— Это Джиджи Метростов, номер три, — шепчет Хелен.

— Номер три? — хриплю я. Паника сжимает мою грудь.

— Да.

— Номер три, это как до меня? — Я четыре.

— Ага.

Как по команде в этом моем ебаном плане я бросаю взгляд в другой зал и вижу Жака, разговаривающего с другим джентльменом, одетым в смокинг. Глаза Жака устремлены на Джиджи, и она тоже его видит.

Если она передо мной и выглядит так, мне придется придумать способ улучшить свою игру. Но насколько низко я готова пасть?

— Вот это ты называешь отчаянием или королевой, — усмехается Хелен.

Я выбираю последнее из-за грязного взгляда, который Джиджи бросает на меня, когда смотрит в мою сторону, и ее ледяные голубые глаза скользят по моему золотому браслету. Она окидывает меня взглядом, оценивает, а затем задирает нос, словно я дерьмо, в которое она пытается не вступить.

Господи Иисусе… ух ты. Ох, как бы я хотела свернуться калачиком на диване и смотреть фильм. Эти женщины здесь не просто стервы, они акулы. Золотоискательницы.

Когда я снова сосредоточилась на Жаке, его уже нет. Он даже не узнал меня.

— Не обращай на нее внимания, — бормочет Хелен, явно пытаясь подбодрить меня. Она увидела, что Жак тоже смотрит на Джиджи. — Он охотился за тобой неделями. Не волнуйся.

— Я постараюсь.

Я знаю, что не продумала это, и это безумие, потому что Жак мог решить быть придурком и пойти к голой женщине. Это могло бы оставить меня на милость кого-то другого.

Боже мой, что, черт возьми, я буду делать, если это произойдет?

Хелен начинает говорить об Адаме, чтобы отвлечь меня. Она рассказывает о своих планах на отпуск на ближайшие две недели, и я пытаюсь слушать, но едва слышу ее слова. Мое сердце колотится в груди, а нервы гудят от беспокойства о том, что сегодняшняя ночь пойдет к черту.

В моей голове проносятся самые разные мысли, и начинается паника.

Но у меня едва ли есть время как следует напугаться, потому что через пятнадцать минут элегантная дама, которая напоминает мне Долли Партон, вызывает меня и других аукционистов. Пожелав удачи, я оставляю Хелен и следую за женщиной, которая ведет нас в комнату в задней части, похожую на примерочную.

— Привет всем, — сияет она ослепительной улыбкой. — Я Синтия. Ведущая сегодняшнего аукциона. Мы собираемся начать, и я хотела пожелать вам удачи. Помните, сегодня вечером — веселье. Также не будет лишним подзаработать мелочи по пути.

Пока все смеются над шуткой, я улыбаюсь.

— Если ни у кого нет вопросов, давайте готовиться. Мне нужны номера от одного до пяти, чтобы выйти на сцену через пять минут, так что сделайте последние приготовления сейчас. — Она хлопает в ладоши от восторга.

Женщины передо мной начинают приводить себя в порядок. Номер один распускает волосы. Номер два снимает бюстгальтер, чтобы лучше продемонстрировать грудь, и собирает свои длинные черные волосы в пучок, чтобы продемонстрировать заднюю часть платья и задницу. Номер пять приподнимает грудь в бюстгальтере с эффектом пуш-ап, чтобы привлечь внимание к своему глубокому декольте.

Джиджи, однако, бросает на меня еще один грязный взгляд, а я просто смотрю на нее в ответ. Ни одному из нас не нужно ничего исправлять.

— Ладно, пойдем, — кричит Синтия, и мы следуем за ней.

Мы поднимаемся по лестнице, ведущей на сцену. С того места, где мы стоим, мы видим зал, заполненный до краев мужчинами в первых рядах сидений, у всех есть таблички для ставок.

Остальные места сзади заняты мужчинами и женщинами, которые пришли поддержать мероприятие и пообщаться на вечеринке после него.

Я вижу Хелен в заднем ряду, но она меня не видит. Потом я вижу Жака. Он в первом ряду и смотрит прямо на меня.

