Рядом с тобой, Отрадная.

Быть рядом с тобой - моё самое любимое место.

Законное. Предначертанное. Необходимое.

Попытка уснуть - как плохая шутка. Думать о ком-то или о чём-то ещё, кроме девчонки с глазами-омутами и постоянно ошивающегося рядом с ней бывшего лучшего друга, а по совместительству зарвавшегося в край придурка, что не уставал демонстрировать на неё свои права, как хуёвый стендап от одноклеточного наподобие Королёва.

- Кирюх, я, конечно, всё понимаю, но… Хотя, нет, нихера я не понимаю, поэтому, прошу тебя, давай как-то… Полегче на поворотах, лады? А то твой бешеный фейс скоро и мне в кошмарах являться будет, - Мишка улыбается, но смотрит с беспокойством и будто бы пытается закрыть собой что-то, что видеть ему необязательно. - Может… Не знаю, напиться? В лесу проораться? Или лучше в лесу Ромку закопать? Так ты только моргни, я сгоняю за лопатой и… Нет-нет-нет, не надо! - тараторит, когда он, поняв, что происходит какой-то очередной пиздец по его терпение, самообладание и душу, решительно сдвигает друга в сторону и оглядывается как дикий зверь. - Брат, только без глупостей, окей? Давай вместе, вдох-выдох, вдох-выдох, вдох… Ох, ёпт…

Авдеев, наконец, находит то, отчего его Миха старался отвлечь и заранее успокоить. Алёнка сидит впереди, рядом с ней, вплотную, естественно, Рома, и с момента возвращения последнего парень видит эту картину, к своему огорчению, уже не раз, не два и даже не пять, но сейчас Королёв в такой позе, что…

- Оу, они что… Целуются?! - раздаётся позади чей-то поражённый голос. - Так это правда? Они реально встречаются?

- Все в последнее время только об этом и говорят. Да и и они себя ведут, видела как? Кто-то ещё из девчонок мне недавно рассказал, что слышали то, как новенький с Отрадной обсуждали, что, мол, всю ночь вместе не спали и на пары невыспавшиеся пришли.

- Да ладно?!

- Да, прикинь!

- Я в шоке! Он, конечно, пацан горячий, я бы сама вряд ли устояла и тут Алёнку можно понять. Когда под боком такой мужик, то и секунды терять нельзя и брать надо от него всё…

- Ой, я бы лучше отдала, - кокетливо. - Всё.

Девичий заливистый смех бьёт по ушам не хуже трэш-метала, врубленного в наушниках на всю громкость. У Кира натурально дёргается глаз и пальцы сжимаются на столешнице парты так, что, кажется, ещё чуть-чуть и дерево от его силы начнёт крошиться.

- Не, это всё понятно, но, девчат, они всё-таки брат с сестрой, алло! Их родители женаты и вот так вот тискаться на глазах у всех… Ну, фу, как по мне!

- Они сводные и, насколько я знаю, их родители женаты всего то ли пять, то ли ещё меньше лет, поэтому, в принципе, ничего страшного я в этом не ви… Ой… Лиля…

К голосам за спиной присоединяется ещё один. Знакомый. Поставленный. Уверенный.

- Страшного, да, в “этом” ничего нет, а вот тошнотворного хоть отбавляй, - Гордеева не стесняется и в отличие от других сплетниц говорит громко и со своим фирменным ядом, что переливается за края при каждом произнесённом слове. - Самое смешное в том, что это именно Отрадная, наша тихушница со взглядом Бэмби, зажимается с новеньким на каждом углу, а не кто-то другой. Ангелочек оказался падшим, надо же какое несчастье! И стоило строить из себя святую невинную овечку, когда в тихом омуте целый бестиарий из всех ужастиков водится? - хмыкает, словно сказала что-то смешное. - Ладно бы ещё это был не сын её отчима, а так… - деланно расстроенно. - О времена, о нравы!

Мишка, выругавшись ещё раз, запускает в девушку своим пиджаком, чтобы та заткнулась пока не поздно, но… Поздно. Кир слышал всё. От начала до конца.

Допизделись, нахуй.

Хана всем, блять!

