Мы приготовили кашу в небольшом котелке, который я нашёл на корабле, и заварили чай с мятой. Ловелас рассказал нам, что очнулся в этом теле как раз тогда, когда его окружили шерстяные аборигены. Он побежал от них и долго мотался по джунглям, но в итоге они всё равно его сцапали.

— Я думал, я умру, — вздохнул он, отхлёбывая из общей кружки и передавая её Валькирии. — Спасибо, что вмешались.

Уж лучше бы остров был необитаем, чем рисковать нарваться на людоедов. Но что поделать… Будем выживать.

Мы обсудили новое сообщение от Системы, и Ловелас совсем сник:

— Да, я видел его. Но мне было как-то не до этого.

— Ты выглядишь спокойным, — заметил я.

Ловелас пожал плечами. Плечи у него были шире моих и выглядел он, как по мне, мужественнее.

— Я не рассчитываю на победу, — сказал Ловелас. — Она мне и не нужна.

Мы с Валькирией ошарашенно на него уставились.

— То есть, тебя не волнует, что в исходном мире тебя будет ждать неудача? — спросил я.

— Я всю жизнь был неудачником, — Ловелас горько усмехнулся. — Неудачником и умру. Что с этим поделать?..

Я покачал головой. Я не мог понять. Если ты можешь побороться за лучшую жизнь, почему бы этого не сделать? Зачем быть пассивным, если можешь быть активным? Неужели у него настолько плохая жизнь, что ему всё равно, будет его преследовать неудача или нет?

Валькирия тоже вмешалась и аккуратно рассказала, как может выглядеть неудача. Слушая её, Ловелас постепенно бледнел, затем быстро спросил:

— И с детьми может что-то плохое случиться?

— У тебя есть дети? — удивилась Валькирия.

— У меня семья, — неохотно отозвался Ловелас. — Не образцовая, но мне бы не хотелось, чтобы кто-то из них пострадал из-за меня.

— Ничего не случится, — сказал я. — Если мы сделаем так, чтобы победителей и проигравших не было.

Мы изложили ему наш план, и Ловелас вновь разрумянился.

— А вы уверены, что так можно обмануть Систему? — спросил он.

— Мы хотя бы попытаемся.

На небе уже сверкали звёзды. Здесь их как будто было больше, чем где-либо ещё, и они сияли ярче. И всё-таки — это были звёзды. Как в нашем исходном мире.

Пока Валькирия и Ловелас спали, я охранял их и поддерживал огонь. Мы решили дежурить по одному на случай, если шерстяное племя гухо, как мы его назвали, вдруг обнаружит нас. Также мы боялись диких животных — из джунглей нет-нет да доносились рыки и повизгивания.

Я смотрел на звёзды и размышлял. О доме. Об этом месте. Сравнивал их и дивился, что они так похожи. Ведь это почти такие же звёзды, как в моём мире, там такие же джунгли и такое же море — по крайней мере, на видео, которые снимали туристы. Но почему? Неужели другие миры точно такие же, как наш? Да, есть кое-какие различия, например, магия, антропоморфные крысы или вот это шерстяное племя, но в целом, всё точно такое же. Такие же законы тяготения, такие же люди, такие же проблемы. Раньше мне казалось, что другие миры, если они существуют, отличаются от нашего намного больше.

Что-то было в этой мысли, но я не мог понять, что. Было бы интересно узнать, что собой представляет Система и где физически находятся миры, по которым мы путешествуем. Удастся ли нам это в конце своего путешествия?

Удастся ли нам обмануть Систему и закончить соревнование вничью?

Я проснулся, потому что солнце било мне в глаза. Ловелас и Валькирия — ранние пташки — уже что-то жарили на костре. Я сходил к ключу, умылся, потрогал лицо. У Нэля из прошлого мира борода не росла совсем, так, жалкий пушок, а у этого парня уже появилась щетина. Я задумчиво её почесал и подумал, что неплохо бы побриться — наверное, можно будет аккуратно попробовать ножом, только его надо сначала наточить.

После завтрака мы продолжили путь вглубь острова. Ловелас вчера согласился присоединиться к нашему плану — ещё бы, мы ведь предлагали ему победить, отказываясь от борьбы за победу! Хорошо бы и Тренер отказался от неё…

— Надеюсь, хотя бы в этот раз он не будет сильным и могучим, — сказал я, когда мы заговорили о Тренере. — Вот бы он был маленьким худым мальчиком.

