Стараясь отгородиться от жестокого мира, Королева окружила свой дом высокой стеной, по гребню которой торчали острые пики. Впрочем, ворота практически никогда не запирались. Тем не менее в тот злосчастный день 1981 г., вернувшись домой, Дэвид обнаружил их закрытыми изнутри – кто это сделал, так и не узнали, – и решил перелезть через стену. То ли молодому человеку не хватило сил, то ли соскользнула рука, но он сорвался, и острые пики ограды пронзили его тело, как старинные копья. Помощь не потребовалась – он скончался на месте.

– Пусть все дальше будет, как будет, – после похорон Дэвида сказала Королева экрана одной из близких знакомых.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно уточнила та, боясь, что у Роми не все в порядке с головой.

– Жизнь, судьбу, будущее, – с расстановкой перечислила Роми и более к этой теме никогда не возвращалась.

Она застыла от горя и однажды сказала, что зря считают, якобы Бог дает человеку только такой крест, который тот в состоянии вынести. Сначала она потеряла Делона, которого безумно любила, затем ушел счастливо найденный ею супруг Гарри Мейен. Причем не только ушел от нее, но вообще ушел из жизни, не вынеся мук ревности и постоянных унижений слухами об измене жены. Очередной брак с Даниэлем оказался всего лишь пустышкой, поманившей призрачным блеском счастья. Теперь не стало сына.

Она начала панически бояться одиночества. Все, что связывало ее с миром – общение с коллегами по кинематографу и дочь. И тут в ее жизни появился новый мужчина, как и Даниэль значительно моложе Королевы – его звали Лорен Петен.

Многие считают, что он искренне стремился помочь Роми и, наверное, действительно, по своему любил ее. Как и Даниэль, он выполнял обязанности секретаря, ограждая кинодиву от назойливых журналистов, нежелательных встреч и бытовых неурядиц. Но Шнайдер уже разочаровалась в семейной жизни и не питала никаких иллюзий. Лорен ни на чем не настаивал, зато стал ее самой внимательной сиделкой, после того как Роми перенесла тяжелую операцию. Когда Королева экрана поднялась и снова начала безудержно глушить спиртное и транквилизаторы, Петен опять оказался рядом. Но он не мог победить саму судьбу!

Шнайдер уже не помогало ничто: ни любовь, ни ласка, ни забота, ни спиртное, ни таблетки и даже кинематограф, без которого, как без наркотиков, она просто не мыслила существования. В эти дни Делон не вспомнил о ней, не пришел и не подставил плечо – каждый за себя!

Роми пристрастилась слушать Баха. Его музыка – грозная и величественная, – немного помогала ей справиться с навалившимся на нее депрессивным состоянием.

Последний день жизни кинодивы – 29 мая 1982 г. В тот день Роми выразила желание поужинать в ресторане, и Лорен составил ей компанию. По возвращении домой Королева отправилась к себе, включила музыку любимого Баха и села писать письмо дочери, которое осталось нед описанным.

Утром 30 мая газеты вышли с броскими заголовками: Роми Шнайдер покончила с собой! Но уже вечером эксперты опровергли эту версию:

– Смерть наступила от разрыва сердца.

Однако кто знает, что произошло на самом деле.

Их имена наводят ужас даже на стойких бойцов спецназа и опытных полицейских Индии и Шри-Ланки. Услышав о них, бледнеют солдаты правительственных войск, а крестьяне и жители отдаленных предместий начинают быстро собирать нищенский скарб и уходят из родных мест как можно дальше. Эти страшные женщины, словно вырвавшиеся из преисподней кровожадные демоны, не щадят никого, даже грудных младенцев. За ними остаются только трупы и выжженная земля. Они – «Черные тигрицы», специальное подразделение партизанской армии Тигров освобождения Тамил Илама, действующей на севере Цейлона…

В конце восьмидесятых годов XX в. один из руководителей тамильских партизан-сепаратистов пригласил для серьезного разговора тайного советника по линии разведки, скрывавшего свое истинное имя под псевдонимом Агджа. Только несколько человек в штабе знали, кто он и откуда, а остальные питались слухами и предположениями. Одни авторитетно утверждали, что Агджа – бывший спецагент ЦРУ США, другие говорили, что он служил в советском КГБ, третьи считали его инструктором-арабом из Ирака или Палестины. Сам Агджа никогда ничего не опровергал, но и не подтверждал.

