Вдруг спереди я явственно услышал звук металла. А потом увидел, как мелькнула тень перед глазами. Свистнул воздух, и я едва увернулся от одного удара, а вот от второго не успел. Нож прошил меня насквозь.
Я не почувствовал боли в груди — туда, куда ударил клинок. Зато веки обожгло болью, и я, прикрыв их, прочитал: «Путешественник 4». Я схватил запястья и выволок нападавшего на свет, сочившийся из верхнего трюма. Худой мальчишка с свалявшимися от соли волосами и огромными глазами. И это Валькирия?
— Валькирия, это ведь ты?
— Мог бы и не таскать меня за собой так, — прошипела она, отдёргивая руки.
— Ты напала на меня, — возразил я.
— Я не знала, что это ты.
Мы выбрались из обоих трюмов, и Валькирия сощурилась от солнца. Я внимательно рассмотрел её облик: худое тело среднего роста, короткие волосы, большие глаза и нахмуренные брови. На вид мальчишка, но может, и девчонка. Непонятно.
— Ты чего так пялишься? — Валькирия сузила глаза. Голос у неё был низковат для девчонки, но высоковат для мальчишки. Непонятно.
На ней была рубаха, верхние пуговицы оторваны, и торчит край бинта, обмотанного вокруг её тела. А, понял! Девушка, которая притворяется мальчишкой, чтобы плавать по морям. Ведь бабы на корабле — к беде. Так, помнится, говорилось в одном фильме…
— Прости, просто я размышлял, девочка ты или мальчик, — сознался я, отводя глаза.
Валькирия лишь фыркнула. У неё за плечами тоже был рюкзак — видимо, она тоже собирала припасы.
— Ну что, пойдём вместе? — предложил я. — Обыщем корабль, а потом пойдём искать остальных?
— Ты видел сообщение Системы? — перебила меня Валькирия.
Я кивнул, а она принялась расхаживать по палубе, не обращая внимания на стонущие доски. Походка у неё была девчачья.
— Это очень плохо, Крыс. Кто-нибудь из нас обязательно проиграет. Точнее, проиграют все, кто не победит. Если только…
— Если только мы не поможем выиграть тем, кто ещё не выигрывал, — поделился я своей идеей.
Я ожидал изумлённо-восхищённого взгляда и радостной улыбки, но ничего этого не дождался. Валькирия кивнула, сказала:
— Я тоже об этом подумала. Но Тренер…
— Да, он может испортить всю малину.
Она прекратила ходить и посмотрела на меня. Спросила:
— Как думаешь, удастся ли уговорить остальных?
— Возможно, они, как ты и я, уже подумали об этом.
— Впереди ещё целых три мира. Они могут отыграться. Любой Путешественник. А что уж говорить о Тренере, у которого уже есть очко…
Мы вернулись в трюм и стали обыскивать его на наличие припасов. Я спросил у Валькирии, как она представляет неудачливость в исходном мире, и она описала её примерно так же, как я: превращение окружающего мира во враждебный, где каждая мелочь способна тебя покалечить или убить. Значит, не один я так рассуждаю, а значит, это может оказаться правдой…
Обыскав корабль сверху донизу, мы набрали то, что уцелело, а потом выбрались из дыры в трюме и похлюпали к берегу.
— А миссия у тебя какая? — спросил я.
— Да брось, Крыс. Знаешь ведь, что я тебе не скажу.
— Почему? Мы же сейчас заодно.
— Как знать, — вздохнула Валькирия. — Лучше уж не доверять никому.
Я пожал плечами. Не хочет — не надо. Это не так важно, потому что Валькирия уже победила в прошлый раз. Важно дать победить тому, кто ещё этого не сделал: Плуту, Ловеласу, Оратору.
Мы пересекли песчаный берег и зашли в джунгли. Птицы тут перекрикивались незнакомыми голосами, то и дело мелькали яркие бабочки и птицы, цвели неизвестные цветы. Я такое раньше только по телевизору видел. Всё росло довольно густо, и я прокладывал нам путь при помощи мачете.
Когда остановились, чтобы сделать привал, и Валькирия открыла сумку, чтобы взять оттуда флягу с водой, я увидел у неё бамбуковую палку. Точь-в-точь как у меня на поясе.
— Как думаешь, что это? — спросил я, указывая на торчащую из её рюкзака палку, затем — на свою на поясе.
— Пока не знаю, — ответила Валькирия. — Думаю только, что это нечто важное.
— Наверное, такая есть у всех Путешественников в этом мире, — предположил я.
— Может быть. Узнаем. О, ты слышал?
