— Что-то нашёл? — окликнул я ворона, спеша к нему, и мой голос прозвучал немного взволнованно.

Когда я подошёл, я увидел лежащий скелет, прогнивший от времени, — рядом с ним валялся тронутый ржавчиной меч, и в этот момент я почувствовал, как на меня накатила какая-то непонятная тоска. Взяв его, я поспешил к решётке, словно торопился спасти кого-то из беды, и, когда я заносил меч над замком, я никак не мог избавиться от ощущения чего-то неправильного, — каждый раз, когда я собирался разбить замок, меня пробирал холод, и я чувствовал, как что-то меня останавливает. Опустив меч, я обернулся посмотреть, куда делись мои вороны, — они стояли по бокам от ловчей ямы, словно её стражи. Если Рыжик внимательно смотрел на меня, никак не выдавая своих эмоций, то Черныш, то и дело, подпрыгивая, носился вокруг меня, иногда начиная тянуть за штанину, и в его поведении я почувствовал какое-то беспокойство. Время шло, я стоял и размышлял над причиной своих ощущений, и в моей душе разгорелась борьба между разумом и чувствами. Черныш с каждым разом становился всё беспокойнее, и я почувствовал, как земля начала дрожать, — решётка вместе с землёй начала обваливаться, плотно погребая под собой попавшихся в западню зверей, — и в этот момент я понял, что совершил непоправимую ошибку.

Валяясь на земле, я увидел, как воронов начало корёжить, их тела начали удлиняться, деформируясь и принимая человеческие очертания, — это было похоже на какой-то жуткий и пугающий перфоманс, и я почувствовал, как меня парализует страх. Через некоторое время рядом со мной стояли две девушки, словно сошедшие со страниц старинных легенд. Одна из них была в белых одеяниях, с прекрасными длинными огненно-рыжими волосами, волнами, ниспадающими на плечи, — у неё были широкие бёдра и крупная грудь, и от неё шёл нестерпимый жар, от которого у меня на лбу выступила испарина. Если от первой из них веяло женственностью и мягкостью, то от второй скорее сексуальностью и опасностью. Вторая была жгучая брюнетка с игривым и немного безумным взглядом, — она держала в руках полуторный меч, а сама была одета в чёрную броню, которая не скрывала её фигуру, а только подчёркивала хищные изгибы её тела, и она была похожа на суккуба из кошмарных сновидений.

— Кто вы такие? — спросил я, и мой голос прозвучал хрипло и напугано.

— Бездействие равно поражению, — произнесла воительница, и в её голосе прозвучал холод и жестокость.

— Лишь сделанный выбор даёт результат, — добавила рыжая дева, и её слова прозвучали, как пророчество.

Вдруг пространство начала заполнять тьма, — она наваливалась отовсюду, словно огромная чёрная волна, и я почувствовал, как меня окутывает холод. Я пытался сопротивляться ей, но тьма постепенно поглощала меня, словно я тонул в бескрайнем океане, и в этот момент в моей душе зародился ужас. Резко вскочив на ноги, я попытался вырваться, и тут холод отступил. Открыв глаза, я увидел, что нахожусь в автобусе, — кроме меня и водителя больше никого не было, и я почувствовал, как на меня накатывает облегчение. Двери автобуса захлопнулись, и водитель, словно безумный кукловод, весёлым голосом выкрикнул:

— Будьте осторожны, следующая остановка — морг, конечная.

Здание морга внешне совсем не походило на место, где люди провожают своих родственников в последний путь, — оно казалось каким-то отчуждённым и равнодушным, словно не желало иметь ничего общего со смертью. Мне раньше никогда не доводилось посещать морг, и аккуратное, состоящее из двух корпусов строение светло-бежевого оттенка в моём представлении скорее напоминало обычную поликлинику, — эта обманчивая видимость спокойствия лишь усиливала моё внутреннее беспокойство. Я зашёл внутрь и сразу попал в пустующий зал, в центре которого находилось пару окошек регистратуры. В зале стояла атмосфера тягучей тишины, казалось, будто время здесь остановилось, и я почувствовал, как впадаю в сон. Зевнув, я проследовал к ближайшему окну регистратуры. Сидевшая там молодая девушка с апатией стучала по клавиатуре компьютера, словно зомби, запертый в собственном плену. Я не успел сказать ей и слова, как она скучающим голосом, не отводя взгляда от монитора, спросила:

— Фамилия?

