Не прошло и пятнадцати минут, как в помещение вошли несколько человек. Все со стражей, все мрачные и с опущенными подбородками.

Степана Ратникова князь узнал, но какого было его удивление, встретиться глазами с Женькой. Крепостная, получается, не простила выбор, оболгала супругу.

Еще хуже стало, когда ввели Святослава — брата Ольги и незнакомую девчонку. Та вроде у Бестужевых во дворе служила.

— Сергей, я понимаю твои эмоции, — произнес император сочувствующим тоном. — Но твоя супруга не из нашего мира. Пришлая она.

Долгорукий ошалел. В смысле пришлая?

Откуда пришла, тоже из нижнего мира? Про других, окромя демонов, фей, пришлых никто никогда не слыхивал.

А потом при нем Его Величество допросил присутствующих. Женькины показания Сергей отмел сразу. Осознавал, что бывшая возлюбленная в пылу ревности могла Олю оговорить.

Уходила из усадьбы? Уходила. Странно себя вела? Бывало. Но это не повод, чтобы о его жене плохо думать. Она силу свою скрывала... от него. А не ради кражи или злого умысла.

То же самое вторит и Степан, заодно добавляет, что княгиня с кем-то в лесу разговаривала. Других стражников в сон погрузила.

Но когда выступила крепостная из поместья Бестужевых и родной брат Ольги, князь окончательно погрузился в глубокий шок.

— Изменилась сестра, господин Бестужев? — обращался к Святославу император.

— Да, изменилась, — спокойно отвечал молодой мужчина. — Почти сразу после смерти батюшки. Грызться стала, характер показывать.

— Вы же над ней всей семьей издевались, — не выдержал Сергей, защищая любимую. — Каждому во дворце известно, что мать с отцом девушку не жаловали.

— А чего ее жаловать, коли она не родная, нагулянная?

Большинство присутствующих переглянулись, но Его Превосходительство, княгиня Аракчеева и монарх бровью не повели. Постыдный факт рождения скрыть тяжело. Слухи давно ходили. Князь на мгновение задумался, отчего Дарья Алексеевна не удивлена, но момент не подходящий. Об этом после...

— И что? Она силу обрела.

— А как обрела, Долгорукий? — презрительно бросил Святослав. — Прожила всю жизнь пустышкой, батька помер, и она магией завладела? Это черное колдовство, явно демоническое.

— Верно барин говорит, — кивнула крепостная, которую никто и не спрашивал. — Раньше хорошая девочка была, а потом принялась свои порядки устанавливать. Меня чуть кочергой не пришибла, Антонина Михайловна спасла. В краже обвинила, подбросив свои же драгоценности. Это потому, что я сразу тьму в ее душе почувствовала, я же с ней росла, секретами вместе делились.

Девчонка сказывала ладно, но вызывала омерзение. Сергей все равно не верил.

— Может, она нашего отца и убила, — щурился младший Бестужев, высказывая глупое предположение.

Руки чесались взять мужчину за грудки и потрясти. Князь бы так и сделал, но нельзя в кабинете Николая Романовича драку учинять. Всю репутацию подобным поступком перечеркнет, а она ему ой как понадобится в спасении жены.

— Пусть Дмитрий Сергеевич ее осмотрит, — предложил он новый выход, уповая на старого друга отца. — Он ясновидящий, почувствует.

— Осмотрел уже, — скривился государь, — на свадьбе на вашей. Ты прости меня, Сергей, что я настаивал. Я же не мог предугадать, какая падаль в барышню вселится.

— Не понимаю.

— Дмитрий Сергеевич сразу после вашего бракосочетания заболел. Не выходит. Все мои лекари к нему ездят. Говорит, что невеста твоя распознала, наслала на него хворь иномирскую.

— Мне почему не говорил?

Его Величество потемнел, как и все властители, свои ошибки он признавать не любил.

— Убедиться надо было. Мы же не просто девку дворовую могли оговорить, дочь Юрия Вениаминовича. Но мне жаль, что я долго деликатничал. Как приехал Святослав Бестужев с просьбой об аудиенции, привез с собой служанку, все на место и встало. А твой ратник окончательно нас уверил.

Растерявшись, Сергей размышлял, что делать дальше. Оля в сговоре с демоном?

Нет, невозможно. Она же его родных от верной смерти спасла. Фамильяра заимела. Им боги абы-кого не одаривают. Да и нет в ее душе ничего черного. Он, конечно, даром души видеть не обладает, но тонкую ауру девушки разглядел.