– Мы часто терпим поражения от подразделений правительственных войск, – недовольно сказал тамил. – Нужно нанести неожиданный удар и казнить наших злейших врагов! Но как это лучше сделать?

– Турецкие султаны содержали специальный корпус безжалостных и свирепых янычар, – Агджа опустился в плетеное кресло и медленно раскурил длинную сигару – Для этого христианских детей отрывали от дома и особым образом воспитывали, обращая в ислам. По-моему, они даже никогда не женились. Этакие фанаты, воины-полумонахи.

– При чем тут султаны и янычары?

– Глава исмаилитов Горный старец имел множество мюридов, подобных послушным живым трупам в его жестоких руках. Японский император Микадо создал подразделения летчиков-камикадзе, – словно не услышав вопроса, продолжал советник, окутавшись ароматным облаком табачного дыма, – даже нацисты специально готовили смертников для совершения важных террористических актов. А в нашей борьбе и подавно: любые средства хороши! Видимо, пришла пора поднять знамя террора и заставить врагов ужаснуться от небывалой жестокости. Надо создать собственных янычар, мюридов и камикадзе.

– Понадобится слишком много смертников, – криво усмехнулся тамил.

– Лучше всего для таких целей подойдут молодые женщины, – деловито заметил Агджа. – От них редко кто ждет серьезных неприятностей. Как их хорошенько обработать идеологически, ваша забота, а я научу «Черных тигриц» безжалостно убивать.

– «Черные тигрицы»? – словно пробуя эти слова на вкус, повторил тамил. – Пожалуй, в этом что-то есть…

Вскоре в штабе партизан-сепаратистов появились несколько местных колдунов и знахарей. Представитель службы безопасности партизанской армии Тигров освобождения Тамил Илама имел с ними продолжительную конфиденциальную беседу. Напомнив, что они неустанно сражаются за создание независимого государства тамилов, он попросил помощи и совета в создании специального женского террористического подразделения.

– Самое сильное чувство – месть! – подумав, изрек один из колдунов.

– Не менее сильно сексуальное желание, – возразил другой. – Если его специально долго подавлять, оно неизменно затмевает разум и неизбежно толкает к пролитию крови!

– У нас найдутся для этого все нужные снадобья, – заверил главный знахарь.

– Женщины быстро станут послушными, бесстрашными и бессердечно жестокими, – пообещали колдуны.

Агджа тоже отлично знал свое дело и в сжатые сроки разработал специальную программу для подготовки женщин-боевиков, способных вести диверсионно-разведывательную работу и совершать заранее спланированные террористические акты. Предполагалось осуществлять их в политических целях.

Спустя месяц-другой в нескольких лагерях Тамил Илама появились первые молоденькие девушки и женщины, на которых многие партизаны посматривали с откровенным вожделением. Но даже близко не подходили к ним под страхом смерти. Подавляющее большинство «Черных тигриц» были специально набраны опытными вербовщиками в глухих тамильских селениях – у одних из них погибли братья, у других мужья, у третьих отцы. Находилось и немало таких, у кого «пропали без вести» абсолютно все родственники после тотальных «зачисток», проведенных подразделениями сил безопасности Шри-Ланки в тамильских деревнях в целях «профилактики» и создания «санитарных зон» в борьбе с сепаратистами.

– Вы пришли, чтобы жестоко отомстить врагам за смерть близких, – постоянно внушали «тигрицам» инструкторы.

Всем женщинам-волонтерам выдали камуфляжную форму и строго предупредили: отныне они вступают в секретное элитное подразделение партизанской армии Тигров освобождения Тамил Илама. Им категорически запрещалось употреблять любые спиртные напитки, даже пиво, курить и вступать в случайные половые связи.