Третий шаг.
Конь выгнул шею и поднял верхнюю губу, словно намереваясь атаковать.
Я застыла, давая ему привыкнуть к такой близости.
– Молодец. Хороший мальчик.
Норд выпрямился, но завёл уши назад и переступил на месте. Видимо, хотел, чтобы я оставила при себе свои утешения.
– Иди сюда.
Никуда идти он, конечно же, не собирался. Разве что попятился, но я успела ухватиться за седло.
Раздавшееся в ответ ржание было уже тихим и почти что возмущенным – получив команду меня слушаться, он не мог сорваться.
Я же, в свою очередь, не могла в его присутствии даже мысленно озвучить все, что испытывала в этот момент к его хозяину.
– Успокойся. Сейчас не лучший момент.
Он должен был сориентироваться на голос, негромкий и спокойный, но и здесь все пошло не так.
Норд напрягся, стал почти каменным, переступил, взмахнул хвостом.
Со всех сторон от него были люди, а расстояние, на котором они стояли, для такого коня ничего не значило. А вот острые обломки разбитой им же телеги могли ему навредить.
Выслушав все, что я имела ему сказать, он не нашел аргументы убедительными и начал отступать обманчиво медленно.
Его очутившиеся практически перед моим лицом ноздри опасно расширились, и я окончательно убедилась в том, что второго шанса не будет.
Мысленно прокляв и собственное дурацкое настроение, и юбку, которую мне взбрела блажь надеть, и отличные чулки, с которыми теперь придется попрощаться, я сунула ногу в стремя, мечтая только об одном – не упасть. А еще совсем немного о том, чтобы это седло успели застегнуть как следует.
Норд заржал и припал на передние лапы, замотал головой, категорически возражая против такого вторжения, и мне осталось только вцепиться одновременно в поводья и в гриву, чтобы не упасть.
Падение с такой высоты точно обошлось бы мне дорого.
Откуда-то слева донеслось испуганное: “Ой”.
Мне показалось, что это была Петти, но оглянуться и посмотреть возможности не было – конь подо мной продолжал плясать, желая сбросить, но все еще не осмеливаясь.
Перехватив поводья правой рукой, я постаралась не натягивать их слишком сильно, а левой огладила напряженно поднятое ухо.
– Ну все, успокойся. Все. Кто тебя обидел?
Он, разумеется, не ответил, только фыркнул возмущенно, попятился.
Я перехватила поводья, надеясь, что он подчиниться хотя бы этому, придет в себя, почувствовав наездника.
Вместо этого Норд всхрапнул еще раз, а потом снова взвился на дыбы.
Наклон получился настолько резким, что на мгновение я успела поверить, что падаю.
Это был идеальный момент, чтобы выстрелить в него. Попасть в живот или в сердце, не зацепив или меня.
Отчаянно цепляясь за поводья, я сжала его соскальзывающими из-за шелковой нити в чулках коленями, вцепилась в гриву слишком сильно, но это почти сработало. Конь опустил ноги на землю, заплясал на месте, а потом сорвался в галоп.
Кто-то закричал, но слов я разобрать не могла. Только внизу мелькнуло потрясенное лицо едва не затоптанного им мальчишки.
Люди расступились, не решаясь ни стрелять, ни ловить его, и Норд бросился во двор.
Седло подо мной, к счастью, не сползало, но конь в самом деле был для меня слишком большим и несся слишком быстро.
Стараясь осадить его, заставить остановиться прежде, чем он кого-нибудь покалечит или нарвется на пулю, я почти легла на него, держась за гриву.
Шептать ему на ухо в попытке урезонить было глупо – Жак уже попробовал.
Где-то внизу истошно завопила женщина.
Второго крика не последовало, значит конь ее не задел, но встречи с ним кому-то хватило, чтобы сильно испугаться.
А он всего лишь искал хозяина.
Задыхаясь от бьющего в лицо ветра и напряжения, я вдруг поняла это с предельной ясностью: Норд жаждал крови, и ему ничего не стоило бы, скажем, выгрызть мне колено, но он все равно бежал к Кайлу. Это было сильнее всех прочих лошадиных желаний и чувств.
Оставалось только надеяться, что Кайл в замке, потому что в противном случае….
