Данила, потому что самый здоровый, а Диму наоборот, потому что самый дрыщавый.

Но этот задохлик оказывается неплохо стрелял, можно сказать талант прорезался. Самородок чёртов.

Когда я смотрел на него с оружием в руках, поджилки тряслись.

Он даже двигался иначе, больше не шаркал по полу, не шмыгал носом, казался уверенным и даже опасным.

Если учитывать, сколько раз я лично макал его головой в унитаз, то скорее всего, он выстрелит мне в башку при первом же удобном случае.

Потому я и стал относиться к нему немного добрее, иногда с уважением. Он больше не казался мне хлюпиком, но только с оружием в руках. Хотя, любому дай огнестрел, сразу уважение появится.

Потихоньку осваивал связное дело. Благо оборудование было хорошим и преподаватель нечего так.

Слабости есть у каждого, моя например бабы. В приюте ухлëстывал за Катькой, у неë у самой первой грудь выросла, а ж до третьего размера. Сейчас вот за связисткой Лизой. Светлые, короткие кудряшки, тонкая талия и большие синие глаза, красотка. Смотрю на неë и уже тяжело внизу живота.

Схема простая, сначала ты за ней, потом делаешь вид, что разбит и оставляешь еë в покое на пару дней. Потом сама к тебе прибежит. Всë просто и всегда срабатывает.

Почти всегда, сейчас не сработало. В столовой, она всегда оглядывалась на Юру Быкова, этого амбала стрëмного. И чего только девчонки в них находят? Быков конечно хорош собой, здоровый, весь в родинках, как далматинец, ей Богу! Но это ничего, где наша не пропадала.

Леха уже начал по-доброму подшучивать надо мной, мол угомони солдатика в штанах. Шутник бля.

Зимин нам спуску не даëт, толкает речи о счастливом будущем, и гоняет на тренировки. Мол, ему только самые лучшие и проверенные бойцы нужны. А какие из нас бойцы? Так, шайка детдомовских. Ничего, перебеситься и оставит нас в покое. Это ведь не шутки, мы реально сдохнем там. Как будто сам не понимает? Может быть он вообще из суицидников, и нас за собой тащит.

За Лëху любому пасть порву, да и свою жизнь разменивать не собираюсь, а вот за Зимина подыхать… Это не, спасибо, откажусь.

В последнее время многих наших, вояки под себя подминают, мол харчи отрабатывать. Чужого с Быковым и Яровых тоже дрессируют. И чего на них Зима так обозлился, на Чужого волком смотрит. Того гляди в глотки друг другу вцепятся. В любом случае ставлю на Зимина, Чужой у нас чуткий слишком.

Кстати, нас уже переселили в отдельную комнату. Сейчас мы считаемся первым специальным отрядом, пока что неофициально. Да и Зима говорит лишний раз не выëживаться.

Завтра обещают отправить на вертолëте патрулировать город. Вряд ли кто-то выжил в этом месиве, но приказ есть приказ.

— Слышь, Зима. — окликнул его я, когда мы вернулись после ужина.

Он поднял подбородок вверх, спрашивая мол, чего?

— Зачем нас в город отправляют?

— Выживших искать, оглох что-ли?

— Да это понятно, а взрывчатка зачем? Я видел, там Лёхе с Косолапым, две сумки со склада выдали.

— Много будешь знать… — начал Косолапый и Лëша недобро на него посмотрел. Однако Косолапый, игнорируя его взгляд, продолжил. — Быстро сдохнешь.

Зима хлопнул ладонью по столу.

— В общем, это не совсем спасательная операция. Выживших конечно возьмëм.

— Если найдëм. — хмыкнул Рыжий.

— Но по факту, это зачистка, подорвëм пару зданий, посмотрим, есть ли кто, и на базу.

— Какой толк от зачистки?

— Я ебу? Надо так значит.

— Не нравится мне это все. Чего им вообще от нас нужно?

— Мы для них всего лишь оружие. — шепотом произнëс Напалм, но в тишине замкнутого пространства это прозвучало оглушительно громко.

— Мы опасное оружие. — ответил Зима. — Когда-нибудь, они все у нас отсосут, это я вам, как капитан обещаю.

— Да ладно, ладно, чего завёлся то? — попытался успокоить его Рыжий.

— А ничего. Пусть знают своë место.

Я улыбнулся в темноте, надеясь, что никто не услышит тихий смех.