Я слышал. По джунглям пронёсся чей-то вопль. Человеческий вопль.
— Пошли посмотрим, — сказал я и сорвался с места, прорубая лианы и ветки перед собой острым мачете.
Вскоре мы выбежали на поляну, залитую солнечным светом. И тут же нырнули обратно в кусты. Там, на этой поляне, танцевали и пели люди. Точнее, обезьяны. Нет, всё-таки люди. Я смотрел на них и никак не мог определиться, кто они такие. Вроде бы, выглядят, как люди за исключением того, что покрыты с ног до головы шерстью. И шерсть такая пёстрая, местами синяя, местами розовая, местами — ядовито-зелёная. Можно подумать, что это йети, но какие йети могут водиться на солнечном острове?
Так вот, эти шерстяные люди танцевали замысловатый танец вокруг центра поляны, что-то пели и особенно громко выкрикивали:
— Гу-хо, гу-хо!
А в центре поляны был сооружён гигантский костёр, а над ним — вертел. И на этом вертеле с воплями раскачивался мужчина в белой рубашке. Система сразу раскрыла нам его личность: «Путешественник 5». Ловелас.
— Его сейчас съедят, — в ужасе прошептала Валькирия. — Они людоеды.
— Гу-хо, гу-хо! — продолжали скандировать шерстяные люди.
— Надо его вытащить, — пробормотал я. — Только как?
Да, это опасно, но нам надо его вытащить. Потому что Ловелас ещё ни разу не выигрывал, а мы можем задавить Тренера численностью. Пятеро против одного. Если Ловелас умрёт в начале соревнования, будет четверо против одного. Да и четверо ли? Вдруг Плут присоединится к Тренеру?
Мы с Валькирией завертели головами. Шерстяных людей было очень много: целое племя. Нам двоим не справиться с ними. Ловелас, тем временем, истошно вопил, зовя на помощь.
— Гу-хо! Гу-хо!
Они не выглядят очень-то умными. Я обратил внимание на куст, за которым мы прятались. Густой, круглый, он походил на шар.
— У меня есть идея, — прошептал я.
Ловелас прекратил кричать, теперь он только всхлипывал. Между тем, на поляне появился шерстяной человек, несущий огонь, и все приветствовали его криками:
— Гу-хо! Гу-хо!
Вдруг на другом конце поляны раздался громоподобный рёв:
— Гухо!!!
Все стихли и обернулись. Прямо к центру поляны шагало существо с огромной зелёной головой. Ниже шеи оно обросло травами и листьями, а голова и вовсе поросла полностью, только алые глаза смотрят на всех.
— Гухо!!! — яростно завопило это создание, и шерстяные люди дрогнули. Они прежде не слышали, чтобы к ним с таким гневом обращались.
Создание с огромной круглой головой зашагало прямо к жертве, возле которой застыл один из шерстяных людей с факелом. Он неуверенно отошёл под строгим красноглазым взглядом существа, а существо подошло к всхлипывающей жертве и одним касанием освободило его из ловушки. Жертва побежала прочь, все проводили её сожалеющими взглядами, но побежать за ней не посмели. Мало ли.
Создание вдруг ещё раз крикнуло «гухо!» и заговорило на непонятном языке. Шерстяные люди внимали этой речи, делая вид, что понимают, а сами нет-нет да недоумённо переглядывались. Сказав своё слово, существо с шарообразной головой выхватило факел у шерстяного человека и прошествовало мимо них обратно в лес. Шерстяные люди глядели ему вслед с благоговением.
Едва зайдя в лес, я отдал факел Валькирии, стащил с головы куст с глазами-ягодами и стряхнул с себя листья и траву. Валькирия улыбалась, Ловелас сидел тут же, тяжело дыша. Он оказался ладным на вид мужчиной с брутальной щетиной, а рубашка у него, судя по виду, была дороже, чем моя или у Валькирии.
— Спасибо, Крыс, — пропыхтел он. — Я этого не забуду.
— Ну ты даёшь! — рассмеялась Валькирия.
— Нам лучше уйти, — поторопил я. — Они могут очнуться и побежать за нами.
— Ты прав.
Мы поспешили убраться, пока шерстяные люди не поняли, что их обманули. Когда мы оторвались на достаточное расстояние, солнце уже клонилось к закату, и в джунглях сгущались тени. Мы разбили лагерь возле скалы, из которой бил ключ, и Валькирия развела огонь при помощи уже потухшего факела. Эх, вот бы нам сюда магию: для разведения огня и для защитного круга, как было в прошлом мире…
