Сив задумчиво побарабанила пальцами по краю кровати.
— Я тебе помогу. — Сказала она наконец. Если ты прогуляешься в горы, и покопаешься в том, что осталось от длинного дома… На месте, где стояло ложе Хальдара, под полом, будет золото, много золота. Думаю, хватит, чтобы купить запасов… Зим эдак на пятьдесят. Или сто. Еще и на новых овец останется. Тысяч на десять. Или сто… Знаешь у меня плохо со счетом… А с засранцем Стоком, я мнится мне скоро что-то случится. Великанша недобро усмехнулась. — Что-то нехорошее.
— Золото? — Удивленно моргнул Грог.
— Ну да, — Кивнула девушка, — Хальдар любил золото. Или ты думаешь, он все отдавал воинам? Соблюдал право четвертей? Если так, то ты еще больший дурень чем мне казалось. Там полный сундук закопан. Стоунов сорок самое меньшее.
— Врешь. — Нахмурился Грог. — Все Хальдарово золото имперцы забрали. Кто-то продал им места тайников. Говорят целый воз золота и каменьев был. Ульфхрет собрал людей, но… — Грог нахмурился. — Это была ты… Значит все же ты… А я не поверил… Ну да… А кто еще про тайники знать мог… И много таких мест? Что ты южанам не открыла?
— Ты ребенка возьмешь или нет? — Чуть прищурилась великанша.
— Что с ним? Это болезнь? Она заразна?
— Это не болезнь. Его родители были близкими родственниками… наверняка в нескольких поколениях
— Были?
— Не отвлекайся. — Слегка поморщилась Сив.
— Почему ты хочешь мне помочь? — После долгой паузы выдавил из себя Грог.
— Потому что ты лучше остальных. Ну или во всяком случае стараешься. — Пожала плечами девушка. — Ты никогда не убивал пленных. Не резал стариков и детей. Когда воины ссорились, ты пытался их помирить. Хотел, чтобы все обходилось без драк. А помнишь того кота, что ты из южанского селенья принес? Ты с ним возился как с дитем. Эта скотина тебе в постель ссала, а ты его на руках таскал и разговаривал будто это младенчик твой. Вот я и подумала, что лучше тебя для дела никто не подойдет. К тому же ты сказал, что принял нового бога… Говорят, это очень добрый бог. Он велит помогать слабым, кормить голодных…
— С этим у меня пока проблемы. — С усилием распрямив плечи, мужчина раздраженно пристукнул себя по колену. — Дело ведь не только в мальце, да? Чего ты хочешь?
Великанша постучала кончиком пальца по подбородку.
— Я хочу, чтобы ты сделал из долины новый храм Всеотца. — Заключила она через минуту. — И не важно, как он будет называться. Можешь назвать его Городом императора, Ладонью создателя или Воловьей задницей. Все равно. Пусть он будет под южанами, пусть здесь поклоняются Белому богу. Это неважно. Главное суть, понимаешь? Чтобы всякий голодный смог найти себе кров, еду и работу по силам, чтобы людям в горах было куда прийти. Чтобы каждый, кто входит в долину перевязывал ножны и даже в страшном сне не вообразил, что здесь можно лить кровь или вспоминать старые обиды. Понимаешь? Как в старых песнях. Тех историях, о которых любят вспоминать старики. Чтобы каждый в гребаных горах понимал, что если даже потеряет все, есть место, где его примут…
— Полный сундук, говоришь… — Покачал головой Грог. — Можно уехать отсюда. В империю. Купить там дворец на горячих источниках, есть сладкие сливы и что у них там еще… и всю жизнь пить вино в кампании веселых девок.
— Но ты так не сделаешь. — Сив даже не улыбнулась. — Я знаю тебя, Грог. Сколько мы были знакомы? Зим пять-шесть? Вместе мерзли, вместе голодали, вместе сбивали ноги в походах, делили последнюю плесневелую лепешку и прикрывали друг другу спины. Ты защищал меня, предостерегал, давал мудрые советы, а я их не слушала. А когда Хальдар… умер, и его королевство разодрали на куски, ты не сбежал как большинство остальных, не превратился в предводителя разбойников, или бродячего тана. Хотя мог, и это был бы простой путь. Нет, ты встал здесь, занял Долину хлеба и собрал здесь всех, кто лишился защиты под этой крышей. Именно потому я пошла к тебе не к Стоку, не Эйрану, не к Ваану. К тебе.
— Никогда не считал, что обо мне кто-то может думать… так хорошо. — Прикусив губу, помотал головой Грог. — Жаль, что это сон. И про золото и про то, что ты говоришь. Это было бы великое дело…
— С чего это ты взял что это сон? — Привстав на кровати, великанша перевалившись на бок подперла ладонью голову и с интересом воззрилась на сгорбившегося на своем сиденье мужчину.
Грог с ног до головы оглядел девушку. За то время пока они не виделись Сив не изменилась ни на йоту. Крепкие руки, мускулистые ноги, широкие плечи. Все те же обманчиво тяжеловесные движения горного скалозуба. То же слегка угрюмое выражение лишенного даже намека на следы от беспокойной жизни хирдмана, что вела его хозяйка, лица. Разве что глаза постарели. Не смотрели теперь так доверчиво и открыто, как раньше.
— Ну… ты ведь вроде как умерла. Я сам видел, как тебя сразу десятком копий прикололи, а потом голову почти отчекрыжили. — Сказал он наконец и извиняющимся жестом развел руками.
