Я было открыла рот, чтобы задать новый вопрос, но маг меня перебил.

— Нет, — возразил он. — Моя очередь задавать вопросы.

— И что же тебя интересует? — Я изогнула бровь, демонстрируя любопытство.

— Почему ты так категорично отказываешься учиться в академии? Ты же ведьма, магия у тебя в крови.

— После случившегося ты ещё спрашиваешь? — усмехнулась я. — В этом мире полно опасностей.

— Как и в любом другом, — не согласился Шейн. — Ты же ездишь на авто, хотя можешь попасть в аварию.

— Железный аргумент, ничего не скажешь, — прыснула я, подтягивая сползший с моих плеч плед.

— Я видел коробку с зельями у тебя дома. — Шейн серьёзно посмотрел на меня. — Ты практикуешься в зельеделии, и рано или поздно это может выйти из-под контроля. Любое самостоятельное освоение ведьмовства опасно. В академии у тебя будут лучшие наставники…

— Мне это неинтересно, — перебила я его.

— Об этом можешь соврать своему отцу. Я видел, как ты смотрела, когда я сплетал заклинания…

— И как же я смотрела?

— Как ребёнок смотрит на конфету. Большими глазищами, полными восторга.

— Я так не смотрела! — возразила я, чувствуя, как краснею. Хорошо, что при таком освещении это не так заметно.

Возможно, Шейн оказался куда проницательнее, и пока я лукавила перед самой собой, не желая признавать своё влечение к магии, он раскусил меня в два счёта.

— И всё же? — Шейн выжидающе смотрел, и я поняла — не отстанет.

— Мне было шестнадцать, когда Виктор рассказал о том, что я ведьма. Тогда же я впервые посетила Мальфгард через стационарный портал. Разумеется, никаких чудовищ в столице я не встретила и не могла дождаться, когда же меня начнут обучать магии. Я радовалась как ребёнок от мысли, что смогу творить волшебство. Впрочем, я и была ребёнком. Глупым и наивным. Вскоре отец заявил, что ни о какой учёбе речи и быть не может, мол, рассказал мне обо всём лишь потому, что дар в любом случае начал бы проявляться. Я тогда неделю с ним не разговаривала. А потом решила, что так или иначе буду учиться колдовать, с его разрешения или нет.

Шейн слушал внимательно, не перебивая.

— Виктор до сих пор хранит мамины книги. Из них я узнавала о королевстве, зельях и других вещах. И чем больше я читала, тем лучше осознавала, что Мальфгард далеко не сказочный мир, махать волшебной палочкой и кататься на единороге по радуге не придётся. Со временем интерес начал угасать. А затем, когда мне исполнилось восемнадцать, отец вновь поднял эту тему и предложил поступить в магический колледж.

— А ты что?

— Я отказалась, — улыбнулась я и пожала плечами. Немного смутившись, я продолжила: — Незадолго перед поступлением в университет я встретила парня и влюбилась как типичный подросток. Естественно, о переезде в другой мир я и слышать не хотела. А когда мы с Патриком расстались, прошла половина учебного года, и поступать в новое учреждение было поздно.

— А сейчас? Опять влюбилась? — Уголки губ мага дёрнулись в усмешке.

— Слава Богу нет. — Я всплеснула руками. — Сейчас мне нравится моя жизнь, устраивает мой университет, будущая профессия, друзья, квартира. И менять это всё на неизвестность не то что не рационально, а безрассудно. Вот скажи, почему я должна всё бросить и отправиться в чужой мир, где у меня ничего нет?

Мне показалось, что сейчас Шейн озвучит кучу весомых аргументов, уж слишком сосредоточенным он выглядел в этот момент, а проступившая морщинка на лбу свидетельствовала о бурной мозговой деятельности.

Каково же было моё разочарование, когда мужчина выдал лишь одно:

— Потому что ты ведьма.

Возможно, в этих словах было больше смысла, чем я могла сейчас понять, а может, он хотел сказать что-то ещё, но передумал.

Я негромко хмыкнула. Сил на дальнейшие расспросы не оставалось, усталость начала брать верх. Я откинулась на спинку дивана, заложив руку под голову, и прикрыла веки. Даже урчащий от голода желудок не смог помешать мне провалиться в царство Морфея.

