— Он там не пускайте его пожалуйста нетнетнееееееее…

— Элисон. Внимание. Когда я скажу "Давай", ты задержишь дыхание, пока я считаю до десяти. Внимание. Давай.

Элисон, булькнув, заткнулась на полукрике. Я едва сдержал смех. Но чувствовал, что если начну, то уже не смогу остановиться. Царапины на шее саднило.

— Один. Два. Три. Четыре. — Конвей считала размеренно, не обращая внимания на шум в коридоре, Элисон загипнотизированно смотрела на нее, крепко стиснув губы. — Пять. Шесть… (Протяжный вой в гостиной, глаза Элисон забегали.) Смотри сюда. Семь. Восемь. Девять. Десять. Дыши. Медленно.

Элисон разомкнула губы, шумно выдохнула, она еще не пришла в себя, но истерика миновала.

— Отлично, — ласково произнесла Конвей. — Молодец. — Взгляд метнулся над плечом Элисон ко мне.

Я изумленно вытаращился. Я?

Гневная вспышка в глазах. Берись за дело.

В прошлый раз именно у меня получилось с Элисон. Должно сработать. Самый важный допрос в этом деле — по крайней мере, должен таким стать, если я не облажаюсь.

— Уф. — Я уселся, скрестив ноги, прямо на пол. Отличный повод: колени все еще дрожали. Конвей отползла в сторонку, в уголок, устроилась там, высокая, черная, растрепанная на фоне гладкой белой стены. — Тебе получше?

Элисон кивнула. С зареванными красными глазками она была сейчас еще больше похожа на белую мышь, чем прежде. Ноги торчали под странными углами — кукла, сброшенная с высоты.

Я улыбнулся ей предельно ободряющей и доброжелательной улыбкой.

— Ну и хорошо. Ты же поговоришь со мной, да? Тебе не нужна медсестра, лекарства от аллергии или еще что-нибудь?

Она отрицательно помотала головой. Хаос в конце коридора практически улегся: Маккенне удалось наконец справиться с четвертым годом. И в любую минуту она могла выйти на поиски нас с Элисон.

— Прекрасно, — продолжал я. — Ты сказала, что видела, как компания Селены Винн что-то такое сделала? И показала на одну из них. На кого именно?

Мы с Конвей готовились услышать "Джулия".

Элисон тихонько выдохнула: "Холли".

Как просто. В коридорах наверху и внизу старшие и младшие девочки уже разошлись по своим гостиным и плотно закрыли двери. Ни звука не доносилось ниоткуда. Белоснежная тишина крупинками сыпалась сверху, образовывала сугробики по углам, соскальзывала по нашим спинам, набиваясь в складки одежды.

Холли — дочь полицейского. Холли была моей главной свидетельницей. Холли принесла мне ту записку с доски. Даже после того как я увидел ее здесь, в недрах ее собственного мира, я продолжал верить, что она на моей стороне.

— О’кей, — произнес я спокойно и равнодушно, как ни в чем не бывало. Я чувствовал, что Конвей пристально смотрит на меня, а не на Элисон. — И что ты видела?

— После собрания. Того, где нам рассказали про Криса. Я…

Опять у Элисон появился этот прежний взгляд, мутный и отстраненный, как у эпилептика после приступа.

— Посмотри на меня, — продолжая улыбаться, скомандовал я. — Ты молодец. Так что случилось после собрания?

— Мы выходили в фойе из зала. Я шла рядом с Холли. Она оглянулась, быстро так, как будто проверяла, не следит ли кто за ней. Ну и я это заметила, понимаете?

Наблюдательная, я же говорил. Зоркие глазенки зверька-жертвы.

— А потом она сунула руку куда-то в юбку, под пояс колготок, что ли? — Кривая ухмылка, автоматически. — И вытащила это. Завернутое в салфетку.

Чтобы не оставить отпечатков. Как Таинственная Незнакомка с мотыгой. Я кивнул, очень заинтересованно:

— Да уж, такое трудно пропустить.

— Странно было, понимаете? Ну что можно прятать в колготках? Прямо фууу. А потом я присмотрелась внимательнее, потому что кусочек этого торчал из салфетки, и подумала, что это мой телефон. Он был такой же, как мой. Но я проверила в кармане, мой телефон был на месте.

— А что Холли сделала потом?