Нервная дрожь скользит по моей спине и замирает, когда его глаза впиваются в меня с желанием. Победа пытается прорваться сквозь мои нервы, потому что я снова завладела его вниманием, но в нем есть также холодная, темная грань, которая напоминает мне змею. Я помню, что он мне сказал, и как мне придется использовать свой рот, чтобы получить то, что я хочу.

Я благодарна, когда голос Синтии, открывающей аукцион, отрывает наши взгляды.

Глава 22

Кэндис

Синтия выходит на сцену, и зрители аплодируют.

Она представляет девочку номер один, которая появляется в своем элегантном красном платье, как будто только что вышла из сна.

Ставки за нее начинаются с двухсот тысяч и очень быстро растут до постоянного миллиона. Я так потрясена, что не спускаю глаз с того, что она делает, и, что еще важнее, кто за нее делает ставки.

Ее продали пожилому мужчине за полтора миллиона пять минут спустя. Это было быстро. Действительно быстро. Я никогда не ожидала, что это будет так быстро.

Девушка номер два выходит на сцену, и через несколько секунд после ее появления становится ясно, что пришло время профессионалам взяться за дело. Снятый ею ранее бюстгальтер был всего лишь реквизитом, который она могла использовать, чтобы бросить в толпу, которая сходит с ума, и причина, по которой она собрала волосы в пучок, была не в том, чтобы она могла показать свою задницу или подражать Джиджи. А в том, что она хотела выпустить их как настоящий кнут, чтобы начать свое шоу.

Стриптиз.

Стриптиз, который включал не только искусство снятия платья с открытой спиной и спуска в ее великолепный костюм для дня рождения, который заставляет всех мужчин впадать в эйфорию в своих попытках.

Я не уверена, как люди, которые здесь просто для общения, могут это выдержать. Даже Хелен выглядит шокированной, но другие женщины рядом просто сидят и смотрят, как будто видят такие вещи постоянно. Некоторые даже смотрят вместе со своими мужьями.

Не знаю, почему я удивляюсь. Я слышала, что женщины покупают таких девушек своим мужьям на дни рождения или просто так. Это отвечает на вопрос, что подарить человеку, у которого есть все.

Спустя два миллиона долларов номер два продана англичанину в первом ряду.

Ее шоу длилось дольше первой девушки на десять минут. Но только потому, что мужчины постоянно перебивали цены друг друга.

Меня напрягло то, как Жак на нее посмотрел. Сволочь, он ее хотел. Этот тик в его челюсти говорит о том, что он хотел.

Но, похоже, он хочет меня больше. Когда англичанин поднимается на сцену, чтобы забрать свой выигрыш, Жак снова смотрит на меня. В его взгляде усиливается любопытство, а также угроза, которую я достаточно мудра, чтобы принять во внимание. Он смотрит на меня так, будто мне лучше убедиться, что я стою ожидания.

Образ становится еще более выразительным, когда Джиджи выходит на сцену, словно она ее хозяйка.

Хелен была права. Женщина ведет себя как королева.

Джиджи выходит на центр сцены, как будто она на подиуме, но вместо того, чтобы демонстрировать одежду, она демонстрирует себя и демонстрирует, какой шедевр она представляет.

Я завидую ее уверенности. Она не делает ничего из того, что делали первые девушки, потому что знает, что ей это не нужно.

Ставка за нее начинается с миллиона, а не со ста тысяч, и все, что она сделала, это стояла там. Спустя несколько мгновений, когда она развернулась и наклонилась прямо на виду у Жака, чтобы показать ему свою задницу, я почти подумала, что мой план пошел к черту, и мне придется провести следующие тридцать дней в постели одного из других мужчин.

Я почти поверила в это и приняла свою судьбу, когда он поерзал на своем месте и искренне ей улыбнулся.

Но Жак не делает на нее ставки.

Ставки растут и растут, пока не достигают трех миллионов и не остаются на этом уровне.

Один, два, и Джиджи продали человеку в дальнем углу, похожему на русского мафиози.

Клянусь, я могу умереть от беспокойства, которое это во мне вызывает. Такое чувство, что это может убить меня гораздо быстрее, чем что-либо еще сейчас. Но я рассчитываю на свою счастливую звезду, Жак все еще сидит там и ждет меня.

Когда Джиджи забирают и увозят, все глаза продолжают восхищаться ее телом.