Рейквин присел на траву и окинул взглядом деревья, тихо шелестевшие листвой.

— Интересно, можно ли сейчас встретить здесь этих благородных созданий? — мечтательно произнёс он. — Имею в виду единорогов, а не лесничих.

— Ну, признаться, старший лесничий всегда напоминал мне медведя, — засмеялась Алессия. — В последнее время, говорил он, по лесу будто бы ходит какая-то зараза, и животные мрут больше обычного.

— Должно быть, природа сочла, что их расплодилось слишком много. Хотя кто я такой, чтобы говорить об этом. Мои лесные собратья разбираются в этом куда лучше.

— А почему единороги, господин Рейквин? — Алессия опустилась на траву рядом с эльфом. — В заповеднике обитает немало редких животных. Видели когда-нибудь изумрудную саламандру? Или летучую рыбу? Удивительные создания.

— Когда я впервые прибыл в Энгатар, почти сто лет назад, страной правил Эйермунд Эркенвальд, прозванный Роскошным. Он содержал в Чёрном замке зверинец, где, помимо прочих животных, был и единорог, прекрасное, но несчастное создание. Хоть король и любил гулять по зверинцу, наблюдая за зверями, но он не видел, или не хотел видеть, что бедный единорог страдает взаперти.

— Ужасная жизнь.

— Даже не представляете, насколько, — грустно сказал эльф. — У него была тесная клетка, а ведь эти животные любят волю! Я носил бедняге свежую траву и овощи, пытался донести его величеству, что такому животному нужен вольер или хотя бы клетка побольше… Но кто бы стал слушать меня, тогда ещё простого канцеляриста при верховном маге? В конце концов, бедный единорог умер. И с тех пор я мечтал увидеть это прекрасное существо в естественной среде обитания.

— Что же вам мешало?

— Я не любитель путешествий, хоть мне и приходится совершать их чаще, чем мне бы того хотелось. Однажды я побывал в Академии, но в заповедник меня не пустили. Теперь же, когда представилась такая возможность, я не мог ей пренебречь, потому и согласился на эту прогулку. Жаль только, что…

Эльф замолчал на полуслове, уставившись в одну точку. Взгляд его был направлен в гущу леса, где за деревьями двигалось нечто крупное. Постепенно приближаясь, существо приобретало знакомые очертания, пока, наконец, Рейквин не издал восхищённый вздох, а Алессия не застыла от изумления.

Мерно вышагивая из-за густой листвы осин, на поляну вышел белоснежный единорог. Но вместо присущей этим животным горделивой осанки, голову он держал низко, выставив вперёд рог. С его морды что-то стекало, и с каждым шагом на траву падали тёмные капли.

Эльф медленно поднялся на ноги и сделал пару шагов к животному. Единорог остановился.

— Господин Рейквин, — проговорила Алессия. — Не надо. С ним что-то не так…

— Вы разве не видите? — ответил эльф, не оборачиваясь. — Он болен, ему нужна помощь. И на этот раз я не могу остаться в стороне. Всё хорошо, я не причиню тебе вреда…

Единорог фыркнул и захрипел, но остался на месте. Тогда эльф вытянул вперёд руку, продолжая двигаться вперёд. Животное подняло голову, повернуло шею, и Рейквин вскрикнул, а декан воды содрогнулась от увиденного. На шее единорога оказалась зияющая рана, из которой по белой шерсти сочилась тёмная кровь. Она-то и стекала с другой стороны морды.

— Кто же мог сотворить такое со столь прекрасным созданием… Госпожа Алессия, Академия сможет его вылечить?

— Я… — декана воды начинало мутить от вида крови. — Я не знаю… Можем ли…

— Как архимаг я желаю, чтобы это животное доставили в Академию и оказали всю возможную помощь!

Эльф завороженно простирал руки к раненому существу, а Алессии не хотелось даже смотреть в ту сторону. Что-то казалось ей в нём жутко неправильным. На мгновение она взглянула на тело единорога, и страшная догадка парализовала её.

— Рейквин, — проговорила она. — Рейквин! Отойдите от него…

— Хоть мы с вами и провели интересный разговор, но я настаиваю, чтобы вы обращались ко мне господин Рейквин или хотя бы…

— Нет! Этот единорог… — Алессия не могла говорить громче. Ей не хватало дыхания, но сделать вдох она была не в силах от ужаса. Наконец, декан воды собрала всю смелость и, глубоко вздохнув, прокричала архимагу: — Он не дышит!