— Ну умерла и умерла, с кем не бывает. Ты ребенка покормить не забудь. — Рассмеялась великанша обнажив в улыбке белые, крупные, словно у молодого жеребенка зубы.
--
Открыв глаз, юноша тяжело перевалившись на бок поднес к лицу замотанную полосами ткани руку и коснулся прикрывающих лицо бинтов. Голова слегка кружилась, в висках и макушке пульсировали знакомые с детства иголочки затаившейся боли.
Видимо некоторые вещи остаются неизменными.
Мысль заставила его улыбнуться. Упершись в тюфяк здоровой рукой юноша неловко перевалился на бок и натолкнулся взглядом на сидящую неподалеку дикарку. На коленях скрестившей ноги великанши покоился здоровенный не меньше локтя в длину нож-косарь. Вжикнув по лезвию оселком горянка подняла лезвие к глазам и покрутив его так и эдак, явно любуясь результатом довольно цокнула языком.
— С пробуждением, барон.
— Сив… — Улыбнувшись кивнул юноша. — Я долго спал?
— Чуть больше трех дней. — Так что если хочешь поесть, у нас есть немного сырной похлебки и даже молоко. А если оправится, то крикни Майю, мы остановимся, а я помогу тебе дойти до кустов.
— У нас другой фургон? — Продолжая глупо улыбаться, цу Вернстром осторожно, прислушиваясь к ощущениям в теле, попытался придать себе сидячее положение. — Болело везде и повсюду, его как будто несколько дней били батогами, но это было… терпимо. Удивившись собственным мыслям август осторожно покрутил шеей. В позвоночнике что-то явственно хрустнуло.
— Айе. Староста кабаньей пади… подарил. — Кивнула северянка. — Ты не особо дергайся, барон. Шаман тебя хорошо заштопал, но пару недель, ходить тебе будет больно. К тому же швы могут разойтись.
— Спасибо что пришла за мной. И спасибо за то, что меня… терпела.
— Южане. — Фыркнула горянка. — Зелья дурманного, небось охота? Вот и подлизываешься?
Юноша вновь прислушался к себе и широко улыбнувшись покачал головой. — Нет. Не хочу. Совсем не хочу. Но вот насчет предложения остановиться… Это было бы… замечательно.
— Сейчас что нибудь придумаем. — Кивнула великанша и дважды хлопнула в отделяющий их от возницы закрытый шерстяной полог.
— Спасибо, Сив.
— Не за что, барон. Только учти, я помогу тебе дойти и придержу. Рассупонится тоже помогу. Но хрен твой трогать не стану. И не вздумай лапаться. — В глазах великанши заплясали смешинки. — Я не всегда такая добрая. Могу и руки оторвать.
--
Из доклада младшего стажера-дознавателя священной конгрегации Майло Фернеса, Его преосвященству владыке Ислева и Контрберри а также Малых Лужиц Винсенту Д’Афруа.
Ваше преосвященство. Спешу доложить, что мы прибыли на место инцидента как только смогли. Масштабы катастрофы потрясающи. Три свободных села Дубравницы, Шетиный яр и Клыкачи в совокупности больше пятидесяти дворов просто вырезаны. На развалинах обнаружены следы, как людей, так и тварей не людского рода, а также богомерзких обрядов призывов демонов. К сожалению, несмотря на мои многочисленные просьбы мага-дознатца у нас до сих пор нет, и точную картину происшествия мы восстановить не смогли. Но опрос свидетелей, в том числе показания старосты сельца именем Кабанья падь позволяют сообщить вам следующее. Пикты снова собираются в большой набег. Сам Бердеф — богомерзкий колдун, коего уже столько ищут, собрал силы до полутысячи дикарей и вырезал села. Его сопровождали в великом числе твари богомерзкие гибридами именуемые с коими вышеназванный колдун несомненно заключил какой-то зловещий пакт. Лишь стойкость и героизм жителей села Кабанья падь именуемого позволили им сдержать натиск и дождаться нашей помощи. Нам срочно необходимы подкрепления! Прошу Вас как можно скорее прислать на заставу не менее крыла тяжелой конницы Паладинов, а также инквизиторов отряд братьев из боевого крыла конгрегации усиленных кулаком боевых магов. Необходимо как можно более срочно прочесать леса и выдавить этих еретиков с земель Империи! Также сообщаю вам, что помимо Бердефа и лесных дикарей в налетах и богомерзких обрядах участвовала подозрительная группа из четырех человек или не человек. Одна дева, волосом светлым росту огромадного с глазами ледяными северной крови. Второй юноша — худосочный, кучерявый, кожей смуглый, глазом темный, с клеймами отступника, третий мужчина в летах с бородой окладистой, мордой мерзкой, макушкой лысый, с брюхом вельми выпирающим, на трости ходящий, и четвертая девица молодая красоты несравненной неустановленного роду, поскольку всякий ее видящий ни лица ни роста ни волоса ни глаза вспомнить потом не смог, а только про сосцы вспоминал и бедра, потому как под чары ее еретические попадал и похотью объят был. Оные четверо достоверно известно колдуны мерзкие темным силам поклоняющиеся ибо колдовством своим заморочили старосте голову и вынудили дать им фургон новый, двух кобылиц семилеток лучших в селе а также провианту и вещей разных на сумму в семь с половиной полновесных золотых марок. Забрав искомое колдуны сгинули хохоча под землю, а Бердеф и его армия в птиц обратившись в лес полетела. Ваше преосвященство учитывая все вышеизложенное прошу как можно скорее выслать магов и карателей, братьев.
