Феликс дочитал до последних записей, и его сердце пропустило удар. На последней странице был детальный чертёж печати, той самой, что теперь находилась внутри него, но выглядела она иначе - более полной, более завершённой, словно то, что он носил, было лишь фрагментом.

- Повреждённый элемент, - он указал на спиральный символ на внешнем контуре конструкции. Изучая схему, Феликс заметил, что этот символ не просто деталь, он замыкал дополнительный круг, превращая печать в нечто более сложное и многомерное. - Это не просто часть печати. Это ключ? Или, может быть, - он замолчал, ощущая, что правильный ответ где-то на краю понимания.

- Ключ к чему-то, что Чжан Вэй обнаружил в своём последнем путешествии, - мастер Ю поднял руку, и в воздухе появилась карта местности, сотканная из тонких линий света. - В горах, в древнем комплексе пещер. Там он нашёл нечто, что изменило его понимание реальности. И там же он встретил свою смерть.

Феликс внимательно изучал карту, отмечая, как нити вероятностей сгущаются вокруг определённой точки, образуя темный узел, пульсирующий тревожным алым светом.

- Вы хотите, чтобы я отправился туда, - снова не вопрос, а утверждение.

Мастер Ю долго молчал, глядя на карту. Затем он поднял взгляд на Феликса, и в его белых глазах мелькнуло что-то похожее на внутреннюю борьбу.

- Я сказал, что никогда не позволю никому вернуться в эти пещеры, - медленно произнес он, - но наблюдая, как вы взаимодействуете с печатью, как реагируете на записи Чжан Вэя, - он вздохнул. - Да, я хочу, чтобы вы завершили то, что начал мой ученик. Но сначала вам нужно научиться контролировать печать. По-настоящему контролировать, а не просто использовать обрывки памяти тела.

- Сколько у меня времени?

- Меньше, чем хотелось бы, - старик поднялся и подошёл к выходу из павильона. За полупрозрачными стенами уже сгустились сумерки, и горы слились с ночным небом в единую темную массу. - Скверна распространяется всё быстрее. А существа, убившие Чжан Вэя, тоже что-то ищут, связанное с печатью.

Снаружи донеслись приглушенные голоса, мастер Ю напрягся, прислушиваясь.

- Не только скверна нас беспокоит, - тихо сказал он. - Внутри самих школ есть разногласия в том, как справляться с угрозой. Некоторые считают, что нужно усиливать традиционные методы, другие готовы искать новые пути. Вам придется ориентироваться не только в борьбе со скверной, но и в сложных политических течениях нашего мира.

Феликс поднялся, чувствуя, как внутри пробуждается знакомый азарт.

- Когда начинаем обучение?

Мастер Ю улыбнулся, и в его белых глазах мелькнуло одобрение.

- Прямо сейчас. Первый урок: как превратить свой дар управления вероятностями из инстинкта в осознанное искусство.

За окнами павильона зажглись первые звезды, а вдалеке раздался звук гонга, возвещающий о начале ночных тренировок в школе Текущей Воды.

Рассвет в горах наступал медленно. Феликс лежал на жёсткой циновке, наблюдая, как первые лучи солнца пробиваются сквозь полупрозрачные стены его комнаты в павильоне Тысячи Отражений. За три дня, проведенных здесь после встречи с мастером Ю, он до сих пор не мог привыкнуть к этому странному материалу, создающему впечатление, будто стены дышат в такт утреннему ветру.

Где-то вдалеке зазвучал гонг – три мерных удара, отмечающих начало нового дня. Тело отреагировало автоматически, принимая позу для утренней медитации. Феликс ощутил этот диссонанс – его разум желал остаться лежать, но мышцы уже двигались, повинуясь многолетней привычке Чжан Вэя.

- Я становлюсь похож на актёра, вживающегося в роль, - подумал Феликс, наблюдая, как его руки сами складываются в первую печать дня – символ пробуждения внутренней энергии. По рукам пробежали искры силы, а нити вероятностей вокруг засветились ярче, словно приветствуя его.

