— Оль, — кривился пушистый друг.

— Я знаю, как помочь, — твердила ему упрямо.

Самое поразительное, что с появлением Ольги, я отдавала себе отчет в том, как победить демона, пусть не навсегда. Навсегда с ним способна расправиться лишь фея, но выгнать чудовище из тела Уварова мы могли.

— Ты достаточно участвовала, успокойся.

— Знаешь, как снять, помогай. Не знаешь, тогда не лезь, — обиженно фыркнула на фамильяра и сконцентрировалась на себе.

— Оля, я сниму, — завопил хвостатый. — Но ты тоже знай, я не хочу, чтобы ты к себе возвращалась. Я хочу с тобой остаться. Я к тебе привык, мне не нужно другого хозяина.

Под его верещащее мяуканье, я ощутила, как волшебство Сергея теряет силу.

Долгорукий то ли не хотел, чтобы я мешалась под ногами, то ли боялся, что добыча убежит из-под носа, сковал меня. Но с помощью Воланда, я получила долгожданное освобождение.

Собралась, углубилась. Время возле меня словно остановилось. Капли с колодца стали медленнее капать, голоса у всех замедлились, ничего не разобрать.

Повернула голову, видела Метельского, видела его струнки, которые подпитывали наследника великого княжеского рода. Обернулась на Галицкого, та же самая картинка. Здоровые маги, могучие. Не князья, истинные богатыри.

Поэтому свой взор обратила на источник проблем. Чувствовала, что демон от колодца подпитывается. Тянутся от него незримые паутинки, похожие на те, что обволокли лицо Дмитрия Сергеевича. Что силен он, пока этот вход в нижний мир близко. Есть и другие, но они далеко, до них ему еще добраться надо, а рядом с этим он никогда не сдастся.

Вместо того чтобы оборвать жизнь Уварова, я все силы бросила на каменный фонтан. Все, что оставалось во мне из магии, повернула в сторону колодца. Ударила.

Взрыв...

Вода расплескалась во все стороны...

Потом новый взрыв... не от моих рук...

Всхлип демона...

— Оля! — подбежал ко мне Сергей.

Хотел меня отвести, удались из зала.

— Нет, не надо, я хочу закончить! — не унималась я.

Знала же, что бес продолжает упрямо сидеть в теле Уварова. Никак его не выкурить.

— На тебе уже лица нет, вся побелела. Оля, тебе целитель нужен.

— Ольга Юрьевна, правда, — к нам приблизился Власов Вадим. — Вы не сможете одна.

Рука Сергея дотронулась до моей. Пальцы переплелись, и мужчина, поджав губы, вымолвил.

— Ты доверишься хоть в этот раз? Я поделюсь силой.

— Давай, — согласилась я и почувствовала невероятный приток магии.

Разнесла проклятый фонтан к чертям собачьим.

Сразу после этого раздался свист, множество шепотков, плач и выкрики. Тело Уварова противно искривилось один раз, второй, а потом из него, как из шланга, хлынул темный туман.

Обдал нас всех холодом и испарился. А развеяв этот смрад, мы увидели, как испещренный шрамами маг валяется на мраморном полу.

Сергей

Князь долго смотрел на лицо своей жены, спящей в городском доме.

А жены ли?Можно ли назвать их брак настоящим? Считается ли союз, заключенный во лжи и по приказу императора священным и нерушимым? Тем более что выяснилось — невеста не та, за кого себя выдавала.

И несмотря на все обстоятельства, Сергей понимал, что влюбился он не в тихую, робкую и забитую наследницу рода Бестужевых, а в гордую, умную и мудрую иномирянку. В ту, которая, не давала себя в обиду, которая умудрилась и зверя магического приручить, и мать его на место поставить.

Оля, и имя у обеих девушек не различалось, не отрицала своего происхождения. Но толком не успела ничего рассказать. Она продрогла, ослабела, а после всего испытанного, рухнула в его объятия и спала уже больше суток.

Целители и лекари ее осматривали, не находили ничего опасного, говорили, что супруга попросту устала, и ей требуется покой.

А как его обеспечить, если сам Долгорукий не в порядке? В полном смятении?

Подъехав к проклятому монастырю, он и его друзья сопротивления не встретили. Люди Уварова сами почувствовали надвигающуюся беду, были готовы разбежаться. Расчет Дмитрия Сергеевича был прост — выявив пришлую, он полагался, что князь на ее защиту не пойдет. Отдаст девчонку на расправу демону.

