Ненавижу больницы!

И чувствовать себя запертой.

Пф-ф-ф-ф!..

Ну где он там? С Эрихардом был бы шанс разныться и упросить забрать меня домой. Я в норме, а во дворце есть врач на случай чего-то непредвиденного. Но муж все не возвращался, а я вертелась под одеялом и чувствовала себя принцессой в башне.

Немного отвлекали мечты.

Интересно, Эрихард отпустит меня в Ферну, посмотреть дом родителей?

А сам сможет вырваться со мной?

Еще хотелось куда-нибудь поснимать.

Увидеть маму с папой.

И Ину было жаль. У меня бы крыша тоже поехала, если бы я потеряла Эрихарда.

Льды. Лучше об этом не думать.

В этот момент завибрировал телефон. Я радостно подпрыгнула, надеясь, что там что-то от Эрихарда, но…

– Ллана, ты как там? – С экрана на меня смотрела Наари. – Я знаю про Ину… Льды, мне так жаль!

– Мне тоже ее жаль, – осторожно произнесла я, но Наари не собиралась плакать. Все же в этой семье странные отношения. – А откуда ты знаешь? Еще же не объявляли.

Подозрительность неприятно закопошилась в душе.

– Парней проверяли. Ну, наследников Догон. – К счастью, у подруги нашлось нормальное объяснение. – За кронса они, или Ингверда с Адальоном им тоже чего-то наобещали.

– И?!

– Да ну! – Странное такое ощущение… будто у нее внутри щекотные искорки рассыпались. Я даже не знаю, что это она так чувствовала. – Старший слишком серьезный и ответственный, чтобы пойти на предательство. Среднего больше интересует искусство, чем власть. Ллана, ты обязательно должна увидеть его ледяные скульптуры, они невероятные! А младший… кхм. В общем, он этого тоже не делал.

Стало до зуда интересно.

– Так кто из них тебе больше нравится?

А она что думала, мы всегда будем только мою личную жизнь обсуждать?

– Никто, – заверили меня поспешно. Даже слишком поспешно. А потом Наари понизила голос: – Ллана, я могу тебе доверять? Ты меня не выдашь? Мне невыносимо хочется с кем-нибудь поделиться.

– Давай.

– Не подумай, что это какие-то чувства. У нас со Стинсом просто сделка. Но, кажется, мы собираемся сбежать.

– Что?!

Блин.

– Улететь из Тенерры и жить нормально. Без диких морозов, магии, дурацких правил, регламентирующих каждый чих… и лично я без необходимости выходить замуж за почти незнакомого мужика и рожать ему ребенка, чтобы у кого-то была моя сильная магия. Уже совсем скоро. Ллана, я так счастлива!

Блин, блин, блин!

Зачем я вообще спросила?

Я не должна всего этого слушать. Не должна знать. Только в этом случае я смогла бы со спокойной душой ничего не говорить Эрихарду. А так… Ее что, в их злобной тенерской школе не учили, что если хочешь сохранить тайну, не рассказывай ее никому?! То есть вообще никому.

Рухнув на подушку, я беззвучно застонала.

Спокойная жизнь продлилась недолго.

Кто-нибудь, срочно ударьте меня по голове еще раз, чтобы я забыла все лишнее!

Эрихард перекинулся несколькими словами с охраной, дежурившей под дверью. После этого тихо красться было уже бессмысленно. Да ладно, я почувствовала его присутствие, как только его слоттерс опустился на парковку.

Никого больше так не чувствовала, только его.

Подошел.

Замер надо мной.

Я закрыла глаза, но чувствовала его взгляд на губах. Они покалывали и немного саднили, будто он меня уже поцеловал. Много раз. Необычное ощущение.

– Притворяешься ты из рук вон плохо, – констатировал муж.

– Думаешь? – Я осторожно приоткрыла один глаз.

– Угу. – Он частично стянул с меня одеяло. – Ллана, одевайся, у нас мало времени.

Бумажный пакет с логотипом фирменного магазина уже ждал меня.

Льды, когда этот мужчина все успевает?!

– Если это приглашение поприсутствовать на казни, то я точно пас, – предупредила сразу… и вытащила из пакета парик. Рыжий. Какого… – Предупредил бы, что у тебя такие фантазии.