Единственное, о чём я успела подумать, что таким Шейн мне нравится больше. Уж не знаю, чему служила эта смена поведения: то ли сказалось утомление после тяжёлого дня, то ли это был он настоящий. Но вот с таким откровенным, по-своему простым и приятным парнем, я бы точно могла подружиться.

Спала я на удивление крепко, хотя, казалось бы, от пережитого ужаса должна была всю ночь не смыкать глаз. Утром обнаружилось, что я больше не сижу на своей половине дивана, а распласталась во всю его длину, причём аккуратно накрытая пледом.

В камине под слоем белого пепла дотлевали последние угольки. Шейна в хижине не было, зато на подлокотнике ждала пиала с дымящимся чаем. Цветочный аромат лаванды, исходящий от янтарной жидкости, приятно щекотал нос.

Маг вернулся, только когда керамическая полусфера опустела. Вопреки моим ожиданиям, оказалось, что за ночь его силы так и не восполнились. К слову, это произошло лишь во второй половине дня.

Всё это время Шейн держался особняком. Уходил осматривать местность и часто хмурился, словно решая, как поступить. Если нам и приходилось заговорить, был немногословен. Складывалось впечатление, что он специально дистанцируется.

Возможно, так ему было легче закончить поручение, полученное от Виктора. Прошлая ночь не сделала нас друзьями, но хотя бы желание придушить друг друга поутихло. В какой-то мере я понимала, что винить Шейна не совсем справедливо — он всего лишь исполнитель. Мой отец — вот настоящий корень бед.

И если вчера я была преисполнена надежд, то сегодня перспективы вернуться домой показались мне оазисными миражами. Обречённость заволакивала в свою паутину, и с каждым часом я всё больше осознавала, что пути назад нет. Виктор не отступит. Если мой властолюбивый папенька втемяшил себе в голову какую-либо идею, то переубедить его практически невозможно.

Солнце перевалило за полдень, и маг наконец был готов к перемещению. Правда, как выяснилось, отправимся мы не ко мне домой, а к Шейну. Протестовать было бесполезно. Впрочем, моего мнения никто и не спрашивал, скорее так, поставили перед фактом.

* * *

Когда перед глазами потемнело, я не испугалась. И когда почувствовала, что падаю, — тоже. Шейн не обманул, на этот раз никаких неприятных ощущений во время перемещения у меня не появилось. Перед прыжком он предупредил, что если стоять спокойно, а не дёргаться, как подпалившая зад обезьяна — да-да, именно так он и сказал, — то никакого дискомфорта не возникнет.

Всё закончилось быстро. Мы оказались в просторной гостиной с высокими потолками и панорамными окнами. Солнечные зайчики прыгали по зелёной обивке дизайнерских кресел, дивану, столику из красного дерева с искусной резьбой. На стенах висели живописные картины, но рассмотреть всё детально я не успела.

Шейн зашагал к широкому дверному проёму, и я по инерции поспешила за ним. Перед аркой, ведущей в длинный коридор с несколькими дверьми в обоих направлениях, мужчина замедлился.

— Я покажу, где находится ванная и твоя комната на время ночёвки. Сегодня уже нет смысла рыпаться в академию, отправимся завтра, — выдержанно сообщил Шейн, по-видимому, решив, что меня всё же следует ввести в курс происходящего. После чего вежливо выставил руку, пропуская меня жестом вперёд.

Я терпеливо промолчала. Плана, как выпутываться из этой ситуации, у меня пока не было. Приходилось временно плыть по течению.

Стоило мне только сделать шаг, как моего компаньона окликнули из глубины гостиной.

— Шейн? — зазвучал удивлённый женский голос.

— Тьма, — выругался тот, притормаживая перед дверным проёмом. — Их мне ещё не хватало, — тихо проворчал он, но я всё равно расслышала. Сейчас мой спутник выглядел темнее тучи, и я с большим трудом поборола желание заглянуть в гостиную. От любопытства даже ладошки зачесались, уж очень хотелось увидеть причину такой реакции этого Мистера Невозмутимости.