Август почувствовал, как рука Брайса медленно погладила его по голове. На ум пришло сравнение с собакой. Его гладили как собаку. Покровительственно, и показывая явное превосходство. Это поглаживание было неестественным. Станным. Страшным. Август дернулся. Веревки держали крепко. Брайс мерзко хохотнул, выпрямился, отвернулся к столу. Послышалось тихое звяканье металла.

- Ну? – спросил он, не спеша, - с чего же мы начнём? Впрочем, ты можешь выбрать сам

Он повернулся с Августу. На губах застыла дикая безумная улыбка, а в глазах горел дикий огонёк предвкушения. Август содрогнулся от этого взгляда и от этой улыбки. Эту улыбку он узнал. Точно такая же тоже раньше искривляла его губы. Он понял, чего так боялись те, кто встречал её на своем пути. Но взгляд… Такого взгляда у Августа никогда не было. Никогда он не желал чьего-то мучения с таким довольным видом. Это было жутко.

Ну так что? – снова спросил Брайс, нетерпеливо ожидая ответа. – Начнем с малого?

Он поднял тонкую длинную иглу. Она была тёмной от ржавчины.

- Или с большого?

И в руке Брайса оказался штырь в палец толщиной. Такой же тёмный и шершавый. Август заметил на нём следы не смытой и высохшей крови.

- Не волнуйся, - в голосе безумца слышалось нетерпеливое желание, - больно будет одинаково.

Август молчал. Со стороны могло показаться, что он замер от ужаса. Брайс улыбался. В его улыбке всё больше и всё явственнее проявлялось сумасшествие. Он не следил за Августом, погрузившись в свои дикие мысли.

Понимая, что времени остаётся мало. Август постарался расслабиться, определяя степень затянутости верёвки на запястьях. Ошибкой Брайса было, то что руки Августу он связал впереди. И не учел, вернее не знал, гибкости его суставов.

Брайс отвернулся от Августа, снова выбирая орудие мучения.

- Пожалуй начнём с малого, - почти восхищенно бормотал Брайс. – Мне так нравиться больше. А, Август? Молчишь? Ну молчи, молчи. Тебе надо подкопить силы…

Его голос был тихим и почти ласковым. Но прибирал до самых костей, даже такого как Август. Занятый увлекательным для себя действом, и уверенный в своей силе, Брайс почти забыл про Августа. Стоял к нему спиной, перебирая длинные иглы и выбирая самую, по его мнению, подходящую. Пальцы нежно, почти любовно гладили тонкие стержни.

Август, освободив руки, не двигался. Он ждал удобного момента. Так, чтобы получилось с первого раза. И дождался. Брайс наконец выбрал иглу и повернулся.

- Самая тонкая, - похвастался он, пояснил - хорошо входит под ногти.

Подошёл к Августу, разглядывая его и прикидывая с чего лучше начать, с рук или ног. Август резко подскочил, метя в глаза Брайса. Прошлое Августа научило его разным видам пыток и способов убийства. Тонкие пальцы помнили, как и куда давить. Глазные яблоки лопнули с противным чавком и Август стряхнул с пальцев жидкость. Брайс орал, схватившись руками за лицо, выронив так горячо любимую иголку. Завалился на лежанку на бок, а потом упал на пол. Катался в агонии. Август развязал веревки на ногах, встал. Растер натертые запястья. Обошел катающего по полу Брайса, и оглядел всё богатство Брайса, разложенное на столе. На чёрном бархате лежали иглы и стержни почти всех размеров. Ржавые и покрытые пятнами засохшей крови. Август почувствовал тошноту. Не от самого вида игл, а от того, с какой радостью на них смотрел Брайс. Мерзко…

Август не торопился. Сидел и ждал, когда Брайс немного успокоиться, сидя на том же стуле, на котором, чуть ранее, его пробуждения ждал сам Брайс.

У него появилось время подумать и вопли «учителя» его совсем не отвлекали. Кровавое прошлое Августа выглянуло из него вторым глазом и довольно улыбнулось, потирая в предвкушении руки. Вынырнув из своих мыслей, Август уже услышал только жалобные всхлипы Брайса. Он сидел тихо, и Рэм думал, что Август давно сбежал. Неожиданностью для него стал горячий шепот бывшей жертвы:

- Айне не пришла, потому что, мне не требуется её защита.

Брайс дернулся в сторону. Слепой, он не успел ничего сделать, когда почувствовал дикую боль в лодыжке от обрушившегося на его ногу самого толстого штыря. Брайс любил свои игрушки и не жалел на них денег, выбирая самый прочный металл.

