Ребята плескались в реке до тех пор, пока небо не начало чернеть на Востоке и краснеть на Западе. Солнце давным-давно скрылось за величественным черным хребтом, одаривая его оранжевой светящейся подсветкой, создавая в получившемся пейзаже нечто чарующее — такое, на что хотелось долго смотреть, сидя у костра в приятной компании.

— Слушайте, может нам развести костер, чтобы хоть немного согреться? — предложила Оля, которую уже несколько минут пробирала дрожь.

— А когда мы будем возвращаться в таком случае? — выбравшись из воды, спросил Паша, глядя на заканчивающийся закат.

— Не парься, успеем вернуться, — Стас хлопнул его по голому плечу, после чего отправился вместе с Олей собирать веточки. Вздохнув, Паша присоединился к ним. Благо, недалеко от воды находился высохший сверху залом, от которого можно было забрать немного дров.

— Итак, чтобы развести огонь, нам нужно… — выдерживая паузу, Стас ждал ответа.

— Потереть палочку о камень? — предположила Оля.

Паша рассмеялся, чуть не разрушив маленький шалашик из палочек для костра.

— Спички, Оля, просто спички, — сдержав смешок, Стас выудил из походного рюкзака потрепанный коробок, в котором оставалось от силы пять спичек.

Чиркнув одной из них, он поднес ее к кусочку салфетки, которая моментально вспыхнула в маленьком шалашике Паши. Постепенно огонь перебрасывался на него, пожирая и тонкую салфетку.

— Вот, теперь можно подбрасывать веточки побольше, — продолжая урок по разведению костра, бубнел Стас.

Усевшись на камень, Паша достал из рюкзака две консервные банки без этикетки и с помощью ножа открыл их, поставив поближе к огню. Внутри было жуткое месиво, напомнившее Оле пережеванную еду.

— Что это?

— Это тушенка. — Паша изогнул тонкие брови. — Вы что, в городе не едите тушенку?

— Едим, но… она какая-то…

— Она домашняя.

— Вы сами делаете тушенку?

— Ну конечно. Зачем люди охотятся, если не ради мяса?

— Ну а… разве можно ее есть, не пожарив на сковородке?

— Она сейчас здорово сварится в костре, не волнуйся. Мы же еще живы после такой еды. — вытерев грязный ножичек о шорты, улыбнулся парень.

Схватив свой рюкзак, Стас вытащил оттуда смятую камуфляжную куртку и накинул ее Оле на плечи, ничего не сказав. Едва куртка оказалась на ней, нос сразу уловил запах гари и рыбы. Принюхавшись, она сморщила нос, когда поняла, что запах исходит от куртки.

— Спасибо… — все же натянув ее получше, сказала она. — Почему она так… пахнет?

— Потому что я стирал ее последний раз зимой. — он пожал плечами как ни в чем не бывало, усевшись напротив нее, через костер.

Вытащив мокрые волосы из-под куртки, Оля хотела было по привычке поправить веревочку кулона, но вовремя одернула руку. Заметив это, Стас свернул губы в ниточку в нерешительности:

— Мой сосед, дядя Захар, занимается таким, необычным хобби, — начал он, завладев вниманием Оли, — он ездит далеко в тайгу и ищет там, в заброшенных деревнях, старые украшения, банки и все такое, что можно продать городским зевакам. И он даже карты для себя рисовал с заброшенными в тайге селами, где могут быть такие вещи. Можно будет съездить в одну из таких, может, мы найдем тебе новый кулон.

— Новый кулон? — задумалась она, поднеся руку к губам.

— О, точно. А по пути можно будет заехать на теплые источники. — поддержал идею Паша. — Мы там давно не были что-то.

— А как мы туда доберемся, если это далеко?

— На машине. Мы же водим.

— А, точно, беззаконие. — усмехнулась Оля, поджав под себя голые ноги и обняв их руками в попытках согреться.

Пока ребята болтали, содержимое консервных баночек закипело, а запах специй разнесся, казалось, на весь лес. Взяв две палочки, Паша осторожно достал из огня тушенку, которая то и дело обрызгивала горячие камни, создавая приятное слуху шипение. Только теперь, почувствовав на удивление вкусные запах домашней тушенки, Оля поняла, как сильно проголодалась за день.

