Путь от Ност-Поинта до Гаваны не длинный. Всего каких-то двадцать миль. На корабле это расстояние можно проплыть за жалкие двадцать минут, а вот на лодке это бы заняло около двух часов. Это время без отдыха, но работать беспрерывно два часа веслами юноша был не в состоянии. Сложно было Эдварду, и плыть, и есть крабов. Недостаток сна тоже имел место быть. В конечном счете, брюнет добрался до Гаваны лишь спустя три часа.

— Наконец-то. Уже любимый город, черт его дери. Песочек, как рад тебя видеть. — Эдвард, тяжело дыша с красным лицом, заносит лодку на берег и падает на песок. — Суша. Земля, я люблю тебя. — пират, чувствуя каждый свой синяк, переворачивается на спину. — И солнце. Что же делать дальше? — встает на ноги и бросает взгляд на город. — Нужны деньги, комната и оружие. Пока кинжал сгодиться. А как достать деньги, подумаю по пути уже. — откашлявшись и немного кряхтя, юноша направился в Гавану.

Эдвард побрел вглубь города. В Гаване, как и всегда, царила жизнь. Здесь все и всегда занимались своим делом: то рабочие, которые строят корабль, то фермеры, то дети, которые лазили по деревьям, то купцы и даже собаки, ворующие себе, еду у этих купцов. Были еще и солдаты «охраняющие» этот порядок вещей. Кроме как того, что бы разговаривать о своих проблемах и пить в местных тавернах они ничем толковым не занимались. Эдвард пришел на главную площадь Гаваны, увидел, как посыльный доставляет письмо и вспоминает про свое обещание себе. Он подбежал нему и схватил за рукав.

— Можете доставить письмо?

— Без проблем, сер, а куда? — немного заинтересованно проговорил почтальон, достав из нагрудного кармана своего пиджака карандаш.

— В Лондон.

— Далековато. — поднес карандаш к губам и задумался. — А деньги-то у вас есть? — секунду погодя продолжил.

— Там вроде можно оплатить после доставки, цена, я знаю, выше. Но поверьте, уже там будет безразлично. — Эдвард достает потрепанный кое-как высохший дневник, что все это время находился у него за спиной. Чудо, данный манускрипт остался цел, пусть и не весь. Многие слова чуть размыло, страницы потрепало, а часть из них вот-вот выпадет. — Дадите карандаш?

— Держите. — посыльный протягивает неспокойному юноше карандаш, а тот согнул письмо, поместил его в конверт, что заранее предложил почтальон и написал адрес, где проживал мистер Грин.

— Вот. — с надеждой в голосе произнес юноша, отдавая письмо, что хранил целый год. — Только доставьте. Прошу. — тяжелый год выдался, ведь только сейчас юноша смог отправить весточку любимой. То странствовал, то даже на берег не сходил, то забывал, как это было вчера.

— Конечно, это же моя работа. — сказал посыльный и ушел.

— А теперь, надо думать. Где взять деньги?

Он взглядом прошелся по потенциальным путям выхода из его ситуации. Боже, как красива эта площадь при свете дня. Люди так живо общаются, торгуются, играют и живут. Юноши переминаясь с одной ноги на другую, пытаются позвать красавиц в легких платья с ними пройтись. На одной скамье сидят двое стариков в поношенных одеяниях портовых рабочих и что-то рассказывая играют в шахматы. Кто-то наслаждается природой, лаская своими руками листья дуба, что раскинулся на площади, кто-то играет со своими людьми, кто-то толпиться около лавок торгашей, а кто-то воздает молитву Богу, скрестив руки перед собой и с благоговением в глазах.

Воровать он сразу отказался. У жителей этого городка не слишком много денег в карманах. Для того чтобы ограбить торговца нужно ждать ночи. У Эдварда не было столько времени. И вот краем глаза у мясной лавки он замечает толстого хорошо одетого мужчину. На поясе у него весели два полных мешочка, которые по размерам были чуть больше кисти, и очень сладко звенели. Он очень долго стоял у этой лавки, и Эдвард решил подойти поближе. Он поднялся со скамьи, на которой решил отдышаться, и медленным шагом направился к мясной лавке. Незаметно присоединившись к очереди, он начал слушать разговор торговца с этим мужчиной.

