Это легко проверить. Как и в автобусах, в магазине установлены камеры наблюдения. Не составляет труда проследить всю траекторию Рори, и я снова подумала, что маршрут выглядит слишком продуманным. Как и история с забытым букетом — уж очень она кстати. "Теско" находится в семи-восьми минутах ходьбы от Викинг-Гарденз. Так что в запасе у него было минут десять.

А если Рори поторопился, а нам следует проверить, не видел ли его кто-нибудь спешащим, то это дало бы ему еще пару минут. Само убийство почти не заняло времени: две секунды на удар, еще десять — проверить, дышит ли Ашлин, пощупать пульс, еще десять — выключить плиту. В сумме меньше минуты. С таким тщательным планированием убивать можно было и дольше. При условии, что планировалось убийство. Если Рори наш парень, то он вовсе не пустоголовая тряпка. Он, конечно, нервничает, но все концы тщательно подогнаны, ухватиться не за что. Он постоянно на шаг впереди. Если решим его взять, без боя он нам не сдастся.

— Вам уже надо было поторапливаться, — сказала я. — Сколько времени вы провели в магазине?

— Да лишь несколько минут. Я спешил. Как вы верно заметили, времени оставалось совсем немного. Именно из-за таких непредвиденных обстоятельств я всегда предпочитаю приходить немного раньше.

— Логично, — согласилась я. — И потом, когда вышли из "Теско"?…

— Я заспешил обратно на Викинг-Гарденз. Пришел вовремя. Посмотрел на часы, было почти ровно восемь.

— Кто-то еще был на улице?

Рори задумался, потер кончик носа.

— Пожилой человек с собачкой. Он кивнул мне. Я не думаю, что был кто-то еще.

Снова легко проверить.

— И что потом?

— Я шел по улице и смотрел на номера домов, пока не увидел дом Ашлин, номер 26. Я подошел к двери и позвонил…

Он умолк.

— А дальше?

— Она не открыла.

На этот раз его щеки вспыхнули стремительно и жарко. Я почувствовала, как за стеклом Стив вглядывается в этот румянец, уверенный в том, что он означает невиновность Рори. Я же не была в этом так уверена. Румянец мог свидетельствовать об унижении или о лжи.

— Хм, странно. И что же вы подумали?

Голова Рори поникла.

— В тот момент я решил, что Ашлин просто не услышала звонка. Звонок работал, я услышал, как он звенит в доме, подумал, что она в туалете или вышла за чем-то на задний дворик.

— И что же вы сделали?

— Подождал минуту и постучал. А потом снова позвонил. Она снова не ответила, поэтому я отправил ей сообщение, спрашивал, правильно ли я запомнил адрес. Я прождал целую вечность, но так и не получил ответа.

— Ооо, — протянул Бреслин, — это было больно.

— Я думал, может, она не услышала звука поступившего сообщения. — Рори заметил смесь жалости и насмешки на лице Бреслина и снова опустил голову. — Так ведь бывает. Она могла возиться на кухне или что-нибудь в этом роде, а телефон оставить в другой комнате, эти телефонные сигналы бывают ужасно тихими.

— Я вечно пропускаю звонки, — согласилась я. — Сплошная головная боль. И вы попытались снова?

— Да, но только уже позвонил. Это ведь маленький одноэтажный коттедж, я был уверен, что она услышит звонок. Но она не ответила. — Рори поднял голову, уловил сухую усмешку Бреслина и весь сжался. — Я попытался еще раз, даже приложил ухо к двери, чтобы проверить, слышны ли звонки в доме, я уже сомневался, дома ли она вообще… И ничего не услышал.

Мы все проверим.

— Как вы думаете, что произошло?

— Я не знаю. Я думал, может… — Рори говорил почти шепотом.

— Говори громче, — велел Бреслин, — запись же.

Рори чуть-чуть подбавил громкости, но на нас так и не смотрел.

— Пару недель назад Ашлин в последнюю минуту отменила свидание. Она так и не объяснила причины. Просто сказала, что у нее срочное дело. С ней вообще сложно было договариваться о встречах. Я предлагал день, а она не могла, или сначала могла, а потом у нее возникали проблемы. Иногда не отвечала на телефонные звонки. Я не знаю, была ли это манипуляция с ее стороны. Ашлин не похожа на человека, который стал бы таким заниматься, но я знаю ее не достаточно хорошо, чтобы сказать определенно. А может, в ее жизни действительно есть что-то, о чем она не готова мне рассказать, вроде матери, страдающей деменцией или алкоголизмом, которой требуется уход.

