— Именем Одина да восторжествует справедливость и победит правый — провозгласил тем временем Орм — Да начнётся суд!

Когда жрец произнёс последнее слово, дав отмашку, Фроди мгновенно отправил вперед огненный таран… бесславно разбившийся о щит, завязанный на ритуальный узор на посохе. Гринольв же усмехнулся и с ленцой проговорил, провоцируя противника:

— Слабовато. Нешто Всеотец уже лишил тебя сил?

— Насмешки тебе не помогут — фыркнул касатка, всё таки не будучи юнцом и не ведясь на столь простую подначку.

Вместо этого он внимательно оглядел защитное заклинание противника, вероятно решил, что оно потребляет излишне много маны или является узкоспециализированным средством именно против огня и спокойно начал обстрел противника элементами других стихий. А потом был вынужден резко ставить уже свой щит, быстро уходя в сторону от здоровенного шара пламени, когда Зелёный Волк убедительно доказал, что очень прочная защита не мешает его атаке. Это у его ученика возможны трудности, он с посохом, сделанным по новым, доселе неведомым лекалам, был на совершенно другом уровне, будто раньше побеждал врагов простой палкой, а сейчас взял в руки копьё. После чего начал натурально гонять оппонента, спокойно и размеренно шагая за ним, как учитель за нерадивым учеником, что уже не атаковал наставника, а только защищался.

Фроди был вынужден постоянно менять щиты, подбирая максимально эффективные и петлять, отступая спиной вперёд. Зелёный Волк, ещё совсем недавно выглядевший одряхлевшим, оказался на диво зубаст. Несколько раз у вирдмана касаток выдавалась короткая передышка, которую он использовал на то чтобы совершать новую быструю, но заковыристую атаку, однако противнику было как будто всё равно, магический щит продолжал оставаться несокрушимым, а каменные шипы из под земли лишь заставили врага немного сбиться с шага.

Гринольв же, глядя на мучения давнего недруга и соперника искренне наслаждался ситуацией и выражением лица Фроди. Однако схватку следовало закончить в должной мере красиво и старый вирдман начал наконец планомерно продавливать щит противника струёй пламени, которая должна была дать оппоненту возможность вовремя признать своё поражение. Только вот касатка удивил, внезапно совершив короткую телепортацию за спину врагу, после чего отправил в полёт многогранный ледяной кристалл. Гринольв резко обернулся, встречая опасность и обратив внимание на то, что два крупных драгоценных камня на поясе его недоброжелателя внезапно потускнели. Чары мгновенного перемещения и данной атаки по видимому были чрезвычайно энергоёмкими.

От кристалла щит пошёл волнами, но едва он восстановил стабильность, как кусок льда взорвался, наконец снося неподатливую преграду, пусть и не причинив вреда чужой плоти. Гринольв проигнорировал мельчайшую ледяную пыль, приставным шагом уходя в бок от куда более крупной сосульки, а потом от души ударил по водоплавающему молнией. Толстый жгут магического электричества почти сразу заставил щит врага и дребезжанием лопнуть, а его самого забиться в судорогах, выронив посох и пустив пену изо рта. Зелёный Волк же опустил оружие и крикнул:

— Окажите дураку помощь, пока не сдох!

Кто бы что не говорил, а у нежити кроме минусов есть и плюсы. Живые, какими бы фанатичными они не были, как бы не верили в Вальхаллу, вознесение во Свет или какой-то иной вариант благого посмертия, всё таки имеют инстинкт самосохранения и предел стойкости к потерям. Убей некую часть отряда и остальные отступят, а то и вовсе побегут. А ещё живые существа чувствуют боль, если речь не о редких исключениях вроде берсеркеров. Ходячим мертвецам же на подобное плевать, им дали приказ и они его выполняют. Правда в меру своего понимания, так как большинство излишне активных жмуриков не отличаются инициативой, широким кругозором и творческим мышлением. Собственно этим вроде бы могут похвастаться вампиры, но сосущие по ночам некоторым образом не совсем мертвы, ведь в них есть прана, получаемая вместе с кровью жертв. И личи.

По всем признакам мы столкнулись как раз с таковым и это в любом случае было не очень хорошо. Подобный вид нежити всегда силён, а ещё чрезвычайно трудноубиваем. О чём говорить, если заклятия упокоения и молитвы изгнания на них почти не действуют, тела весьма непросто сжигать что магией, что обычным огнём, рубятся они с трудом, почти как железное дерево, а потому без зачарованного оружия никуда, но даже полное уничтожение тела ничего не гарантирует. У личей есть так называемые филактерии, которые аосстанавливают их физические вместилища. А ещё эти милые создания, если не врала Френалионская библиотека, весьма рознятся по силе. В лучшем случае лич — это сильный маг с весьма солидным запасом маны, которая ещё и восстанавливается с отвратительно высокой скоростью. В худшем… В худшем это лютый кабздец в масштабах страны, способный уничтожать города и манипулировать самим временем двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, не нуждаясь в еде, отдыхе, сне. Ну и заодно поднимая армии мертвецов в массивом порядке. Книги содержали упоминания лишь о трёх таких личах в древности и авторы очень радовались, что нынче эти ребята уже не те, труба пониже, дым пожиже и не по их силам щёлкнуть пальцами, заставив город почти мгновенно всосаться в чёрную точку, оставив на месте себя глубокий котлован. А я почти до мокрых штанов был счастлив, что наша нежить кажется имеет суицидальные наклонности, потому как она как раз из древних времён и за последние столетия могла тут накрутить такого, что и вся армия Ассонхейма не сдюжит.

Однако на нас шли лишь умертвия из бывших стражей Дома Хрустального Снега. Конечно тоже не фунт изюма, бойцы были одеты в добротные латные доспехи, сильны, быстры, не чувствительны к боли и стойки к повреждениям, но как говорится ничего особенного. Стена щитом в ворох заклятий встречал их у подъёма с лестницы, одни хирдманы накалывали дохляков, выхвативших магии от вирдманов, на копья, другие рубили жертв некромантии на части, лишь иногда получая раны, которые быстро залечивались Астрой и Шанти. Через минуту с небольшим ситуация конечно стала немного похуже, город накрыла снежная буря, задувая в окна, но уж на одно помещение моего духа воздуха вполне хватало.

— Да сколько их тут, бл@дь⁈ — рявкнул один из бойцов, срубая топором очередному мёртвому эльфу руку в локте, пользуясь слабостью брони на сгибе. Хотя справедливости ради та была хороша, кольчуга между латными элементами прорубилась зачарованным оружием не глубоко и конечность противника лишь повисла, а не упала. Однако голову ушастого от расставания с телом это не спасло.

— Вряд ли весь город, так что не ссы — невозмутимо хмыкнул я, сам прикидывая наши запасы. Зелий на поясах полный комплект, в принципе часов пять мы тут можем простоять, правда меняясь и отдыхая. На обед в лагерь уходить не собирались, так что в мешках даже есть перекус. Но это прям на дальнюю перспективу, для начала надо разобраться с трупами хозяев, потом уж будем вольготно располагаться в гостях и чувствовать себя как дома.

Правда бой с нежитью в узком проходе приобрёл пусть быстрый, но устойчивый темп, так что бросив в очередного латника заклинание, я мысленно обратился к нуррэ-онне:

— Посмотри сколько к нам идёт дохляков.

— Я уж думала ты не попросишь — неслышно для остальных прошипела Кобра, а через несколько секунд завопила не своим голосом — Аааааа!!!