Сгустки легкого тумана постепенно принимали определенную форму и черты освобожденного духа или души. Затем все они были унесены прочь сонмами светлых эфирных духов, которые, после того как их работа была закончена, взмыли над нашими головами и скрылись.

Теперь я осознал, что те Братья Надежды, которые подобно мне, оказывали помощь бедным раненным духам, все принадлежали одному и тому же обществу, что и я, и они все собирались вместе, и каждый из нас нёс небольшой звездный свет, подобно символу надежды в темноте. Верный Друг и я присоединились к другим и радостно обменялись приветствиями и поздравления, как отряд солдат, которые вернулись домой после успешной военной кампании.

Прежде, чем мы снова прошли через огненное кольцо, которое охватило этот регион, руководитель нашей группы проводил нас на шпиль высокой скалы, из которого мы созерцали города, равнины и горы той тёмной Земли, через которую каждый из нас прошёл в своем путешествии. И стоя на той вершине скалы, мы смогли рассмотреть величественную панораму Ада, раскинувшуюся у наших ног. Затем он обратился к нам в серьёзном, торжественном тоне:

«Эта земля, на которую мы сейчас смотрим, является всего лишь малой, очень малой, частью большой сферы, которую люди обычно называют «Адом». Есть темные сферы выше этой, которые, могут показаться многим, что эти сферы не достойны своего названия, пока сами не увидят эти места и не изучат их, чтобы понять, как низко может пасть душа и сколько ещё ужасных преступлений и страданий может быть в этих сферах. Большой пояс темной материи, из которой составлена эта, самая низкая из земных сфер, растянулся на многие миллионы миль вокруг нас, и получает в пределах своих границ всё то множество греховных душ, материальные жизни которых прошли на Земле, и чьи существования относятся ко времени отдаленных веков, в которых планета Земля впервые начала собирать свой урожай сознательных бессмертных, предназначение которых, греша и страдая, каждый должен был заниматься своим собственным избавлением, пока не будет очищен от всего земного позора — всего налёта своей более низкой природы. Множества таких душ должны все же быть, как звезды на небе и песок на море, поскольку каждый строит для себя своё собственное жилище в верхних или в более низких сферах, поэтому так обширно населенны сферы и так много местообитаний и сформированных городов.

От мощи любого смертного нести даже свои мысли далеко в потусторонность, зависят бесчисленные местообитания в сферах, каждое место или местность несут индивидуальный отпечаток духа, чья жизнь породила это, и как нет двух лиц, двух умов, точно подобных во всех своих бесчисленных жизнях, что населяли Землю — то и нет никаких двух мест в духовном мире точно подобных друг другу. Каждое место — и даже каждая сфера — является отдельным созданием специфического класса духов, которые создали это, и те души, которых находят в себе подобие, ощущают в духовном мире друг другу притяжение, и каждое место будет нести более или менее специфическую печать его жителей.

Таким образом, в предоставленном описании этого или любой другой сферы вы, естественно, будете в состоянии говорить только то, что вы видели, и описывать те места, к которым вы были привлечены, в то время как другой дух, кто созерцал непохожую часть той же сферы, может описать это совсем по-другому, так что люди на Земле, которые слишком сильно ограничивают все вещи, и измеряют их собственной мерой вероятности, будут говорить, что так как вы отличаетесь по описанию той же самой сферы, вы оба должны быть неправы. Они забывают, что Рим не Генуя, Милан, или Венеция, хотя они все в Италии. Лион не Париж, хотя оба находятся во Франции — и оба будут нести определенные характерные особенности, определенные национальные черты сходства. Или расширим сравнение ещё далее, Нью-Йорк и Константинополь — оба города на планете Земля, однако между ними и их населением столь большое различие, такая глубокая пропасть, что мы больше не можем искать общие национальные характерные особенности, ведь оба города, населены человеческой расой, по внешнему виду, но в привычках, а также обычаях в корне разнятся.