– Его пока можешь не надевать, внизу одежда, – уточнил мой неугомонный благоверный. – Мы летим в Арнеар через Мергрис, это официально. Знаешь, с сопровождением и все такое. Всего на два дня. А потом примерим фальшивые образы и заглянем в Ферну, от них как раз переход откроется. Думаю, ты хочешь посмотреть, где жили твои родные родители.

О…

Слов не было.

Разум застлал фиолетовый туман восторга.

– А здесь разберутся с неприятными делами без нас, – закончил Эрихард. – Я же задолжал тебе поездку и романтику.

Дух захватывает, когда жизнь делает такие стремительные повороты.

– Я люблю тебя! – выдохнула порывисто.

– Настолько, что воплотишь мои фантазии в этом парике? – прищурился ледяной гад.

– Провались в ледники!

– Вот так и знал. – Он изобразил обиду.

Отсмеявшись, я принялась приводить себя в порядок. В пакете обнаружились маленькие зубная паста и щетка, гель с головокружительным ароматом, косметичка. В общем, кое-кто все предусмотрел. Уже даже не удивляет. Как и кружевное белье, слишком соблазнительное, чтобы его заподозрили под строгим платьем. Чулки и каблуки. Похоже, пару дней придется побыть слишком девочкой.

Пока я одевалась, Эри рассказывал. Ничего неожиданного, на самом деле. Головы полетели, возвыситься и закрепить свое положение на вершине жаждал не только Адальон. А новый кронс, каким бы прогрессивным он ни был, все же оставался настоящим тенерцем и прощать не умел.

Надеюсь, хотя бы теперь нас перестанут пытаться убить на каждом семейном празднике.

Было бы очень неплохо.

Врач еще раз осмотрел меня, дал добро, и только с его разрешения мы покинули палату.

Когда садились в слоттерс и потом, когда взлетали, меня охватило такое странное чувство… Можно подумать, переход нас выведет не в соседнее измерение, а прямиком в новую жизнь. Так вообще бывает?

…Бывает, и еще как.

Окончательно поверила я в это через несколько дней, когда мы с Эрихардом бродили по дому моих настоящих родителей. Не знаю, как в Ферне устроена бытовая сфера, но внутри было чисто и дышалось легко. И это был дом, а не крошечная квартирка.

Чем занимался отец, мы так и не поняли. Одна из комнат была оборудована под кабинет, нашпигована разной техникой, на столе и стенах стояли-висели экраны. Но в компьютерах никакой информации не нашлось. Будто ими вообще не пользовались. Конечно, Эрихард предложил все выяснить, но я неожиданно для себя решила, что некоторым тайнам суждено остаться тайнами. Все равно теперь это не имеет значения.

Зато мама точно была художницей. В мастерской с выходом на открытую веранду я просто зависла. Так много света и воздуха, кожа и что-то внутреннее легко улавливали потоки живой, звенящей энергии, от ее количества голова с непривычки шла кругом. Я рассматривала мольберты, подпортившиеся краски, какие-то местные журналы со статьями о невероятно талантливой художнице. Все это так странно. И дышать трудно от комка эмоций, застрявшего где-то в горле.

– Ты здесь такая милая. – Эрихард нашел гостиную с фотографиями.

Влюбленная пара. У них были обычные лица, но запоминающиеся глаза. Взгляды, которые смотрели не только на мир вокруг, но будто видели внутри себя еще один мир. Наверное, я тоже так смотрю.

Много снимков из путешествий. У них даже свадьба была на каком-то диком пляже и, похоже, совсем без гостей.

Потом на фото появилась девочка.

С виду совершенно обычная.

Странно и непривычно понимать, что она – это я.

Ничего общего.

Я оставила всхлип внутри себя и отошла на несколько шагов, чтобы Эрихард не видел мокрых глаз. Кажется, меня прорвало.

– Ллана?

– Знаешь… – Дышим. И не плачем. Вот так. – Мне не хочется продавать этот дом. Пусть он останется, ладно?

– Тебе решать. – Он подошел сзади и крепко прижал меня к себе. – Похоже, когда-то здесь были очень счастливы.

– Хорошо, что стены хранят и добрые воспоминания тоже.

Я уже готова была уткнуться носом в его плечо и рыдать долго и со вкусом, но кронс, конечно, не мог допустить такого безобразия. Как будто специально на этот случай у него был припрятан козырь в рукаве. Ладно, не в рукаве, а во внутреннем кармане куртки. И не козырь, а конверт.