Радоваться тут было особенно нечему, но мне парадоксально стало еще веселее.

Он так искренне злился и искал мести за собственное унижение в конюшне, что любому другому я наверняка могла бы даже посочувствовать. Только не ему.

– Слушаю, командир.

Берг был ненамного выше меня ростом, и грозно нависнуть надо мной у него даже при всём желании не получилось бы, поэтому он упер руки в бока, становясь шире.

– Ты что себе позволяешь, дрянь?

Теперь ветер дул мне в спину, и полетевшие в лицо волосы пришлось отвести рукой.

– Элисон. Меня зовут так. Вы знаете.

Глаза командира опасно сузились.

– Ещё одно слово, и тебя не будут звать вообще никак. Ты отсюда с чёрной меткой вылетишь. И твой сопляк вместе с тобой. И поверь, я сумею сделать так, чтобы вы оба до конца своих жалких жизней зарабатывали пением на площадях. Или чем ещё ты там умеешь?

Не следовало его злить. Гораздо правильнее в свете всех сложившихся обстоятельств было бы стиснуть зубы, опустить глаза и отделаться уже привычным «Я поняла».

Однако веселая бесшабашность была сильнее разума, а новое знание о том, что у меня, оказывается, есть союзники, помимо умницы Матиаса, это веселье только подогревало.

– У меня много талантов. У Гаспара, кстати, тоже. Вас интересуют какие-то конкретнее? И позвольте уточнить, чьи именно?

Почти минута у Берга ушла на то, чтобы осознать, что именно ему сказали, а потом он побагровел.

– Сильно смелая стала? Думаешь, теперь есть кому замолвить за тебя словечко? Так ты очень ошибаешься. А ещё раз высунешься или попробуешь кому-нибудь мешать…

– То – что? Что мне будет?

Слушать его мне надоело примерно тогда же, когда стал понятен смысл.

Берг нахмурился ещё сильнее – очевидно, всерьёз полагал, что меня должны напугать его сведённые брови.

– Если это всё, то мне пора, командир.

– А ну стоять.

Он и до того говорил негромко, старательно не переходя на крик, а теперь его голос и вовсе осип.

Мне даже показалось, что он вот-вот меня ударит, как ударил бы за подобное мужчину. И на долю секунды мелькнула мысль, что хорошо было бы, если бы он это сделал. Вправить челюсть и свести синяк – дело пятнадцати минут, но выкинь командир Берг такое в присутствии множества свидетелей, и игра приняла бы совсем другой, – и крайне интересный, – оборот.

К моему сожалению, он сдержался.

– Смотри, как бы я сам не пристрелил твою кобылу.

Вот это было уже всерьез, и я перехватила его взгляд – впервые за долгие недели посмотрела прямо.

– Не тревожьтесь, присмотрю.

Берг хотел еще что-то сказать, но не успел.

– Мартин, мне казалось, мы пришли к некоторому взаимопониманию: все вопросы, касающиеся лошади леди Элисон, для начала следует адресовать мне.

Приближающегося Кайла я заметила на секунду раньше, а вот командиру пришлось развернуться, чтобы держать его в поле зрения.

– Доброе утро, леди Элисон, – мне, в отличие от Берга, достался до крайности учтивый полупоклон.

Из конюшни мы выбрались почти перед самым рассветом. Ни настроения, ни сил на второй раз у нас обоих уже не было, но, наплевав на все мои протесты, он помог мне с уборкой, а после потребовалось успокаивать не в меру взбудораженных лошадей.

Поднялся Кайл, очевидно, тоже в неплохом настроении, и будто назло одетому как босяк Бергу, снова выглядел безупречно: шейный платок, сюртук.

Он еще не чувствовал себя здесь достаточно хозяином, чтобы одеваться проще.

И наверняка получал удовольствие от того, как косо на него смотрят.

– Снова вы, – вот и командир смерил его быстрым оценивающим взглядом. – Возитесь со своей лошадью сколько влезет и не вмешивайтесь не в свое дело.

– Мне просто любопытно, что за дело? Неужели у леди Элисон снова неприятности?

– Леди Элисон напала на кухарку, – теперь колючий взгляд Берга задержался на мне. – Она вообще крайне агрессивна.