Что же, наставник просчитался. Впрочем, это не первая ошибка старого ясновидящего. Он все-таки служить существу из нижнего мира согласился — добровольно, радостно. Никто его не заставлял, сам произнес слова клятвы.

Разрушив колодец, демон исчез, бросая своего напарника. Ясновидящего повязали, пригодились оковы, которыми они сковали жену Сергея, привезли ко двору и заключили в темницу. Ольгу же князь вернул домой и игнорировал все приказы императора. Пусть Александр отца умасливает, цесаревич воочию видел, что сотворил его некогда верный служитель и опасная пришелица. Кто защищал, а кто смерти желал императорскому роду.

Друзья тоже в его доме не задержались, выразили свое восхищение женой, пожелали ей скорейшего выздоровления и отбыли до дальнейших разбирательств. Об одном Сергей жалел — что паскуду ту убить не удалось. Что крылатая ведьма не явилась, иначе бы от демона и мокрого следа бы не осталось. За мучения Ольги, за ее раны, за каждую царапину он жаждал отмщения.

Внезапно со стороны постели послышался стон и легкое движение. Продолжая находиться в комнате, князь отбросил письмо, которое он строчил Федору, и подбежал к жене.

Она открыла глаза и смотрела на него с выражением полного изумления. Подняла вверх руки, покрутила запястьями.

— Сергей...

— Да, — присел он рядом. — Тебя что-то беспокоит? Я могу позвать целителя, может, воды? Или ты еще чего-нибудь хочешь?

Она привстала на локтях и оглянулась вокруг.

— Пока я безумно хочу помыться, — произнесла с облегчением. А потом она словно окончательно очнулась, принялась тараторить безумно. — Сергей, ты же в курсе, что я не Оля. Я Оля, но не Оля. В общем, все очень сложно.

— Подожди, не торопись, — князь аккуратно дотронулся до ее щеки, провел по скуле, чтобы девушка хоть немного успокоилась. — Я все понял еще, когда твой брат показания давал.

— Святослав? — нахмурилась она.

— Святослав, да и служанка. И, если честно, многое сам чувствовал. Ты не очень похожа на ровесниц, на Полину, ведешь себя осмысленнее, взрослее.

— И тебя не пугает, что я из другого мира? Что я не дочь Юрия Вениаминовича?

Вспоминая всю семью Бестужевых и ту Олю, о которой велась речь, князь осознал, что их первая договоренность сработала бы. Он бы никогда не проникся не то, что любовью, обычной симпатией к бедной, затравленной девушке. А свою Олю он полюбил, и полюбил за то, что она была именно собой: сильной, независимой, умной.

— Не пугает. Расскажешь больше о себе?

На кровать запрыгнул еще и вездесущий черный кот, которого Долгорукий устал выгонять.

— Я тоже хочу послушать. Она едва ли что-то помнила.

Оля и рассказала. Как чудом держалась в первые дни, как тяжело ей давались порядки в новом доме, как она мечтала вернуть в свой мир.

— Здесь ко мне все относились плохо, издевались, — пасмурнела супруга. — Олю ведь толком никто не любил, а Федя боялся выказывать симпатию — отец и ее, и его накажет. Он ее тайком защищал.

— А в твоем мире тебя любили? — насторожился Сергей. — Тебе есть к кому возвращаться?

Страх сжал сердце сильнее, гораздо сильнее, чем в том подземелье, где он отыскал возлюбленную и стал участником битвы с демоном. Там он чуть ли не попрощался с Олей. А сейчас что?

Он ее любит настолько, что не сможет удерживать. Не заставит жить рядом с ним, лишь бы она никуда не девалась. Отпустит. И одним богам известно, как тяжело это ему дастся.

Оля зарделась и пододвинулась к нему. Положила голову на мужское плечо, провела пальцами по его щетине, заставляя к ней развернуться.

— Так как здесь, нет. Я люблю тебя, Сергей. И я не хочу уходить.

— А я не хочу, чтобы ты уходила, — перебил ее князь, жадно хватая в свои объятия. — Люблю тебя. Люблю не ту Ольгу, что на цыпочках ходила. Искренне ей сочувствую, жалею, но люблю тебя, такую прекрасную и сильную.