы мирно спали на своих шконках, когда сверху посыпались снаряды. Тогда мне пробило бочину и я медленно истекал кровью. В тот раз меня спас мой брат по оружию. Он обнаружил меня под обвалившейся палаткой, что начинала разгораться из-за долетевшего горящего колеса. Раньше оно принадлежало нашей топливозаправочной машине, но ту попаданием просто порвало на клочки.

Благо, вовремя вытащили и откачали, хотя покатушки в буханке, вместе с грудой тел, которая по дороге уже отходила в мир иной, то еще удовольствие. Нас от лагеря выехало пятнадцать раненых, а приехало восемь трехсотых и семь двести. Просто потому что машина маневрировала и пыталась петлять, дабы летящий следом дрон-камикадзе, не добил остальных. Водитель как мог закладывал круги и делал крюк через лес, чтобы не гнать по открытым полям. Его конечно морально сношали потом за гибель семерых, но как по мне зря. Надо было наградить за спасение восьмерых. Но в армии награждать не положено. В армии одни сплошные наказания. Даже будучи на восстановлении после операции, я писал рапорт, в котором обьяснял, что это не полковник тупой мудак, а это мы, не оборудовали позиции и прошляпили тревогу. Но надолго я в калечке не задержался. Быстро вернулся в строй, пускай и начал жить на обезболах.

Второй раp, я чуть не умер во время одного из штурмов, когда перебегая от укрытия к укрытию, нарвался на пулеметную очередь. Мне разобрало ногу и руку. Спасли. Задымили, оттянули, оказали помощь. Потом госпиталь и операция. Без санатория и восстановления, обратно в штурма. Просто потому что пока я отдыхаю, мои братья погибают. Однако после крайней операции меня так перекрутило, что с обезболов я слез. По крайней мере, долгое время не мог употреблять даже простейший анальгин.

Сейчас же… Я погибал, сам не знаю от чего. Лишь чувствовал, что сил в организме не осталось. Крайнее что помню, это как демонесса склонилась и поцеловала меня в губы, а затем словно отрезало. И вот, я лежу на чем-то мягком, с закрытыми глазами и плавно угасаю.

Вопреки ожиданиям и расхожим мифам, нет никакого проносящегося перед глазами слайдшоу. Нет даже титров с подсчетом статистики выполненных сюжетных квестов. Хотя мне было бы интересно узнать сколько литров пива я выпил, по соотношению к количеству выпитой воды. Ну или количество пройденных километров за всю жизнь. Вместо этого я видел лишь тьму, через которую едва пробивалось свечение, льющееся сразу отовсюду одновременно.

— Дура, блять! — донесся сильно приглушенный крик Крысюка, словно у меня на ушах надеты шумодавы. А может и правда надеты. Что-то так приятно давит сразу на все тело, словно меня закутали в теплый кокон. Так хочется спать, но я вместо этого начинаю думать об всяких глупостях. Все что угодно, лишь бы не уснуть.

— Вся в свою мать, гребаная потаскуха, свалила нахер! — продолжал орать тыловик. Меня даже передернуло. Так наш комбат орал, ему хватало мощности голосовых связок для того, чтобы без микрофона вещать на целый батальон, выстроенный в две шеренги. Если бы не шумодавы, меня бы нехило так оглушило. Так что может оно и к лучшему, что я нахожусь… Да хрен пойми где я нахожусь. Но тут так хорошо и так тепло…

— Я не знала! — ревела Марселла, хотя я едва различил ее слабый голосок. Судя по тихому шлепку и звуку треснувшей доски, старший демон неплохо так приложил ее. Лишь бы не убил. Не охота мне еще один долг Крысюку выплачивать, а то его проценты это что-то с чем-то. Прямо таки навивает воспоминания о моей попытке взять кредит на компьютер, когда собрал комплектующих на сто десять тысяч, а кредит вышел на сто семьдесят, практически пятьдесят процентов переплаты. Люблю наш зеленый банк.