И ныне я знаю, что каждый из вас, кто наблюдал во всех ваших странствиях — во всех печальных картинах — этих несчастных существ, где вы познали унижение в этой клоаке их собственной безнравственности, однако и там было всё же зарождение человеческих душ, неугасимых и неразрушимых, и каждый из вас научился, я в это верю, каким долгим может быть испытание души — весьма значительным, и как это может замедлить час её освобождения через извращение её способностей — однако всем дано неотделимое право на надежду, и к каждому придёт, в конце концов, час пробуждения, и те, кто пал в самые низины, будут подыматься, качаясь подобно маятнику к его самому дальнему пределу, будут подыматься и возвращаться снова назад, как столь же высоко, так и снижаясь, очень низко.

Горький и ужасный счет, который должна оплатить греховная душа за её дикое потворство злу, но однажды оплаченный там, он считается оплаченным навсегда, и нет никакого неумолимого кредитора, уши которого являются глухими к голосу молитвы или кто скажет кающемуся блудному сыну: «Прочь, твоя судьба предрешена, и час твоего искупления истёк». О, Братья Надежды! Может ли человек, в своей малости, измерить силу Всемогущего Бога, распознать Его пути? Может ли человек установить предел Его милосердию и утверждать, что в ней отказано какому-либо несчастному грешнику, поскольку был велик его грех? Один только Бог может осудить, и Он один может простить, и Его голос звучит во всех нас, в каждой былинке, которая растет, в каждом луче света, который сияет: «как велика доброта и милосердие нашего Бога — как велико Его сострадание и как тих Его гнев». И Его голос раздаётся, подобно трубе, через его многочисленных ангелов и служащих духов, всем, кто раскаивается и умоляют о прощении, ведь помилование всегда дается — прощение, полное и бесплатное, предоставляют всем, кто искренне ищет его и истинно стремится, чтобы заработать его.

Даже по ту сторону могилы, даже в пределах Ада, есть всё же помилование и прощение, надежда и любовь для всех. Ни один атом бессмертной сущности души, которая вселилась в человека и стала живой сознательной индивидуальностью, никогда затем не теряется, и не обречён на полное уничтожение или вечное проклятие. Ошибаются те, я бы сказал, что они грешат, кто учат человека по-другому, поскольку, делая так, они закрывают дверь его надежды и приводят грешную душу в более отчаянное состояние, в более безнадежное, когда человек считает, что смерть ставит окончательную печать проклятия на его судьбе. Я желаю чтобы вы, когда каждый из вас возвратится на земной уровень, возвещали всем эту истину, которую вы почерпнули в этом своём странствии, и стремитесь всегда, чтобы каждый и все вместе смогли испытать чувство надежды, и понимали насколько необходимо соблюдать правый путь, если есть на то ещё время. Было бы намного легче для человека свои злодеяния исправлять ещё в своей земной жизни, нежели ждать, пока смерть не установит ему барьер между ним и тем, что он должен искупить.

В том Аду, который вы видели, все было результатом человеческих собственных злых жизней — плодом трудов их собственного прошлого — или на Земле или в её сферах. Ничего кроме, созданного самой душой там не имеется, однако каким ужасным может показаться вам её окружение. Но потрясённые вы возможно ощутите в духовном плане этих существ и несмотря на это, должны помнить, что такими, как они есть сейчас, они сделали себя сами. Бог не добавил ни единого зернышка к ноше любого, и в равной степени, это должно быть работой каждого, чтобы отменить то, что он сделал, чтобы собрать снова то, что он разрушил, чтобы очистить то, что он загрязнил. И тогда эти несчастные жилища, эти разложившиеся формы — эти вселяющие ужас окрестности — будут заменены на более светлые и более благоприятные места — на более чистые тела — на более миролюбивые жилища, и когда наконец через определенное время доброе на Земле и в её сферах должно победить плохое, а злые зрелища и злобные места будут удалены прочь, подобно пене в море выброшенной на берег приливом, и чистая Вода Жизни заструится в эти места и очистить их от этих твердых черных гор, от этой плотной тяжелой атмосферы, а эти грязные место обитания должны будут улетучиться от сильного очистительного огня раскаяния, подобно, как твердая гранитная порода растапливается в тигле химика, пока это не разгонит прочь всю атмосферу с её едкими испарениями в воздухе, чтобы сформировать другие скалы где-то в другом месте.