— А как есть, так и говори. — мой друг, облизнул пересохшие губы. — Не всю правду конечно, но хотя бы часть. Расскажи, с чего всё началось, что мы ждём от него. Пусть мальчишка доверится тебе. Пост пообещай, чтобы лишний раз не рыпался. А мы по-тихому, Анютку поставим, она сговорчивее будет.

— По-тихому? Сам ещё не устал от своих игр, Сёма?

— Послушай меня, Стас. Девчонку поставим, распоряжение дадим, объясним, что да как. И база не развалится и наше дело будет жить. Дениса конечно тоже можно, это уже тебе решать, но с ним сложнее будет. — начальник СБ надрывно кашлял. — Чувствую, подохну скоро, да и ты уже не первый пробы. Оставим не того человека, и всё, за что мы столько боролись, канет в лету. Ты этого хочешь, друг мой?

Я поморщился, ненавижу когда на меня давят.

— Конечно нет. — вздохнул я. — Но и выбрать не могу.

— Анна старше и опытнее, военное училище за плечами.

Меня передёрнуло, я и так это отлично знал. Потому я поднял руку и Сёма, наконец заткнулся.

— Я устал. Давай позже эту тему поднимем.

— Позже? — хмыкнул он. — У нас с тобой не так много времени.

— Что ты к ним прицепился? — вскипел я, понимая, что он прав.

Времени действительно было слишком мало.

Месяц, два, может три, но не более. Совсем скоро меня доконает болезнь. Лишь бы к тому времени, я был ещё в состоянии подписать приказ.

— Они оба, ещё дети, и не потянут наш груз.

— Двести? — хрипло рассмеялся он, но тут же поник. — Ты прав.

Он встал и зашагал к двери.

— Я пойду, а ты решай поскорей.

Я посидел, повздыхал, оделся и пошёл в катакомбы, говорить с Денисом.

Зима

Я прошёл с солдатами до подземелья. Так мы называли камеры для дознания или карцеры, для удержания провинившихся. Сидеть пришлось прямо на полу, так как никакой мебели в комнате не было, только дырка в углу. Двое зашли через минут пять. Били молча и сильно. Наказывают значит.

Хотят показать, кто тут главный. Я тоже не промах, и даже умудрился уделать одного из них. Мне это не сильно помогло. Пинали меня уже трое, не стесняясь.

Изредка, мне удавалось выудить из памяти, образ той девушки. Она ужасно сильно кого-то мне напоминает. Кого-то, кого я уже совсем давно забыл.

Полковник удостоил меня своим присутствием через пару часов, когда я уже перестал харкать кровью.

— Денис, вот ты мне по-человечески скажи, ты идиот?

— Нет.

— Тогда языком по меньше мели. — вздохнул он и прислонился к стене. — Отдам я тебе пост, будешь ты главным. Только потом. Пока что ты не готов.

Я удивленно вскинул брови. Блефует? Вряд ли.

— Ты сейчас должен меня услышать. — старик выпрямился и заговорил так, будто отчитывался перед кем-то свыше. — Первые инфицированные, появились ещë в двадцать втором году. В основном выползали со стороны Китая. Пограничников с Благовещенска пугали. Сначала думали, мол эти опять чудят, их правительство отнекивалось, мол не наше. Потом поползли со стороны Латвии, Псковская область на ушах стояла. В общем, как поняли угроза внутренняя. Никто кроме нас, не сообщал о бешеных. Вот тут то и возникли вопросы. Оказалось, и в правду наши. Биологическое оружие тестировали. Разрешение с самых верхов. — Станислав Сергеевич, многозначительно указал пальцев в потолок. — Потом случилось следующее. Кто-то продался, не знаю добровольно или с угрозами, но эффективность вируса на лицо. Искать виновных, глупо. Пол мира, хотели стереть разожравшуюся страну, но что-то пошло не по плану. Зараза эта, начала слишком быстро распространяться, ни только через кровь или слюну, но и воздушно-капельным. В каждом уголке мира ещë существуют точки неприкосновенности, но это лишь, затухающие угольки, былой цивилизации. Некоторых вирус убивает сразу, многие воскресают, а меньшая часть, как Бондаренко. Живут со Зверем в неком симбиозе.

— Среди моих есть Зверь? — задал я вопрос, который мучает меня всё это время.

— Нет, вы чисты.

— Это лечится?

Старик лишь покачал головой, а затем произнёс, своим скрипучим голосом.