— В фойе стоит ящик для потерянных вещей, прямо у дверей. Большой такой черный ящик с дыркой наверху, положить туда что-то можно, а достать — нет. Нужно обращаться к мисс О’Дауд или мисс Арнольд, у них ключи. Мы проходили мимо, и Холли небрежно так провела рукой над ящиком — типа просто так, даже не глядя, но телефон у нее из руки пропал. Только салфетка осталась.

Конвей на миг прикрыла глаза. Надо было там порыться. Из своего угла она окликнула Элисон:

— А почему ты не рассказала об этом в прошлом году?

— Я не знала, что это имеет отношение к Крису! — дернулась Элисон. — Я и не думала…

— Ну конечно, ты не знала, — успокоил я. — Ты умница. Когда ты начала ее подозревать?

— Месяца два назад. Джоанна… Я сделала кое-что, что ей не понравилось, и она сказала: "Вот я позвоню в полицию и расскажу, что с твоего телефона переписывались с Крисом Харпером. И у тебя будут бооольшие проблемы". Но она же просто так сказала, она ведь не стала бы так поступать на самом деле? — встревожилась Элисон.

— Ну конечно, нет. — Не стану же я объяснять, что Джоанна легко швырнула бы Элисон в дробилку, если б ей нужно было.

— И я начала думать такая: "Боже, а если они вдруг проверят мой телефон и подумают, что я встречалась с Крисом!" А потом вспомнила про телефон, который видела у Холли. И такая: "А что, если она выбросила его, потому что боялась того же самого?" И потом: "Ой, мамочки, а если это она путалась с Крисом?"

— Ты говорила об этом с Холли? Или с кем-нибудь другим?

— Ой, нет, только не с Холли! Я сказала Джемме. Думала, она подскажет, что делать.

— Джемма — умная девочка, ты права. — Это точно. Элисон не могло прийти в голову, что телефон принадлежит Селене, а Джемме — запросто. — И что она сказала?

Элисон неловко заерзала и пробубнила:

— Она сказала, это не наше дело. Велела заткнуться и обо всем забыть.

Конвей молча покачала головой, стиснув челюсти.

— И ты попыталась, — согласился я. — Но не смогла.

Кивок.

— И тогда смастерила записку с фотографией. И прикрепила в Тайном Месте.

Элисон недоуменно мотнула головой.

— Все в порядке, это была отличная мысль, — поспешно заверил ее я.

— Но я не делала этого! Клянусь, это не я!

Я поверил. Ей нет причин лгать. Во всяком случае, в этом.

— Ладно, — сказал я, — О’кей.

— Молодец, Элисон, — вступила Конвей. — Скорее всего, ты была права и это не имеет никакого отношения к Крису, но мы с детективом Мораном должны побеседовать с Холли и все выяснить. Но сначала мы отведем тебя к мисс Арнольд. Что-то ты побледнела.

Изолировать ее, чтобы не разболтала остальным. Я встал, держа наготове улыбку. Одна нога жутко затекла.

Элисон ухватилась за перила и встала, но не двинулась с места, вцепившись в них обеими тощими ручками. В слабом освещении лицо ее казалось почти зеленым. Она сказала, обращаясь к Конвей:

— Орла рассказала нам про дело, которое вы расследовали. Про… — Нервная дрожь. — Про собаку. Собаку-призрака.

— Ага. — Прическа у Конвей совсем растрепалась. — Жуть вообще.

— Когда тот мужчина сознался… собака — она продолжала приходить за ним?

Конвей изучающе посмотрела на девочку:

— А что?

— Крис, — пролепетала Элисон. — Там, в гостиной. Он там был. В окне.

Меня прошиб холод от убежденности в ее голосе. Истерика по-прежнему витала в воздухе. Пускай не сейчас, но она вернется.

— Да, — протянула Конвей. — Я поняла.

— Да, но… он пришел из-за меня. И там, в коридоре, тоже. Он пришел за мной, потому что я не рассказала вам про Холли и телефон. В гостиной, — она нервно сглотнула, — он смотрел прямо на меня. И смеялся… — Вновь дрожь, уже сильнее, даже дыхание перехватывает. — Если бы вы не прибежали, если вы не… Он… он вернется за мной?

— А ты все нам рассказала? — строго спросила Конвей. — Все, что знала?

— Клянусь. Клянусь.

— Тогда Крис за тобой больше не придет. Хотя по школе еще, возможно, побродит, потому что здесь слишком много людей, хранящих в тайне то, что надо бы рассказать нам. Но за тобой он точно не вернется. Возможно, ты даже не сможешь его больше видеть.