И все же я была уверена, что не смогу продержаться при Совете долго. Рассчитывала на полгода в лучшем случае. В идеале – хотя бы одну зиму.
Кто бы мог подумать, что все обернется так.
Семь лет назад, раскланиваясь на прощание с почти издевательской любезностью, ни он, ни я не смогли бы предположить, что однажды все зайдет так далеко, как оно зашло теперь.
И все же.
Точно так же, как Кайл игнорировал Совет, Мастер Совета игнорировал Кайла. Путешествуя без оглядки на них, мы все же не напрашивались на встречи, а Йонас ни разу не потребовал от него ни дани, ни самой маленькой услуги в знак подтверждения того, что, стоя особняком, он все же признает авторитет организации.
Почему именно теперь?
Выводы напрашивались не самые утешительные, хотя и ожидаемые.
Где-то внизу за окном в первый раз прокричал петух, и, сделав глубокий вдох, я заставила себя встать и скинуть халат.
Остатки вчерашнего брусничного пирога, благородно добытого Матиасом в неравном бою с главной кухаркой, вполне сошли за завтрак, так что во двор я спустилась уже во вполне нормальном настроении. Даже способность мыслить ясно не подводила после бессонной ночи.
Нужно было заниматься делом, и это, дело, к счатью, уже дожидалось меня, держа под уздцы оседланных и полностью готовых к новому дню Коня и Искру.
Стоя не посреди двора, но на открытом месте и, кажется, намеренно привлекая к себе доброжелательные и не слишком взгляды, Гаспар разговаривал с Петти.
Девочка тоже училась, и в перспективе могла стать хорошей травницей. Не просто хорошей, а одной из лучших. В свои неполные пятнадцать она уже начала превращаться в девушку – за последний год ее грудь заметно округлилась, а лицо немного вытянулось, теряя детскую несуразность.
Она уже начинала нравиться многим. Подчас – даже слишком сильно.
Внимательно слушая ее, Гаспар сдержанно улыбался и кивал, как старший друг или даже брат.
Ни тени угрозы или высокопарного обещания защиты.
Настолько непринужденно, что его способность пристрелить любого, кто попробует причинить ей вред, невзирая на последствия этого поступка, была восхитительно очевидной.
Я даже сбавила шаг, чтобы лишнюю минуту полюбоваться им таким, и тут же малодушно пожалела о том, что провалялась в постели. Его лицо в момент встречи с Нордом стоило увидеть.
А впрочем, он наверняка видел его вчера.
Видел, и потому так рвался отвести Искру в конюшню самостоятельно.
– Доброе утро! – я улыбнулась и ему, и девочке.
– Леди Элисон! – Петти едва не подпрыгнула на месте и, кажется, лишь чудом не бросилась мне на шею.
Последние два месяца были не лучшими для меня.
Что уж говорить про годы, если за считанные недели все может так сильно измениться…
Однако для нее все осталось по-прежнему.
Обладая весьма скромными способностями и будучи расположенной к тому, чтобы говорить с травами, она мечтала стать настоящим специалистом и работать наравне с мужчинами.
Вернее, наравне со мной.
В свете всего случившегося за последнее время у меня так и не повернулся язык сказать ей, насколько это глупо.
– Можно мне с вами на стрельбища?
Она спрашивала об этом всякий раз, когда мы встречались поутру.
Возможно, ради этого она и стала первой из кадетов, кто проявил инициативу и попытался сойтись с Гаспаром.
Словно продолжая начатую давно игру, я покачала головой и, не тратя время попусту, поставила ногу в стремя.
– Не в этот раз, дорогая. У тебя занятия через час.
Петти даже не кивнула, просто проводила меня взглядом, чистым и восхищённым.
Если так пойдёт и дальше, зимой придётся поднять этот вопрос. Выбрать момент, когда Мастер будет расслаблен и благодушен, и обговорить с ним последствия, которые могут грозить ей в случае, если она не остановится. А также все возможные выгоды, которые способно принести Совету ее сумасбродное желание.