— Бери, не пожалеешь. — с неподдельной улыбкой зазывал мясник к своему товару.

— Не торопи меня, а то вдруг ты тут отравой торгуешь. — с недовольной гримасой начал свою тираду толстосум.

— Не задерживаете людей, которые за вами стоят. — все также с настойчивостью и улыбкой продолжал купец. — Посмотрели?

— Посмотрел. Сколько за поросенка и трех кур?

— Три сотни фунтов.

— Грабеж! — неприятно завопил толстяк и зачем-то поднял руки. — Люди тут грабеж! — вокруг себя обернулся всем крича, и в самом конце обратился к торговцу с нелицеприятной улыбкой на своем лице. — Беру за сто пятьдесят.

— Поросенок не маленький и куры тоже нормальные. Какие сто пятьдесят? Триста и точка.

— Сто пятьдесят и ни фунта больше. — грозно ответил мяснику толстяк.

— Я все сказал. — у и торговец перестал сдерживать себя и показательно стал разминать костяшки.

— Ну и ладно. Больно надо вашу отраву покупать! — слишком громко провопил противец.

Услышав это окончание очереди к этой лавке начала расходиться. Эдвард сквозь поток людей подходит к торговцу, что вот-вот останется без денег.

— Добрый день.

— Добрый. Ну и скряга. — процедил сквозь зубы мясник, поправляя свои кожаные перчатки для разделки туш.

— Что вы сказали? — притворившись, что не слышит спросил юнец с интересом поглядывая на толстяка в богатых одеждах, что вот-вот скроется из виду.

— Я про этого чиновника.

— А расскажите-ка мне про него. — что-то почувствовал проговорил пират с легкой улыбкой на своем лице.

— Скряга. — скрипя зубами выругался мясник. — У самого дом как у короля, амбары полны еды, кладовки переполнены шелком, а за мясо он платить нормальную цену не хочет. Ведь видно, что у него денег полон карман. Я тебе так скажу. Даже если ты будешь умирать от голода, он тебе не протянет даже куска, залезавшего у него на складе хлеба.

— Интересно. Интересно. Спасибо. — отсалютовав попрощался юноша. — До встречи.

— Еще один. Не буду больше разговаривать на посторонние темы, а то останусь без гроша. — мясник всадил нож в свою уже потертую дубовую разделочную доску и вскинул руки вверх. — Люди! Люди! Подходите, налетайте!

Эдвард же пошел вслед за чиновником. Для прикрытия он всячески сливался с толпой. Не сказать, что по душе пришлось это молодому человеку, то чиновник остановиться поговорить со своим товарищем, то просто на скамейку усядется, то будет спорить с конюхом за то, что его лошадь могла сбить его. Эдвард решил действовать. Когда они зашли на очередную площадь, где постоянно был народ что-то бурно обсуждал, собирались целые столпотворения, чтобы что-то обсудить или рассказать. Пират начал подходить все ближе и ближе к чиновнику. И оказавшись прямо за его спиной, он, приложив все свои усилия, мастерски обокрал чиновника. Через считаные секунды раздались вопли и крики о том, что кого-то обворовали, но даже этих секунд хватило пирату скрыться среди толпы с улыбкой на лице пощупывая мешочки.

— Всего сотня фунтов. — в одном из пролетов между домами, куда свет попадал лишь в полдень, стоял выдохшейся земле черноволосый юнец и с легкой улыбкой на лице пересчитывал монеты у себя в руках. — Не густо. На комнату и еду хватит, а вот на хорошее оружие… — молниеносным движением рук, юноша убрал награбленное за пазуху и побрел дальше по улице. — Ладно, придумаю что-нибудь.

Эдвард направился прямиком в таверну. Все в ту же таверну, где он впервые услышал про Джека, где проснулся от ночных приключений, где познакомился с вербовщиком моряков, Джорджем. Как только двери распахнулись перед ним, все воспоминания, связанные с этой таверной, пробились в его голову, картинки тут же стали мелькать в его сознании. Но от наплывших воспоминания возникла и тоска на сердце, от которой юноша слега поник. Но пару секунд погодя, он все же поднял голову и подошел к барной стойке.

— Что будите? — вежливо проговорил бармен, потирая очередную кружку полумокрой серой тряпкой, напоминавшей Эдварду локоть пиджака.