— Я отдам тебе пост, если ты поклянёшься, что не разрушишь всё то, что мы строили. Если ты поклянёшься, что бункер не погибнет.

Я молчал не только из-за боли в челюсти, но и пытаясь переварить, всë сказанное.

— Сможешь ли ты работать в команде с другими, ради общих целей? — продолжил он. — Нам нужно сохранить молодое поколение, иначе мы вымрем как вид. Сейчас вся сила не в мудрости, а в том, кто сколько сможет протянуть.

— Поэтому в самом начале спасали воспитанников детдомов и школьников? — задал я встречный вопрос, на базе было много детей и подростков, намного больше, чем взрослых.

— Я рад, что ты меня понял. — дрожащим голосом, ответил он.

Я молчал. Мне не было страшно. Я думал о том, смогу ли я сохранить чьи-то жизни, и хватит ли их на то, чтобы сохранить всë человечество.

— Подумай. — крякнул он и направился к двери.

— Я клянусь. — глухо бросил я ему в спину, стоя на коленях, и опустив голову.

По скрипучим звукам его ботинок, он развернулся ко мне всем корпусом.

— Я клянусь, что не разрушу ваш труд. — упрямо продолжил я, не поднимая головы, и до боли, сжимая зубы. — Я клянусь, люди, живущие в бункере, не погибнут. — Я поднял голову и посмотрел дяде прямо в глаза. — Я клянусь, что сохраню человечество.

В звенящей тишине, окружающей нас, раздались громкие хлопки.

— Браво Зимин, таких клятв я давно не слышал. — аплодировал мне начальник СБ. — На бис можно?

— Уймись, Семён. — поморщился Полковник.

— Да ты только посмотри на него. На коленях клянётся, а моргнёшь, в глотку вцепится. — улыбнулся начальник, поглаживая усы. — А я говорил, есть что-то в этом парнишке.

— Хватит. — дрожащим от гнева голосом, гаркнул мой дядя.

Начальник СБ подмигнул мне, и они оба ушли, оставив меня в темноте.

Я сидел неподвижно настолько долго, что моë тело онемело. Я выпрямил ногу, затем вторую, их неприятно покалывало. Моя голова буквально разрывалась от груза ответственности и от правды, что я узнал. Из-за каких-то додиков в белых халатах, чуть не погибло всë человечество. Осознание всей действительности, давило на меня. Казалось меня вот-вот расплющит, но спустя часы, я оставался в том же агрегатном состоянии.

Нужно было думать о том, как спасти мир, но я не герой, и не спаситель. Я просто трудный подросток, который даже кучку других подростков, удержать не может. Возможно, где-то глубоко внутри я великий лидер, но видимо, слишком глубоко.

Я закрыл глаза, свернувшись клубком грязных тряпок на полу, и уснул.

Проснулся от того, что один из местных уродов, тащил меня за шкирку из комнаты.

— Э… Куда?! — взвился я.

— Не, ну хочешь, можешь здесь остаться. — хмыкнул парень и остановился.

Я резко замотал головой.

— Ну, значит не возникай. — произнëс он и одной рукой выкинул меня в коридор.

— В отряд не хочешь? — шмыгнул я, вставая, сила этого низкого, коренастого мужичка меня поражала.

— Я пупсам вроде вас, не подчиняюсь. — тыкнул пальцем мне в грудь мужик, и я вздрогнул.

— Как звать то тебя?

— Канарейка. — залихватски подмигнул он.

— Зима.

Он с сомнением посмотрел на мою руку, но пожал еë, что-то хрустнуло.

— За что тебя? — спросил он, рассматривая моë лицо.

— Сказал, что власть тут говно.

Он расхохотался.

— Из свободы слова во врага народа? — он хлопнул меня по плечу, я болезненно скривился. — Я из залëтных, увидимся как-нибудь, если доживëшь.

— Смотри сам, доживи, залëтный. — в тон ему бросил я, и побрëл в сторону лестницы.

Про залëтных я слышал лишь мельком. Они что-то вроде нас, только намного, намного круче. Да и ребята там не из приютов, а обученные военные из различных спец отрядов. В штабе появляются редко, да и то, чтобы запастись боеприпасом. Залëтные отбиваются не от мертвецов, а от живых людей. Держат оборону, и очень часто привозят каких-нибудь шпионов, из соседствующих стран. Но оно и понятно, делëжка территорий должна была произойти, рано или поздно. Сейчас каждый пытается отхватить кусок пожирнее. Не важно, что земля усеяна телами, намного важнее ресурсы этой земли.