Так некстати вывернувшая из-за угла Тощая Мирта выронила корзину с яйцами.
– Элисон, дрянь же ты такая! Ты нарочно!..
Продолжение я уже не услышала, и нисколько по этому поводу не горевала.
Мирта слишком давно спала с Бергом под его настроение и была совершенно непроходимой дурой.
А вот Норд уже не разбирал дороги.
Он снес еще одну повозку, на этот раз с сеном, и опасно захрапел.
Рискуя выпасть из седла, я резко откинулась назад и натянула поводья, вынуждая его остановиться.
Это почти помогло. По крайней мере, конь и правда замер, а после закружился на месте, неловко пытаясь дотянуться до того, кто ему мешал.
Вдохновленная успехом, я натянула поводья снова.
После, когда это безумие закончится, нужно будет перед ним извиниться, накормить чем-то вкусным с ладони, но лучше мне было обойтись с ним жестоко сейчас, чем…
– Хороший мальчик. Хороший. Стой.
Норд захрипел, отказываясь быть хорошим.
Когда он в очередной раз изогнул шею, я успела заметить пену у рта и зубы.
Можно было просто закричать.
Если Кайл здесь, на мой крик он среагирует инстинктивно – запрещённый и грязный, но верный приём.
Вот только уверенности в том, что он услышит, у меня не было. Физически он мог и оставаться в замке, но если сознание его где-то далеко, это может ему навредить.
Я потянулась и погладила Норда по гриве, стараясь пробудить в нём воспоминания о том, как гладила его в конюшне.
Если его хозяин позволил мне стать одной из немногих, к кому это существо прислушивается, ласка могла сработать.
Звук, который конь издал в ответ на это, напоминал скорее рычание взбесившийся собаки.
Теперь он уже очевидно тянулся к моей ноге, не помня ни себя, ни мира вокруг, и я натянула поводья снова, готовясь хотя бы не заорать от боли слишком громко.
Как бы там ни было, пока я в седле, стрелять в него не посмеют, а там…
– Норд.
Это был не окрик и даже не приказ. Всего лишь спокойное, но твёрдое обращение.
Конь встал подо мной спокойно, повёл ушами и… расслабился. Как будто пружина разжалась. Я в буквальном смысле бёдрами почувствовала, как из свирепого и готового убить любого, кто встанет у него на пути, зверя он снова превратился в чуткую, гордую и ласковую лошадь.
Кайл перехватил его под уздцы и заглянул в глаза, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Норд посмотрел на него в ответ, а потом медленно опустил голову, всем своим видом выражая умопомрачительную смесь недовольства и вины. Словно спрашивал, что ещё ему оставалось делать.
Ни тени подлинного раскаяния, зато – глубоко затаенное довольство тем, как заставил всех вокруг поволноваться.
Стараясь не мешать им, я воспользовалась возможностью оглядеться и тут же об этом пожалела.
Казалось, что во дворе собрались все обитатели замка без исключения.
Несколько вооруженных мужчин.
Растрепанный и злой Эжен, бледный Горан.
Дура Мирта, прижимающая к груди опустевшую корзину.
Стараясь перевести дыхание, я отстранённо порадовалась тому, что платье остатками разбитых яиц она тоже неизбежно испачкает.
Инес бежала со стороны кухни с сумкой, из которой выронила моток бинта.
Разве что Йонаса не было. Наверняка потому что сейчас к Норду было приковано даже больше внимания, чем к нему во время общих собраний.
Конь стоял подо мной спокойно, лишь изредка переступая на месте, и вслед за ним напряжение начинало отпускать и меня.
Лишь теперь я в полной мере начинала понимать, насколько сумасбродной была идея прыгнуть на него. Как минимум потому, что для того, чтобы спешиться, тоже придётся прыгать, а это обещало стать настоящей проблемой. Руки и ноги ощутимо затекли, мышцы начинали мелко подрагивать, а внутренняя сторона бёдер горела огнём и ощущалась влажной. Наверняка в кровь…
Я тряхнула головой, чтобы ещё раз, словно невзначай, посмотреть по сторонам в поисках Матиаса или Гаспара. Неловко скатываться с коня и на потеху всем присутствующим падать в пыль в задранной юбке категорически не хотелось, поэтому любой из них пришёлся бы очень кстати.
