Стало темнее и теснее. Все молча впитывали обидные слова, а тиран только начала. Когда её население копило недовольство на неё, она сама копила своё недовольство на население, и теперь эти недовольства достигли пика и встретились в открытую.

— Думаете, вы нужны мне? Нет. Это я нужна вам. Армии Небоокого Императора — грязь вашей убогой земли, пепел в воде, пыль под моими ногтями, вы. Вы бы уничтожили друг друга, а я осталась бы и начала империю заново. Но нет, вы решили умереть раньше времени от моей руки своей нелепой попыткой бунта. Я сделаю это не как тиран, а как карающий бог. А вместе с вами умрут ваша история, культура и ваша ничтожная мораль…

Камень ударил сзади в голову Доминики, прервав её тираду. Она согнулась и резко развернула свою маску к источнику дерзости. Сзади неё оказался старик, тот самый, что собирал крошки с пола, и об которого обивали ноги прохожие. Теперь он стоял во весь свой (не очень большой) рост прямо и держал в руках ещё один камень. Увидев, что его атака привлекла внимание, он лишь сказал:

— Как же ты мала душами.

Тьма на выхваченном мече Доминики моментально выросла и пронзила старика насквозь. Он рухнул на землю. Толпа ахнула от ужаса, от того, что она смогла увидеть старика, от того, что она смогла увидеть узурпаторшу, от всего одновременно.

— ПЛАН ДОЛЖЕН БЫТЬ ВЫПОЛНЕН! — закричал Мрачноглаз, как и все, вырвавшись из слов Доминики. — ОСЛЕПИТЕ ЕЁ В ПРОШЛОМ.

В этот момент началось восстание. Знал ли старик или действовал по наитию, но он значительно ослабил тирана. Главная слабость лжебогини Доминации была открытая демонстрация неповиновения.

Народ земель огня и их гости заткнули уши застывшим соком растений и принялись плясать, драться с тенями и выстраиваться в фигуры альм. Зрелище выглядело комично, если бы не застывшие от напряжения лица. Хотя нет, так выглядело ещё комичнее, но не для участников разворачивающихся событий.

Воины в чёрном, выставив перед собой оружие, направились через ряды к Доминации. Она спокойно стояла, всматриваясь в бушующую толпу, и, обнаружив Мрачноглаза, указала на него своим мечом, который заметно вырос за счёт клубящейся тьмы:

— Ты. Ну конечно, это ты, — её голос прорезал воздух, хотя сам Мрачник его уже не слышал. — Кто ещё мог бросить мне вызов, как не юный и наглый божок? — она взмахнула мечом, отогнав самых смелых воинов, и обратилась к арене: — Раздвинься. Воплоти мою ярость.

И арена повиновалась. Камни с треском начали расползаться (словно став плохой землёй), утягивая стоящих там людей (и без этого в неустойчивых положениях) на арену. Некоторые кричали, другие пытались удержаться, хватаясь за исчезающие края, но продолжали сыпаться вниз. Мрачноглаз с друзьями не стал исключением. Он ударился грудью о выросший на пути каменный шип, но его лишние ручки смягчили удар. Упав на песок, Мрачник поспешил подняться, кашляя и оглядываясь. К'тр'зар и Стужа уже пятились к ним, не сводя глаз с тирана.

Арена полностью преобразилась: зрительные места исчезли за ненадобностью, а стены арены ушли, уступив лесу идеально гладких и острых шипов, торчащих во все возможные стороны. Такое обрамление битвы лишило из выхода.

Доминация спокойно сошла к хаотично разбросанным бунтовщикам, разминая руку с Мечем Тьмы:

— Умрите.

Один южанин, у которого во время падения выпала затычка из уха, бросился на низкий шип. Остальные начали отступать от лжебогини.

К'тр'зар что-то сказала, затем что-то сказала Принцесса. Возможно, пискнул Крыс, но он закрыл морду лапами, и его губ не было видно. Остальные, на кого не смотрел Мрачноглаз, также могли говорить.

— Она ослаблена. И каждое мгновение нашего сопротивления она ослабляется больше, — Мрачник тоже решил что-нибудь сказать.

— Я — ДОМИНАЦИЯ! МЛАДШИЕ БОГИ СКЛОНЯЮТСЯ ПЕРЕДО МНОЙ! — прогремела Доминация для самой себя и взмахнула мечом.