Предчувствуя перспективу обсуждать очевидные и не самые приятные вещи, я пустила Искру в галоп сразу же, как только мы выехали за ворота.
Гаспар нагнал меня минуту спустя.
Холодный утренний ветер бил в лицо, и ему едва ли нравилось это ощущение, но он предпочел не отставать. Держаться уже по привычке чуть позади, но рядом.
Эта его готовность следовать за мной неотступно и не интересуясь направлением должна была бы раздражать, но вместо этого рождала где-то под ребрами давно забытое тепло.
Несколько дней, проведенные в той малоприятной глуши, и даже их еще менее приятные последствия стоили того, чтобы его встретить.
Совет, каким он его увидел, оказался не лучшим местом для того, чтобы учиться держаться с людьми на равных, и все-таки он делал успехи. Дурные привычки привыкшего жить особняком проклятого деревенского мальчишки слетали с него, как шелуха с лука, и, помимо этого непривычного тепла, я все больше начинала испытывать что-то, подозрительно похожее на гордость.
За него, за собственный правильный выбор.
Постепенно привыкая жить свободно, он учился и получать удовольствие от этого.
И лишь теперь он начинал походить на того, с кем можно было бы отвлечься ненадолго от досадной реальности на случайном сеновале.
Парадоксально, но именно теперь нам обоим не хотелось.
Не потому даже, что тем единственным разом я привязала его к себе недопустимо сильно, а потому что он, Нечистый бы его побрал, стал для этого слишком…
Возможно, стоит попросить Матиаса его встряхнуть. Быть может, и правда вывести на прогулку по борделям.
Представив себе бывшего святого брата в соответствующей обстановке, я не стала даже пытаться подавить улыбку.
Приходилось признать, что идея откровенно плоха.
Будь Гаспар в меня влюблен, остудить дурацкий юношеский пыл было бы просто.
Что делать с верным, как подрастающий щенок другом, я пока не представляла.
А представить, между тем, стоило. И сделать это, в связи с изменившимися обстоятельствами, следовало как можно скорее.
К примеру, завтра. Когда я все-таки высплюсь и в голову перестанет лезть всякая чушь.
Ворота, за которыми начинался полигон для стрельбы, уже были приветливо распахнуты. Многие предпочитали тренироваться пораньше, чтобы не занимать этим день.
Лично мне нравилось приезжать затемно, но для Гаспара время заниматься подобным еще не пришло. Если не сбавим оборотов, можно будет попробовать зимой – в конце концов, что может быть эффективнее, чем обучение в чрезвычайных условиях.
Оставив лошадей трогательно заспанному Петро, дальше мы пошли пешком.
Я не торопилась, восстанавливая дыхание после бешеной скачки и приучая мальчишку к тому же собственными примером.
Дозировать нагрузки.
Не торопиться и просчитывать следующий шаг.
Обязательно оставлять запас здравомыслия и сил на то, чтобы этот шаг сделать.
К счастью, ему ни разу не пришло в голову даже в шутку над этим посмеяться.
Отведенное для оттачивания навыка стрельбы поле было разбито на несколько секторов по пять мест в каждом. Расстояние между ними было сравнительно небольшим – оптимальным, чтобы люди не мешали друг другу, но достаточным, чтобы при необходимости разместить одновременно небольшой полк.
Несколько человек уже заняли позиции и били по мишеням, не глядя ни на что вокруг.
Торен и Дороти встали рядом – конечно же, даже выбравшись из спальни, не могли разлучиться.
Гэвис и Люк заняли по целому сектору каждый.
Я всегда предпочитала более уединенные места. Идти до них было дольше, но по пути можно было собраться с мыслями, а вероятность с кем бы то ни было соседствовать снижалась в разы.
Гаспару я по началу предлагала выбор, но оказалось, что он эти предпочтения разделял.
Еще одна бесполезная и общая для всех закоренелых одиночек привычка.
Нынешнее утро пахло уже не осенней прохладой, а маячащем где-то в отдалении первым легким морозом. Краем глаза я заметила, что мальчишка поежился, поднял воротник куртки выше, но сама делать ничего подобного не стала.
