И теперь, когда между нами не осталось секретов, он впервые позволил себе расслабиться и заснуть на моих глазах?

Аша, Аша… почему же ты не ценила это преданное чудо?

Закрываю глаза и позволяю усталости накрыть меня теплым одеялом. Сегодня я узнала слишком много, и мне еще только предстоит проанализировать все полученные сведения… но уже сейчас я чувствую, что вернусь в Галаард совершенно другим человеком…

– Владыка, нет!!! – кричу, держась за кровоточащее сердце.

– Он – один из племени духов! Он должен быть уничтожен!!! – громыхает голос владыки, которого я почему-то представляю какой-то невероятно высокой горой, уходящей в небо и терявшейся в плотных белых облаках…

– Он не сделал ничего плохого!!! Я теперь несу ответственность за него!!! – кричу, ощущая, как сердце слабеет, теряя льющуюся из раны кровь.

– Ты знаешь, что ты должна сделать, дитя Сати и…!

– Почему все должно закончиться так? – Я падаю на колени, но не чувствую ничего, потому что остатки моего сердца уже у меня на ладонях, а в груди зияет дыра.

– Аша…

Поворачиваю голову и смотрю на Сатиша, лицо которого искажено от боли и страдания.

– Аша…

Поворачиваюсь в другую сторону и смотрю на возбужденное лицо Кишана, за воротник которого заправлена белая салфетка, а в руках почему-то столовые приборы.

Что за…

– Аша, ты же любишь меня, – уверенно произносит третий голос, и я с изумлением смотрю на Аниша, появившегося прямо передо мной.

– Люблю? Тебя? – уточняю с легкой озабоченностью.

– Любишь. Как я тебя люблю. Только ты меня понимаешь, Аша. Только ты способна нести со мною эту ношу… – произносит Аниш, на лице которого вдруг появляются искреннее волнение и переживание. – Ты забыла об этом?.. Ты больше ничего не помнишь?.. Аша! Аша!!!

– Госпожа Аша!

Резко открываю глаза и смотрю на лицо Васу, освещенное свечой.

Кажется, сейчас глубокая ночь.

– Что случилось? – спрашиваю, растирая веки, и замечаю, что Кама стоит рядом со смотрителем – уже с повязкой на глазах.

– Несколько минут назад к вам прибыл гонец из центрального округа, – отвечает Васу.

– Гонец? Ведите его сюда.

Я поднимаюсь с кровати и выпиваю стакан воды, заботливо оставленный на столе.

Затем разворачиваюсь к двери, поправляя платье.

– Госпожа Аша. – Быстро зайдя внутрь комнаты, гонец склоняется в поклоне и передает мне письмо, а я замечаю, как дрожат его ноги. – Меня отправили к вам вчера ночью, чтобы я как можно скорее передал послание.

– Вы преодолели весь путь за один день? – с вежливым удивлением уточняю, раскрывая письмо. – Вы очень спешили. Прошу вас, присядьте и выпейте воды. Васу!

– Сейчас принесу, госпожа, – кивает смотритель и выходит.

Тем временем я подхожу к свече и начинаю читать письмо, с каждой секундой все больше бледнея…

– Госпожа Аша? – Голос Васу вырывает меня из какого-то пограничного состояния, возвращая в реальность.

– Прошу, немедленно подготовьте мою карету. Мы возвращаемся домой, – произношу голосом без эмоций, после чего разворачиваюсь к Каме. – У меня нет таких навыков езды верхом, как у уважаемого гонца, потому мы поедем в карете. Но мы должны доехать как можно быстрее!

Кама кивает и сводит брови, переводя взгляд на письмо в моей руке. Я не могу видеть точно, что его глаза смотрят именно на лист бумаги, зажатый в моей руке, но наклон головы весьма красноречив…

– Прошу, отдыхайте, сколько вам понадобится; смотритель выделит вам комнату для сна, – говорю гонцу и выхожу в коридор, после чего уже намного тише произношу, обращаясь к Каме за спиной: – В центральном округе переполох: убит глава Седьмого Дома – зарезан шпионами Великой Пустоши, с которыми, судя по слухам, вел нелегальную сделку. Это письмо от Нехи. Кама… – Я оборачиваюсь к своему ручному убийце, стараясь заглянуть ему в глаза, но натыкаюсь лишь на черную повязку. – Отец Сатиша мертв. И его подозревают в измене.