Рейквин на мгновение замер и тут же отдёрнул руку. Сделал шаг назад, а животное, в свою очередь, шаг вперёд. Архимаг попятился, а единорог вдруг, рванувшись с места, сшиб его с ног и отбросил к деревьям. Когда животное подобралось ближе к испуганной Алессии, она увидела его жуткие мёртвые глаза и ощутила отвратительное зловоние. Тварь взрыла землю копытами, после чего бросилась на декана воды, выставив вперёд рог. Время будто замедлило свой бег.

Алессия закрыла лицо руками и приготовилась к худшему, как вдруг единорог с громким хрипом отлетел в сторону. Секундой позже рядом уже стоял Рейквин. Он держался рукой за плечо.

— Скорее! Бежим! — крикнул он. Декан воды словно очнулась от транса и вскочила на ноги.

Они неслись через лес без оглядки и без остановок. Вскоре вдали уже показались стены Академии, такие надёжные и родные. И только добравшись до опушки, когда вокруг не было деревьев, декан и архимаг позволили себе передышку.

Алессия дрожала всем телом, а сердце колотилось так, что удары слились в монотонный гул. Эльф судорожно дышал и, судя по всему, ощущал то же самое. Только сейчас декан воды заметила его неестественно вывернутую руку, за плечо которой он держался.

— Вы ранены! — воскликнула она.

— Вывих, пустяки, — коротко ответил эльф и поморщился. — Что это… Что это была за тварь?

— Единорог. Мёртвый. Но что-то вернуло его к жизни. Если это можно так назвать…

— Как тех людей на юге? Вингевельд мог уцелеть?

— Не знаю… Но его ученица пропала вскоре после победы над ним!

— Значит, это её рук дело… — монотонно проговорил Рейквин, глядя Алессии через спину. Она обернулась и увидела жуткую картину.

Из-за деревьев один за другим выходили искалеченные звери. Олени со сломанными рогами, кабаны с зияющими в боку ранами, медведи с проплешинами на шерсти. Они шатались, хромали, спотыкались, но не останавливались, а медленно брели вперёд. С ветвей спрыгивали белки и бурундуки, а лесные птицы, слетающие с крон дождём, кричали хриплыми, не своими голосами.

— За стены! — вскрикнула Алессия. — Нужно спрятаться за стены! И предупредить остальных!

Стоило им двинуться с места, как животные перешли на бег. Ворота едва успели закрыть на засов, и теперь их фигурную решётку царапали клыки и когтистые лапы, пытающиеся пробиться внутрь.

— А эти? — эльф указал в небо, где кружила настоящая туча из самых разных птиц.

— Стены защищены магией ещё самим Геллертом на случай, если повторится история с Моршадом. Внутрь им не пробиться.

На шум сбежались студенты, что гуляли во дворе. Разновозрастная ребятня показывала на ворота пальцем и испуганно переговаривалась.

— Что, во имя Сэзморила, здесь творится⁈ — раздался низкий и гулкий, как колокольный звон, голос. Студенты расступились и Алессия увидела декана земли. Коренастая Хьялда Гвидбен недовольно хмурила тяжелые брови.

— Лесные звери взбесились! — ответила декан воды. — Должно быть, магия Вингевельда. Они как бы мертвы, но…

— Оживлены некромантией. Вижу. Справимся, — продолжила фразу Хьялда и добавила гулким басом: — Мы трое — остаёмся, остальные — в здание Академии!

— Мы что, собираемся с ними сражаться? — спросил Рейквин.

— Ворота защищены от магии, но не от медведей, — ответила Хьялда. — Глядите!

Звери врезались в стальные прутья и с рёвом отпрыгивали обратно, оставляя клочки шерсти и плоти, будто ворота были раскалены докрасна. Но с каждым чудовищным ударом звериных туш деревянный засов трескался всё сильнее и сильнее.

— Сражаться сможете, господин архимаг? — спросила декан земли, пока комья почвы с камнями отрывались от земли и покрывали её руки плотным слоем. — Ещё не разучились?

— Надеюсь, — стиснув зубы ответил эльф.