С клинка сорвалась волна тьмы, устремившись прямо к Мрачноглазу. Он едва успел отпрыгнуть в сторону, падая на песок. Линия черноты пронеслась мимо, срезая шипы на своём пути и разнеся стену, полетела дальше, в красное небо.

Сэйфо подбежал к Мрачноглазому и помог ему подняться, что-то крича. Мрачник предположил, что он выразил недоумение: действительно ли Доминация ослаблена или ещё нет.

— Продолжаем, — выдохнул Мрачноглаз, выпрямляясь. Его руки нащупали камень, который тут же оказался в праще.

Тем временем воины Вершины, ведомые Тамуром, медленно приближались к Доминике. Тамур активно жестикулировал, подталкивая их вперёд. Берга подобралась ближе всех к лжебогине, и та замахнулась на неё своим разрушительным оружием, но сзади на её руку набросились Смешинка и Дреки. Они навалились на неё всем телом, сковав движение атакующей руки.

Берга не стала медлить и вонзила свои лезвия в грудь тирана. Эти раны могли бы убить любого смертного, но лжебогиня лишь согнулась, глядя на стекающую по её платью кровь. Даже не видя её лица за маской, можно было догадаться, как она потрясена. Берга вырвала свои лезвия и постаралась нанести ещё удары, но это было ошибкой — Доминация пришла в себя и закричала.

Свободной рукой она отбросила огромную альму, словно пылинку. Берга с глухим звуком врезалась в Стужу за ней, и вместе с ним они впечатались в шипы, подняв завесу пыли. Доминация же развернулась к Смешинке и ударила её лбом в лицо. Шея умертвия оказалась недостаточно крепкой, чтобы сдерживать напоры лжебогов, и золотая маска вбила череп Смешинки в её плечи, внутрь её грудной клетки. Капитан грузно упала на землю, широко раскинув руки.

Дреки не смог удержать руку один. Доминация пересилила и подкинула его вверх. Он упал, насадившись на шип. Лжебогиня осталась одна, и теперь К'тр'зар перестала бояться задеть других. Её круг достиг головы тирана, но упала не её владелица, а К'тр'зар. Разум смертного оказался намного слабее разума лжебога.

К тому времени обычные жители также собрались и присоединились к битве. Они начали забрасывать камнями тирана из-за спин воинов. Пискля долетел до горла тирана, но она успела отразить его мечом. Первый ряд солдат достиг врага и больше не смог отсрочивать неизбежное — они атаковали, пронзив бывшую императрицу, и сразу же бросились на песок, уворачиваясь от ответного взмаха тьмы.

Доминация начала отшатываться под градом осмелевших атак со всех сторон. Её кровь окрасила красным и внешнюю ткань её платья. Раны, одна за другой, появлялись на её теле. От её непоколебимости начали откалываться заметные куски.

Брошенный Мрачником камень попал в её золотую маску. Она повернулась к нему, и лжебогиня за ней сообщила почти мягким тоном:

— Тебя ждёт последний урок, юный бог. Познайте тьму.

Её меч задымил густой бурлящей мглой, которая начала захватывать пространство вокруг, выражая полное согласие с прозвищем хозяйки. Темнота поглотила людей, шипы, песок, потолок — всё. Последним растворилось само тело Доминики, оставив только слепящую пустоту.

Мрачноглаз видел своё тело и небольшой клочок песка под собой, но остальной его мир стал стеной абсолютной тьмы. Ему повезло, что он не слышал быстро возникающие и также затихающие крики людей. Его охватила паника, но он смог сдержать её.

Доминация не даёт нам пользоваться слухом, а теперь забрала зрение. Остался вкус, обоняние и осязание. Хотя вкус она тоже забрала, при такой волнительно тошноте я вряд ли смогу отличить подошву от пирога. Обоняние? Осязание? Это… Это? Это вообще-то может помочь.

Мрачник кинулся туда, где в последний раз видел Крыса. Там он и оказался. Крыс сидел на коленях, всё ещё закрывая морду лапами. Схватив его за плечи, Мрачник почувствовал, как сильно он дрожит. От его прикосновения его друг поднял голову с расширившимися глазами.

— Крыс! Ты знаешь, где она? Где её самый новый запах? — воскликнул Мрачник, но тут же осознал, что его друг не может его слышать. Тогда он перешёл на язык своей родной матери и Крыса.

Мрачноглаз показал на свой нос, затем указал на туман, закрыл лицо ладонью и взмахнул другой, как будто в ней был зажат меч. Крыс, конечно, понял его, но снова спрятался в свои лапки.