За тонкой перегородкой послышались шаги, другие ученики тоже начинали свой день. Феликс прислушался к их движениям через паутину вероятностей, каждый шаг, каждый вздох создавали рябь в узоре судьбы, теперь, после практики с мастером Ю, он мог читать эти узоры всё лучше.

Он поднялся и подошёл к небольшому зеркалу на стене, из отражения на него смотрело лицо Чжан Вэя, знакомое здесь всем. С каждым днём грань между собой и Чжан Вэем становилась всё тоньше и размытее – память тела, его привычки, даже некоторые вкусы постепенно становились частью его самого.

- Достопочтенный? - тихий голос из-за двери прервал его размышления. - Завтрак будет подан через четверть часа.

- Благодарю, - ответил Феликс, автоматически складывая пальцы в жест признательности. Эти маленькие детали местного этикета всплывали из памяти тела сами собой, и он был благодарен за это. Одно неверное движение могло выдать его чужеродность в этом мире.

Облачившись в одежды ученика высшей ступени, тёмно-синий халат с серебряной вышивкой по краю, он вышел в коридор. Утренний свет создавал причудливую игру теней на полупрозрачных стенах, превращая каждый шаг в путешествие через меняющийся лабиринт отражений.

Феликс направился к залу, где проходили трапезы. По пути он миновал один из тренировочных двориков, где уже собрались младшие ученики для утренней практики. Их движения были синхронными, как танец, – базовые формы работы с энергией, которые он тоже помнил. Он остановился на мгновение, наблюдая за ними через паутину вероятностей, каждое движение создавало упорядоченную рябь в узоре возможностей, как круги на воде от брошенного камня.

В столовом зале пахло травяным чаем и свежим хлебом. Ученики рассаживались по старшинству, и ноги Феликса, вернее, ноги Чжан Вэя, автоматически понесли его к дальнему концу стола, где сидели старшие практики. Он отметил, как несколько человек едва заметно поклонились при его появлении, очевидно, Чжан Вэй пользовался немалым уважением.

- Доброе утро, брат Чжан, - приветствовал его сосед справа, худощавый мужчина средних лет, с внимательными глазами, в которых читалась искренняя радость от встречи. - Рад видеть тебя снова в добром здравии. Мы все беспокоились.

Феликс кивнул, чувствуя, как нити вероятностей вокруг собеседника складываются в узор искреннего дружелюбия. Память подсказала имя – Лю Бао, давний друг Чжан Вэя, специалист по древним текстам. Образ из памяти тела дополнился: вечера за чаем и беседами о древних традициях, совместные тренировки, взаимная поддержка во время сложных испытаний. Чжан Вэй доверял этому человеку.

- Благодарю за заботу, брат Лю, - ответил он. - Силы возвращаются с каждым днём. Мастер Ю оказал мне неоценимую помощь.

- Он редко покидает свой павильон в последние недели, - тихо заметил Лю Бао, наклонившись ближе. - Говорят, совет школ созывает экстренное собрание по поводу распространения скверны. Ходят слухи, что школа Пылающего Разума предлагает радикальные методы борьбы.

Феликс сделал глоток чая, обдумывая эту информацию. Память тела хранила знания о политических течениях этого мира, о соперничестве между различными школами совершенствования. Школа Пылающего Разума славилась агрессивными подходами и стремлением к доминированию.

- Что говорит мастер Ю об этом? - осторожно спросил он.

Лю Бао покачал головой.

- Он хранит мудрое молчание, как всегда, но направил Ляна с какой-то важной миссией три дня назад, тот до сих пор не вернулся.

Завтрак проходил в традиционном молчании, слышен был только стук палочек о фарфор и тихий шелест одежд. Феликс использовал это время, чтобы наблюдать за окружающими через призму своего дара. Каждый человек в зале был окружён собственным узором вероятностей, и эти узоры переплетались между собой, создавая сложную картину взаимоотношений и скрытых связей.

После трапезы он направился в библиотеку – мастер Ю дал ему задание изучить древние тексты с упоминаниями явлений, похожих на скверну. Путь лежал через внутренний сад, где журчание фонтанов смешивалось с шелестом бамбуковой рощи. Здесь, среди природной гармонии, его дар словно обострялся, нити вероятностей становились ярче, чётче, их сложный узор приобретал кристальную ясность.