- А-а-а… - заорал Брайс, когда Август дополнительно наступил на его ногу, заставляя стопу повернуться. Потом заорал снова, почувствовав тот же резкий удар и на второй ноге.

Август с брезгливым видом сделал шаг назад и откинул в угол длинный кусок железа. Тот зазвенел, откатываясь в сторону. Взял со стола кинжал Брайса, приторочил к поясу. Накинул на плечи теплый, подбитый мехом плащ. Обошёл, орущего благим матом и снова забившегося от боли Брайса, и вышел из хижины. Его ждала дорога к Рии.

К ночи он успел дойти до Итиля – одного из крупнейших городов империи, смеющего своим богатством соперничать с венценосной столицей. Найти самый захудалый постоялый двор и снять себе комнату. Расплатился он из кошеля Брайса, предусмотрительно захваченного с собой.

Завтра Август спустится на самое дно Итиля, найдет гильдию наёмников и возьмётся на работу. Деньги, необходимые для того, чтобы увезти Рию до зимнего солнцестояния, легче всего заработать так. Можно конечно ещё украсть, но это сложнее. Или нагло присвоить, но это позже, когда Август наведается в знакомые пещеры для заключения договора с Падшим богом.

Мысль о том, что Рия может осудить Августа за его действия, занозой сидела в мозгу. Его Рия, та, которая ещё не стала служить божеству никогда не должна узнать, в какой грязи будет копаться Август. Её чистота никогда не будет запятнана. Главное успеть.

Август подпёр стулом дверь в комнату и вытянулся на грязной постели, не раздеваясь и не снимая обуви. Кинжал положил под руку так, чтобы удобно было схватить в случае надобности. Он должен вернуться к Рии живым и здоровым.

Ночь прошла спокойно. Август спал долго, почти сутки. Усталость прошлого дня, выматывающие тренировки и волнение за Рию сделали свое дело, погрузив его в долгий и, ставший привычным за последние месяцы, чуткий сон.

В то время, когда Август ещё только подходил к городу, к лесной хижине подъехал всадник. Спешившись, он не стал привязывать коня. Внимательно огляделся, прислушался,и, не услышав ничего подозрительного, вошёл внутрь.

Брайс свернувшись калачиком всё так же лежал на полу, изредка постанывая. Услышав, что дверь открылась он нервно дернулся и повернул голову в сторону двери. Окровавленные глазницы невидяще уставились на вошедшего. Ангус Кремер недовольно поморщился.

- Кто тут? – в голосе Брайса слышался испуг.

Кремер присел рядом, протянул было руку, но передумал. Дотрагиваться было противно. Весь измазанный в крови, с неестественно вывернутыми ступными, Брайс выглядел убого.

- Доигрался, Рэм? А ведь я говорил тебе, что некоторых не стоит трогать.

- Ангус… Ангус, помоги… - умоляюще заскулил Брайс.

- Помочь тебе? Как? - Кремер встал, задумался глядя на Брайса, лежащего у его ног. – Кому ты будешь нужен?

- Ангус… Что ты задумал? – Брайс шарил руками вокруг себя в попытке найти собеседника.

- Я думаю, Рэм, что по такой сволочи как ты, никто плакать не будет. Если ты сдохнешь, избавишь орден от проблем с храмом.

- Нет, Ангус… Мы же с тобой друзья…

- Друзья? Нет, ты просто сволочь, которая прикрываясь моим именем творила всё что хотела. Я устал тебя покрывать, Рэм. И сегодня это закончится.

Брайс, наконец, нащупал сапог капитана Кремера. Его рука поползла вверх в попытке обнять ногу. Он заискивающе подполз ближе, морщась от боли в лодыжках.

- Я… я отдам тебе все деньги… Ангус, помоги…

Кремер, скривил губы и пнул Брайса. Бывший друг детства слишком обнаглел в последнее время и издевался над молоденькими новобранцами как хотел, совершенно не задумываясь о последствиях. Кремеру осточертело подчищать за ним. Хорошо, если новобранец был сирота, тогда было проще. Но Брайс не разбирал и глумился над всеми, кто был слабее. А таких было много. Поэтому в ордене участились «несчастные случаи» на учениях. Тех, кто имел хоть немного влиятельную семью, приходилось возвращать мертвыми и с извинениями, скрывая случившееся насилие. А сам Брайс всё больше пугал безумным блеском в глазах и полусумасшедшей улыбкой.