— Лет пяти, — съязвила Валькирия.

— Ой да ладно тебе! Ведь он тебя тоже напрягает! — заметил я. — Ловелас, ты ведь тоже боишься Тренера?

— Боюсь, — честно сознался тот. — Ещё как боюсь!

Валькирия лишь рассмеялась, а затем сказала:

— У меня было четверо братьев, таких же огромных и грубых как он. Я привыкла.

— Четверо?! — удивился Ловелас. — А ты была старше или младше?

— Младше. Я самая младшая в семье.

Вот почему она такая боевая — потому что росла рядом с грубыми мужчинами. Время от времени Валькирия могла проявить и мягкость, но такое на моей памяти случалось редко. Это потому что, объяснял себе я, ей приходилось соревноваться с мужчинами.

Ловелас тоже немного рассказал о себе, но с крайней неохотой: есть жена, двое детей. Валькирия намекнула, что, раз он женат, нехорошо флиртовать с девушками из других миров, но Ловелас с ней не согласился:

— Там я скучный человек на задолбавшей работе. А здесь я — другой человек и могу делать что хочу. Я не изменяю.

— Но ведь это как уехать в путешествие, — продолжала настаивать на своём Валькирия. — Вот представь свою жену. Она бы вселилась в другое тело и изменила бы тебе. Было бы тебе приятно?

— Да мне плевать, — заявил Ловелас. — Пусть что хочет делает.

После этого мы замолчали и больше к этой теме не возвращались. Видимо, у него с женой не всё было гладко. Про себя я не стал говорить ничего да было и нечего: ни жены, ни детей, ни братьев-сестёр. Родители живут в другом городе, приезжаю иногда на выходные, а друзей и вовсе нет, только в онлайне. Офис, дом — вот и вся моя жизнь.

Все приуныли, и я решил поднять настроение:

— У меня появилась идея, как нам убрать с дороги Тренера. Можно отдать его на съедение этим шерстяным гухо.

Никто не улыбнулся — ни пребывающий в своих мыслях Ловелас, ни Валькирия. Она ещё и окатила меня ледяным взглядом:

— Это дурацкая идея, Крыс. Мы не можем убить человека просто за то, что он нам не нравится.

— Но он сам наверняка устроит на нас охоту! — не согласился я. — Особенно, на нас с тобой.

— Это не значит, что мы должны опускаться до его уровня.

Мысленно я с ней не согласился. Вспомнить, как он охотился за мной в предыдущем мире… Ведь вообще не давал никакой передышки, постоянно меня преследовал. Валькирия ещё изменит своё мнение, когда Тренер попытается её убить. Теперь-то он прицепится не только ко мне, но и к ней — и тогда она узнает и поймёт, что это такое: либо он, либо мы.

Мы пробирались через солнечные джунгли, надеясь встретить остальных — и желательно, Плута и Оратора встретить быстрее, чем Тренера. Но пока что попадались только разноцветные птицы и бабочки, змеи на деревьях и обезьяны, скачущие с лианы на лиану. Кругом всё было такое живописное, такое яркое, такое летнее, что порой я забывал, зачем я здесь. Хотелось просто бродить по острову и радоваться жизни.

Но мне ещё нужно выполнять миссию. Да, хотя мы вроде как порешали, что отдадим победу Ловеласу, Плуту или Оратору, я не собирался сидеть сложа руки. Потому что, во-первых, Система накажет меня за бездействие, а во-вторых, я могу остаться у разбитого корыта, если что-то вдруг пойдёт не так: меня обманут, либо я останусь с Тренером один на один. Так что я зорко посматривал по сторонам, чтобы не пропустить чего-нибудь важного — подсказки к поиску сокровищ, например.

Впереди мы увидели тёмный дым. Из-за деревьев были видны остро наточенные колья, выполняющие функцию забора.

— Думаете, это снова гухо? — спросил Ловелас.

— Надо зайти посмотреть, — решил я, и остальные не стали спорить. Мы уже долгие часы шли через джунгли, и нам хотелось увидеть что-то новенькое.

Спустя полчаса мы дошли до источника дыма. Забор из деревьев с остро наточенным концами ограждал дома, сложенные из камней, бамбука и соломы. Тут и там висели разноцветные ленточки, а за забором весело хохотали люди. И вроде бы, даже не из племени гухо.