— Озеров, — ответил я, чувствуя, как на меня накатывает раздражение.

— Пол?

— Мужской.

— Дата смерти?

— Вообще-то я ещё жив! — сказал я, сплюнув через левое плечо и постучав по дереву, словно пытался отвести от себя беду, и в моём голосе зазвучала насмешка.

Девушка перевела на меня взгляд, с удивлением рассматривая меня, как какое-то диковинное существо, — её лицо выражало полнейшую апатию.

— И правда живой, — пробормотала она, и в её голосе прозвучало изумление, — Встряхнув головой, она уже осмысленным взглядом уставилась на меня и, немного покраснев, проговорила: — Молодой человек, а вы собственно, по какому вопросу?

— Я из газеты Перта, — сказал я, протягивая ей своё удостоверение, как пропуск в иной мир, — Мне нужно поговорить с вашим судмедэкспертом насчёт убитой девушки, которая поступила к вам вчера утром.

Внимательно прочитав удостоверение, девушка произнесла:

— Вам нужен Кун Бедвир, это девятый кабинет налево по коридору, — и, помолчав, добавила: — Только прошу вас, не шутите над ним по поводу его имени, — в её голосе прозвучало предостережение.

Заверив девушку, что у меня и в мыслях такого не было, я захватил удостоверение и направился к девятому кабинету, словно шёл навстречу своей судьбе.

Пару раз, остановившись, пропуская санитаров с каталками, я преодолел длинный коридор, соединяющий корпуса, — это место казалось мне каким-то тёмным и гнетущим, словно я проходил через преисподнюю. Я прошёл мимо нескольких дверей, пока передо мной не появилась табличка кабинета номер девять, и в моей душе зародилась какая-то непонятная тревога. Постучавшись, я зашёл внутрь. В кабинете была довольно домашняя обстановка, — это меня удивило, как будто я оказался в какой-то параллельной реальности. Около окна стоял кухонный стол, напротив него холодильник, в углу стоял работающий телевизор, а около стены был диван, на котором сидел мужчина в белом халате, лет тридцати пяти, и то и дело отправлял в полёт до противоположной стены дротики из дартса, как будто с их помощью он пытался убить свою скуку. После одного из бросков он перевёл взгляд на меня. Тяжело поднявшись, он вытер руку об халат и протянул её мне:

— Добрый день, чем могу быть полезен?

— Здравствуйте, мне нужен Бедвир Кун, — произнёс я, и мой голос звучал немного настороженно.

У мужчины дёрнулся глаз, но, увидев, что я произнёс это без какой-либо насмешки, немного смягчился и ответил:

— Да, это я, можешь звать меня просто Бедвир, — в его голосе прозвучала усталость и раздражение.

— Меня зовут Дмитрий, — сказал я, и в моём голосе зазвучало уважение, — Я журналист из местной газеты, и меня послали узнать информацию о смерти молодой девушки из Абернети.

— Хорошо, следуй за мной, — ответил Бедвир, и его голос прозвучал сухо и отстранённо.

Выдав мне халат и пару резиновых перчаток, он провёл меня в холодильник, — это место казалось мне каким-то жутким и нереальным, словно я оказался в самом сердце смерти. Он выдвинул одно из отделений, и я увидел молодую девушку с длинными чёрными волосами, — несмотря на неестественную бледность, её даже можно было назвать красивой, и в этот момент я почувствовал, как меня пронзила жалость.

— Каким составом вы обработали её кожу? — спросил я Бедвира, пытаясь разрядить тягостную обстановку, — Многие девушки были бы не прочь узнать рецепт, — и в моём голосе зазвучала насмешка.

— Записывай, — ответил он с кривой усмешкой, — Пакет с формалиновым раствором надеваем на голову и оставляем на ночь, — и, добавив после паузы, — Правда, красоту своей кожи девушка не сможет оценить, так как будет уже мертва.

— Девушки, конечно, на что только не пойдут, чтобы прекрасно выглядеть, но не в этом случае, — пробормотал я, словно разговаривая сам с собой.