К тому же он был свидетелем разговора демона с Олюшкой. Непохожи они были на приятелей. Он сам ее пришлой называл, зачем раскрывал карты?

— Значит слово Уварова против моего, — стукнул князь по столу.

— Мне покажите, — произнесла вдруг Дарья Алексеевна, выпрыгивая из кресла. — Мне ее покажите. Или пусть Уваров твой явится, — она в гневе и не заметила, что начала фамильярничать с императором. — Целители не вылечили, а я способности свои пока не растеряла.

Его Величество миндальничать с женщиной не стал.

— Вы, Дарья Алексеевна, сколько раз ко двору приглашались? Я могу попросить посчитать все сообщения. Тоже на болезнь сказывались. Нет, в вашей помощи империя не нуждается. Возвращайтесь в свой дом, а лучше в родовое имение. Я терпелив, но вы границы переходите. Не заставляйте меня приказ составлять о вашей ссылке.

— С девушкой-то могу увидеться? — зашипела Аракчеева.

— Да, я хочу поговорить с женой, — перебил всех Сергей.

— Нет, до суда к княгине Долгорукой доступа не будет. Не смотри на меня злобно, — Николай Романович взглянул на дворянина. — Скажи спасибо. В честь твоих былых заслуг, изменницу не в темнице разместят. В монастырь отправят.

— В какой?

— Тайна государственная, — закончил Его Величество.

Взмахнул рукой, подзывая стражу. Святослава, Женьку и других увели. Орловы, Дягилевы, Давыдовы ушли сами. А Долгорукому и Аракчеевой указали на дверь. Настоятельно попросили покинуть дворец, и на время разбирательства безвылазно сидеть в собственных домах.

Внизу он встретился с друзьями. Дарья Алексеевна тоже везде следовала за ним, прицепившись словно банный лист. Но Сергей был слишком хорошо воспитан, чтобы грубо отправить женщину, которая делала попытки ему помочь, да и не до ее присутствия было.

— Что-нибудь узнал? — спросил он подходившего Метельского. — Куда Ольгу отправят?

— Не здесь, — тихо отозвался Михаил и заметил незваную гостью. — Дарья Алексеевна, вам помочь? Отвезти к особняку?

Аракчеева фыркнула и грубо выругалась. Все мужчины изумились.

— С вами поеду, — заявила она князю Долгорукому. — И не спорь, — сказала, прежде,чем тот успел рот открыть. — Полезна буду.

— Ладно, — отмахнулся от ясновидящей Сергей. — У меня дома и встретимся.

Сам же размышлял, как поступать дальше. Хорошо бы увидеться с Александром, но интуиция подсказывала, что к цесаревичу в данный момент князя не пустят.

Жаль, всю кашу-то он заварил.

Через полчаса Сергей Владимирович встречал на своей территории гостей. Выгнал слуг, проверил, что никто из них ничего подслушать неспособен, закрылся с друзьями и княгиней Аракчеевой в гостиной. Отметил, что мелькнул черный хвост.

Ничего, пушистого он позже расспросит, пусть фамильяр прежде новости услышит.

— Сергей, — первым обратился Вадим Власов. — А ежели правда окажется, что жена твоя с демоном сговорилась? Улики-то против нее нашлись: и брат подтвердил, и служанка.

— Для начала мне поговорить с ней требуется, — утверждал хозяин дома. — Не могла Оля никому навредить. Это козни чьи-то.

— Чьи? — продолжал настаивать самый молодой из дворянинов.

— Демона.

— Все равно у нее поведение подозрительное. Вы что думаете? — повернулся Власов к Метельскому и Галицкому.

Более старшие князья выводами делиться не спешили. Во-первых, осознавали, что Долгорукий находится в смятении, а во-вторых, верили другу безоговорочно.

— Меня больше занимает, — прищурил карие глаза Демид, — зачем с нами Дарья Алексеевна поехала. Не хотите нам ничего объяснить?

Женщина глубоко вздохнула.

— Раз догадался, договаривай.

— Ольга Долгорукая, в девичестве Бестужева, ваша дочь? — задал вопрос Галицкий.

Аракчеева и не смутилась. Впрочем, ситуация была почти очевидной. Редкий дар, который не из пустого места взялся. Ее внезапная опека над, по сути, незнакомой девушкой. Желание сблизиться. Сергей и сам как-то об этом раздумывал.