– А я и не заметил, – продолжая почти улыбаться ему, Кайл протянул это немного задумчиво, словно размышлял вслух.

В исполнении командира «она» было уже большим достижением – я была единственной женщиной в его подчинении, и указывать мне мое место ему ему нравилось до крайности. Особенно – безнаказанно.

– Скажу прыгать, будешь прыгать. Скажу сосать, будешь сосать. И делать все это ты будешь очень тихо и быстро, если не хочешь, чтобы твой щенок оказался за воротами. Все понятно, дорогуша?

О том разговоре, состоявшемся в вечер после последнего заседания, Йонас, разумеется знал. Как и Матиас. Мне нужно было подстраховаться на случай, если Мартина Берга, непосредственного командира и члена Совета, в самом деле придется возвращать в рамки вообразимого и дозволенного.

Однако, чем пристальнее я сейчас смотрела на Кайла, тем больше убеждалась в том, что и он знал тоже.

Это было очень в духе Йонаса – обронить в разговоре нечто важное будто случайно, невзначай. Сказать мимоходом, словно между прочим, и двинуться дальше, но заставить собеседника запомнить.

Сукин же сын…

– Не то чтобы напала. Просто зашла сказать, то у нее отвратительно кислый кофе.

Прищурившись на слепящем осеннем солнце, я подняла голову, чтобы посмотреть Кайлу в лицо.

Уголки его губ дрогнули – на этот раз в подобии настоящему усмешки.

– Кухарка, значит?

Он, конечно же, рассчитывал снять с Искры информацию первым. И совсем не учел, что мне прикладывать столько усилий было не нужно – достаточно оказалось сложить два и два: вспомнить, где была Петти в то время, когда ее испортили, кто часто приходил в конюшни, и понять, какой у этого человека мог быть мотив, чтобы напугать Норда, но умертвить Искру.

– Да. Я бы даже попросила вас держать своих женщин в узде, если бы предполагала, что среди них могут оказаться кухарки.

Он засмеялся едва слышно, но так, что меня пробрал озноб.

Берга, вероятно, тоже, но точно по другой причине.

– Не обещаю, но очень постараюсь. Кстати, это стало бы достойным наказанием за агрессию по отношению к ближним – отправить на кухню вас. Скажем, на неделю.

– Не думала, что вы успели так сильно возненавидеть всех, кто здесь живёт.

– Напротив. Таким образом Совет мог бы выделить самых стойких и жизнеспособных.

– Например, вас?

Кайл держался так, словно мой командир уже куда-нибудь испарился. Это было неслыханной и такой заразительной дерзостью, что устоять и не подхватить оказалось просто невозможно.

Тем не менее Берг, строго говоря, был и его командиром тоже.

Любопытно, понимал ли это он сам?

Или понимал, но пока не решался заходить так далеко?

О давней связи Кайла с Йонасом он наслышал совершенно точно был. Возможно, даже сам становился свидетелем чего-то, что оставило неизгладимый след в его душе.

Получить в непосредственное подчинение одного из них для человека вроде Берга стало бы сказочным подарком. Если бы статус Йонаса этот подарок не портил.

– Кстати, я ведь вас так и не отблагодарила. За Искру, – во второй раз перехватив взгляд Кайла, я почти в точности воспроизвела ту приятную улыбку, с которой приглашала его в постель в нашу первую встречу. – Позволите угостить вас отличным завтраком, господин Нильсон? Не моего авторства. Я как раз собиралась в город.

– С удовольствием.

– Ты слышала, что я сказал, – Берг почти прорычал это в мою сторону, а потом развернулся на пятках и ушел, не дожидаясь ответа.

Оставил последнее слово за собой.

Я же повернулась и направилась к конюшням.

– Спасибо. Я бы справилась.

– Он много на себя берет, – Кайл пошел рядом, и мне вдруг стало почти неловко.

Имевшая место ночью вспышка ничего не значила – не больше, чем любой случайный эпизод между двумя случайными специалистами Совета.

Заметать следы на себе и друг друге мы оба умели, но дыхание все равно почти сбивалось.

– Инес знала, кому пожаловаться.

– В самом деле? Кухарка? – теперь в его голосе послышался затаенный смех.