Кама поднимает ладонь и прикасается к моему лицу, мягко проводя по щеке.

Он знает, насколько я дружна с молодым господином Седьмого Дома.

– И пусть расследование еще ведется, я не верю, что следы приведут к Пятому Дому, – а ведь именно Шехар подставил семью Сатиша! Неха за ним следила. Но единственное, что она успела сделать, когда выяснила, где и в какой момент будет совершено нападение, – это спасти самого Сатиша… на глазах которого погиб его родной отец.

Кама делает шаг и обнимает меня. Затем отступает, решительно берет за руку и ведет в сад – а затем и к карете за воротами. Мы отправляемся сразу же, как только я забираюсь внутрь салона, но я еще долго не могу отделаться от мысли, что мне приснился его взгляд. Взгляд, полный боли.

Взгляд Сатиша.

По пути в центральный округ я вновь попросила Каму усыпить себя, чтобы добраться до дома отдохнувшей и полной сил, потому как силы мне ой как понадобятся… Перед этим хорошо подкрепилась, памятуя о том жоре, что напал на меня по дороге в усыпальницу. И в итоге добралась до дома выспавшейся и готовой к сражению – если надо, хоть с самим владыкой!

– Аша? Ты уже… – растерянно бормочет Сандар, когда я пролетаю мимо него по лестнице.

– Я только переодеться – и тут же убегаю! – бросаю ему, мчась в свою спальню.

– Куда? – слышу потрясенный голос отчима.

– Во дворец владыки! – кричу и скрываюсь за дверью.

И десяти минут не проходит, как я покидаю дом, освежившая лицо и тело, принарядившаяся для посещения обители влиятельнейшей семьи Галаарда – но при этом не забывшая про повод для визита.

– Аша, мне нужно кое-что сказать тебе, – летит мне в спину.

Оборачиваюсь и смотрю на Лилу, одетую в такое роскошное платье, словно это она сейчас собралась ехать во дворец, а не я.

– Сестрица, все потом, – мягко отвечаю, надеясь, что она не обидится на такое скомканное «приветствие».

– Ты едешь в черном?

– У моего друга умер отец, – замечаю, садясь в карету.

– Но он же… – протягивает Лила, нахмурив свой прекрасный лобик.

– Еще ничего не доказано. Не стоит осквернять память хорошего человека, который никогда не делал нам зла, – чуть тверже произношу я и, заметив тень Камы, метнувшуюся к козлам, громко приказываю: – Трогай!

До дворца добираемся за полтора часа. Ох уж эти галаардские пробки! Не хуже наших, я вам скажу! Мы несколько раз буквально проскальзывали ниточкой в игольное ушко, чтобы не встать надолго в очередь из колясок, карет и экипажей на центральных улицах! Кучер гнал как угорелый. Возможно, Кама его как-то стимулировал… не знаю. Но подпрыгивала на кочках я знатно. Попутно расчесывала волосы и заплетала две тонкие косички по бокам, соединяя их на затылке, чтоб хоть как-то собрать свою черную гриву в нечто аккуратное и не такое стыдное…

К концу пути я уже просто обмахивалась золотым веером одной рукой, пока второй держалась за дверцу мертвой хваткой. Не хотела вспотеть.

Неха написала, что ее забирают на допрос как свидетельницу происшествия. И я уверена, что на нее будут давить. Пятый Дом имеет хорошие связи; раз уж они решили подставить Седьмой Дом, они не остановятся на полпути.

Карета останавливается, и я тут же выпрыгиваю из нее наружу, но Кама, появившийся передо мной, охлаждает мой пыл…

Он сосредоточенно показывает на висок и тянет ко мне руку, но я успеваю ее перехватить:

– Не надо. Я знаю, сколько сил у тебя уходит на наше общение. Я буду осторожна, обещаю! А ты можешь следить за мной издалека…

Кама качает головой и все же затягивает меня внутрь своего личного мира.

«Мне во дворец нельзя: в данный момент там есть некто, способный чувствовать мое присутствие. Я смогу наблюдать только отсюда».