Поделившись с ней своей вилкой, Стас стал ковыряться в баночке раскладным ножичком, умело подцепляя мясо лезвием — точно делал это не первый раз в жизни.

— О-о, она такая вкусная! — попробовав первый коричнево-розовый кусочек мяса, восхитилась Оля. — Намного лучше, чем покупная.

— А мы тебе о чем? — гордо пожал плечами Паша. — Здесь все лучше, чем покупное.

Закончив с экзотическим ужином, ребята собрали пустые банки, затушили костер и, погрузив все в лодку, стали стаскивать ее на воду. Взяв ту самую палку, которую Стас вытащил из залома на замену веслу, он начал помогать ею Паше, который сидел на теперь уже единственном весле. В почти что полной темноте орудовать подобным средством, пытаясь разглядеть дно в темной глубине, было очень тяжело, а потому сплавление по реке длилось дольше, чем должно было. К тому же, после захода солнца в лесу стало холодно, а вместе с тем прилетели кучи надоедливых комаров, которые то и дело кусали мокрые голые ноги Оли, опущенные в рыбу.

Спустя час спуска по реке, течение ослабело, а дно стало различимым даже в темноте. Выбравшись из лодки в воду, где было по колено воды, парни потащили ее к берегу, где уже стояла знакомая машина. Обеспокоенный дедушка встретил ребят с классическими вопросами о том, почему все так безответственно, но, видимо, в компании девочки решил особо не топить достоинство мальчишек.

Вернувшись домой в мокрой и грязной одежде, Оля сразу же пошла переодеваться и сушить рыжие кудри, закрывшись в кладовой, которая у тети служила чем-то вроде ванной.

— А в баню ты не пойдешь что ли? — увидев сие манипуляции, Марго оторвалась от цветочного журнала, проводив племянницу взглядом вплоть до хлопка двери.

— Я еще пойду гулять сейчас! — крикнула из-за двери Оля, пытаясь разобраться с доисторическим феном Маргариты.

— Надолго?

— Часа на два, наверное.

— А ужин?

— Ой, я тако-ое ела сегодня…

— Какое? — испуганно спросила тетя, снова оторвавшись от журнала.

— Домашнюю тушенку на костре.

— А… — с облегчением выдохнув, Марго вернулась к чтению, оставляя в покое суетливо собирающуюся Олю.

Подкрасив ресницы своей подсохшей тушью, девочка натянула на себя светло-синие джинсы, белую майку и такую же синюю джинсовую куртку длинною до талии. Последним штрихом в образе стали серьги-кольца большого размера — единственные сережки, которые было видно под пышной копной волос.

— Ба-атюшки… — увидев Олю в чем-то, помимо бриджей и бирюзовой рубашки, ахнула Марго. — Я не сплю ли?

— Не спишь ли, — гордо улыбнулась девочка, еще раз осматривая себя в зеркало в прихожей во весь рост.

— Это для кого такой наряд? — хитро улыбнулась тетя, выглядывая из-за журнала.

— Для себя. — уверенно ответила Оля, совершенно не выказав никакого сомнения или смущения.

— А не для тех мальчишек, что устроили тебе сегодня день приключений и домашней тушенки?

— Марго! — она скрестила тонкие руки на груди, недовольно взглянув на тетю, которая тут же прикрылась журналом.

Скрывшись из виду Маргариты, Оля села на пол и начала обуваться, ощутив необычное жжение в районе щек.

Приблизившись к местному клубу, басы из которого было слышно почти что у дома Марго, Оля пыталась разглядеть знакомые лица среди темноты и света цветных гирлянд. Возле клуба было много подростков, разбитых на небольшие компании. Она даже не думала, что в такой маленькой деревне могло быть столько молодежи. Все они рассматривали ее, будто бы с ней было что-то не так, однако причина подобного внимания была простой — новеньких людей в местном клубе не бывало.

Наконец, заметив знакомые рыжие волосы, Оля направилась к компании, что собралась поодаль от клуба — там, где было тише.

— Привет! — заметив ее, радостно помахала Кристина. Рядом с ней стоял такой же радостный Никита с баночкой сладкой газировки. — Выглядишь круто, — оглядев наряд Оли, заметила девушка.

— Спасибо, ты тоже очень. — глядя на белое летнее платье чуть ниже колен, в котором была Кристина, ответила девочка.