Его кроет от пересудов об Алёнке с Королёвым как о парочке, от ебучего чужого внимания посторонних, что суют носы не в своё дело, от ситуации, в которой он как третий лишний, в целом, но срывает именно от перехода на личности и поливания грязью Отрадную. Что бы не было… Что бы она не сделала… С кем бы не была… Вот так, нагло крысятничать и за глаза клеймить её, как последнюю…

Нельзя.

Никому, сука! Никогда! Не позволит!

- У вас языки лишние?! - рявкает на всю округу. - Пасти закрыли!

Аудиторию резко накрывает тишина. Мишка, пробормотав что-то вроде “за что мне это всё?”, устало сжимает переносицу. Сидящая впереди на несколько рядов новоявленная “парочка” вскидывают головы и оглядываются, из-за чего становится понятно, что ни о каких поцелуях и речи не шло, перешёптывались о чём-то, игнорируях всех, но Киру от этого не легче. Совершенно. Он на грани, на грёбанном волоске, что вот-вот порвётся, в одной секунде от того, чтобы всё-таки прописать в фейс от души, как давно хотел, чтобы не смог подняться, Королёву, забрать Алёнку и спрятать её ото всех, у себя и для себя, но его вновь силой удерживает друг, и в таком состоянии Авдееву не составит труда избавиться от его хватки, как присутствующих становится на несколько человек больше. Целая делегация из преподавателей, работников деканата и почему-то в компании с девчонкой с их курса, что смотрит исключительно в пол и безостановочно льёт слёзы. На них и их заявления ему откровенно похуй, слишком зол, слишком оглушён ревностью, слишком сосредоточен на другом, чтобы слушать, только когда по рядам прокатывается шокированные ахи-охи вперемешку с шёпотками, а лица Отрадной с Ромкой, с которых парень не сводит бешеного взгляда, недоумённо вытягиваются, он понимает, что происходит что-то странное.

Моргает, заставляя себя сконцентрироваться на происходящем. С трудом переводит глаза на делегацию, что с осуждающим и недовольным видом взирают на них с кафедры, разве что кроме непривычно хмурой куратора их курса Светланы Константиновны и той девчонки, имя которой он не помнит, уже едва не рыдающей в голос. Прислушивается.

- …это возмутительно и непозволительно! Девушки, неужели вы думали, что комиссия ничего не заметит?! - возмущённо вещает зав.кафедрой, смотря то на Алёну, то на сокурсницу. - На что вы надеялись?

- Я… - начинает Отрадная растерянно, точно также крутя головой. - Я не… Не понимаю как так вышло, ведь…

- Ваши оправдания мне мало интересны! Тем более такие неубедительные! Ещё скажите, что не знакомы с Анастасией!

- Нет, но…

- Хватит, прошу вас. Не тратьте ни своё, ни наше время. Факт зафиксирован, решение вынесено. Нужно было думать раньше, прежде чем посылать на такой серьёзный конкурс две почти одинаковые работы и порочить репутацию университета. Не знаю, кто у кого списал, кто виноват в большей степени, кто в меньшей, да и не вижу смысла в этом разбираться. Ваши кандидатуры сняты с конкурса эссе и всех других. Также этот вопиющий случай будет учтён при дальнейшем вашем обучении и характеристиках. У меня всё. Коллеги, у вас есть что добавить? - состав делегации одновременно отрицательно качают головой. - Светлана Константиновна, прошу вас не спускать произошедшее на тормозах, уделить замешанным в этом студентам особое внимание и выдвинуть соответствующие санкции. А вы, девушки… - строгим голосом с нотами разочарования снова к Отрадной и сокурснице. - Вы упустили хороший шанс и, надеюсь, это станет для вас хорошим уро...

У девчонки видимо окончательно сдают нервы и она, разревевшись пуще прежнего, вылетает из аудитории. Алёнка, кусая губы, в ещё большей растерянности провожает её взглядом, пока не натыкается на него.

“Я ничего не делала!” - твердят карие омуты, в которых Кир тонет за долю секунды. - “Я ни в чём не виновата!”

Он, не думая ни мгновения, кивает.

Верю, Алён. Знаю.

Всегда.

Что бы не случилось. Верю.

Поднимается с места и, опять же не думая ни мгновения и забыв обо всём, идёт к ней.

Потому что не может иначе.

Потому что, несмотря на до сих пор своё в край взвинченное состояние, она - главное. Приоритет.