С головой у этого парня точно не всё в порядке. Он ебанулся в край, рано или поздно сдохнет из-за собственной гордыни. Лишь бы нас с Лëшей за собой не потащил.

***

Мы целый день катались по городу на помойном, ржавом ведре, дак ещë и с полными придурками.

Полковник Станислав Сергеевич тут самый главный, вроде как. Дак вот, он настоял на том, чтобы Быков, Чужой, а теперь уже Родной, и Яровых полетели с нами. Но, что плюс, разрешил лететь без вояк, те вообще на голову отбитые все. У полковника и Зимы какие-то свои тëрки. Ведут себя, как незнакомцы, хотя всем ясно, что не впервые друг друга видят. Я спрашивал, Зима молчит. Упертый, как баран, бесит сука.

У Ярого рот не закрывался на протяжении всего полëта. Шутил, смеялся и просто болтал на протяжении почти двенадцати часов, я уже подумывал о том, чтобы просто нечаянно столкнуть его вниз.

В этот самый момент, Рыжий заорал нашему пилоту.

— Жека, бля, снижайся!

Я пригляделся. На крыше шестнадцати этажного дома, мельтешила девчонка.

Хилый, прицельно раздавал хедшоты. Ярый, более или менее попадал по зомбакам, а вот Родной, палил без разбора. Одна из шальных пуль, отрикошетила от корпуса вертолëта и просвистела над моей головой. Кожей головы чувствовал, как волосы начинают покрываться инеем. И от чего эти стрелки постоянно намереваются попасть именно в меня?

Зима и Ярый устроили возню у двери, за право встречать гостя. Ну как возню, так, попихались, потолкались, но вперёд вышел Быков.

Через минуту, чуть не поседел во второй раз. Девчонка с разбегу спрыгнула с крыши, хотя при всëм желание бы не допрыгнула. Быков, одной рукой вцепился в поручень, перегнулся и подхватил еë. После чего затащил к нам.

Я глядел на этот спектакль с выпученными зенками. Даже толкнул пару раз Лёху в бок.

— Я видел. — одними губами произнёс он.

Ярый, начал болтать про новогоднее чудо, но вскоре наконец заткнулся до конца полёта.

Хотя действительно, что это, если не чудо?

Косолапый

Девчонку, что мы спасли, отмыли и накормили. Ну как мы, я бы если честно, её там же и оставил, от греха подальше.

Она когда ещё в отключке была, около неё собрали целый консилиум, состоящий в основном, из медицинского персонала. Но так же не обошлось без Полковника, и его заместителя. Не знаю, чего они там выясняли. Укусов то на ней, точно не было. Укушенные, вообще долго не живут, максимум день. А так, некроз внутренних тканей начинается спустя пару часов. Это нам Любомир рассказал. Он работает в лазарете, помощником Ларисы Михайловны. Зима хочет его к нам, а зная его, мы точно получим Любу.

Я когда на девчонку взглянул, так жалко стало. Худющая, мелкая и бледная. Руки все в шрамах стрëмных, синяки под глазами. Так что когда Ярый увёл еë из лазарета, я даже обрадовался, что не нам еë сопровождать.

Зима же наоборот, даже покраснел от злости. Желваки играют, и руки трясутся.

— Уроды, бля. — фыркнул Рыжий и Зима тут же кивнул.

— Ну хочешь я их?… — я сделал жест, как будто что-то скручиваю обеими руками.

— Больной что-ли? — тут же взвился Напалм, у этого парня, разве что нимб над головой не светится.

Нет, он конечно и в бубен дать мог, и отпинать кого, если надо. Ведь ни в росте, ни в силе он мне не уступал. Но сам по себе, Леха был очень мягким, как говно в пакете.

— Никого мы не будем. — Зима повторил мой жест, и дёрнул щекой.

— Пока что. — мерзко ухмыльнулся Мямля и облизал губы.

Вот он и вправду был конченным отморозком. Щуплый и мелкий Мямля, получал какое-то садистское удовольствие от страданий других. Но несмотря на это, они с Напалмом были лучшие друзья, чуть ли в дёсна не долбились.

Не прошло и десяти минут, как Ярый вернулся с разбитым носом.

Мямля прыснул от смеха, а Лёха спросил.

— Упал что-ли?

— Ага, на кулак Быка. — широко улыбнулся Ярый, демонстрируя окровавленные губы и зубы. Тёмный ручеёк, скатывался вниз по подбородку, капая на его майку. Выглядело жутковато и меня передёрнуло.