И ни слова о возможной двойной игре, хотя о таком повороте он просто не мог не подумать. Возможно, он просто боится новых насмешек Бреслина, но это слишком любопытно, чтобы не привлечь внимание.

— Словом, я решил, что это продолжение той же истории. Но я не знаю, в чем ее суть.

— Так ты и стоял со своими прелестными ирисами из "Теско", — сказал Бреслин с почти откровенной издевкой. — Весь такой готовый ринуться в бой.

Голова Рори опустилась еще ниже.

Я произнесла мягко, с симпатией:

— Вы волновались? Что с Ашлин что-то случилось?

Рори с благодарностью поднял на меня взгляд.

— Да. Немного. Поэтому я и спросил, связано ли это с ней, когда вы пришли. Я боялся, что у нее, например, в душе закружилась голова и она поскользнулась, или она так разболелась, что даже не может поднять трубку. Может, то, о чем она мне не говорила, это какая-то болезнь, эпилепсия или… Но я не знал, что мне с этим делать. Не мог же я позвонить в 999 и сказать, что тут экстренный случай, девушка не открывает дверь парню, которого она знает всего несколько недель. Они бы рассмеялись и посоветовали мне искать себе другую подружку. Даже я понимал, что это наиболее вероятное объяснение. Просто я навоображал себе невесть что, хотя и догадывался, что, наверное… С Ашлин все в порядке?

Он был очень далеко от зоны комфорта, весь трясся, как припадочный. Или он хотел, чтобы мы думали, что он и в самом деле припадочный псих.

— И что же вы сделали? — спросила я.

— В одном из окон была щель между шторами, я увидел свет и попытался заглянуть. Я боялся, что соседи увидят меня и вызовут полицию, но в телефоне было ведь сообщение от Ашлин с приглашением, вот я и решил, что, может, вызвать полицию — не такая уж плохая идея, потому что тогда, по крайней мере, они смогут проверить, все ли в порядке…

Похоже, этот парень и сэндвич себе не закажет, не продумав во всех деталях возможные последствия употребления майонеза.

— И что же вы увидели?

Рори покачал головой:

— Ничего. Щелочка была совсем узкая, да еще под таким углом, что я мог видеть лишь торшер и кусочек дивана. Торшер горел. И я не хотел торчать у окна слишком долго.

— Вы заметили какое-нибудь движение? Тень? Признак того, что в доме кто-то есть?

— Нет. Ничего. Тени немножко дрожали, но не так, как если бы кто-то там двигался. Скорее это было похоже на отсветы огня в камине.

А камин там горел. Я записала — проверить, можно ли видеть отблески огня сквозь щель в портьерах. Если Рори наш клиент, то он прекрасно владеет собой. Большинство допрашиваемых не устояло бы перед соблазном добавить в картину таинственного злоумышленника.

— И что же вы делали дальше?

— Снова отправил сообщение, на тот случай, если я перепутал дату или… — Бреслин фыркнул, и Рори вздрогнул. — Я же сказал — на случай. Разумеется, я сознавал, что меня, похоже, просто одурачили. Говорю же, я понимал это. Просто если возникла какая-то путаница. И если в этом случае я бы просто разозлился, ушел и стер бы ее номер из телефона, то вдруг мы упустили бы что-то настоящее. Я не хотел так рисковать, лучше уж выставить себя придурком.

— По-видимому, твое желание исполнилось, — сказал Бреслин. — Следовало уйти, как только ты понял, что она не откроет. Если захочет исправить ситуацию, пусть сама этим занимается. Их надо держать в черном теле.

— Это не в моих правилах.

— Он просто порядочный человек, Бреслин. Что в этом плохого? Рори, когда она не ответила на последнее сообщение, что вы сделали?

Рори сказал уже спокойнее:

— Я сдался. Была уже половина девятого, я замерз, начал накрапывать дождь, и продолжать торчать там было просто глупо. И я ушел.