— Вот так всегда, — смеясь, сказала Дарла. — Когда я пытаюсь вспомнить, как встретила Аарона, все, что всплывает, это взрывы фейерверков в моем животе и голос в голове, кричащий, что это тот самый!

— У тебя тоже так было? — тихо спросила Энни Бо, когда все принялись болтать между собой. — Фейерверк и все такое?

— В большей степени, — признался Бо, накладывая себе еще порцию картофельного пюре со сливками и запеченных овощей. — Я сразу это понял.

Энни опустила взгляд на свою еду. Ей хотелось бы быть такой же уверенной сразу, но она какое-то время боролась со своими чувствами. Теперь она, честно говоря, не была уверена, чего же так испугалась.

«Но теперь все в порядке, — подумала она, отправляя в рот еще один кусок сочной ветчины, и ее окружает больше любви, света и смеха, чем она когда-либо могла себе представить. — Теперь мы вместе. И ничто больше нас не разлучит».

Энни ела до тех пор, пока не почувствовала, что больше не в силах проглотить ни кусочка, а потом еще немного. Все было так вкусно, что она просто не могла остановиться. Помимо пирога и печенья, которые они с Бо привезли с собой, там были «Запеченная Аляска», тыквенный пирог и шоколадный «Швейцарский рулет» — и, конечно же, Энни захотелось попробовать их все.

— Хочешь яичного коктейля, Энни? — спросил Чарли, кузен Бо, ставя на стол дымящийся кофейник.

— О боже, нет, я не смогу съесть больше ни кусочка, — искренне сказала Энни. Казалось, что оборотни — это бездонные ямы, но, с другой стороны, Бо сказал ей, что его семья любит поесть, когда они впервые встретились. Она только сейчас начала осознавать, насколько велика эта любовь!

— Мам, но ты же сказала, что после обеда мы позволим дяде Бо заняться этим делом, — внезапно встряла Сара, и ее глаза заблестели. — Я хочу рассказать ему и Энни об этом!

— О, о чем? — спросил Бо, склоняя голову на бок. — О чем мне нужно знать?

Дарла рассмеялась.

— Нет, ты права, Сара. Вперед.

Сара повернулась к ним с улыбкой.

— Я оставила вам несколько рождественских украшений, чтобы вы могли повесить их на елку! — сказала она, и ее лицо сияло от волнения. — Мы должны были сделать это вчера, потому что всегда так делаем. Но я оставила кое-что для вас!

— Правда? — спросил Бо, улыбаясь. — Это было очень любезно с твоей стороны, Сара. Благодарю тебя.

— Так что, теперь Бо и Энни могут развесить все это на елке? — спросила Сара, поворачиваясь к матери.

— Ладно… давайте все пройдем в гостиную, — сказала Дарла.

Энни показалось, что она все еще переваривает слова Сары, когда вся семья дружно встала, прихватив с собой кружки с гоголь-моголем, и направилась в гостиную.

— Похоже, тебе все-таки удастся украсить большую елку, — сказал ей Бо, когда они вошли в огромную комнату в задней части дома, где у дальней стены стояла огромная елка.

— Вау, — не смогла сдержать Энни удивленного возгласа. — Это… так эффектно.

Так оно и было. Елку, должно быть, срубили в густом лесу, который окружал дом. Она и представить себе не могла, что такую великолепную вещь можно было унести так далеко — хотя, кто знает, с оборотнями-то?

Темно-зеленая, идеальной треугольной формы, елка была украшена красной и золотой мишурой, сверкающими огоньками, стеклянными сосульками и блестящими рождественскими безделушками. У ее основания громоздились груды подарков, завернутых в разноцветную оберточную бумагу и украшенных лентами с оборками. Энни раньше видела такие деревья только в телевизионной рекламе. Это выглядело слишком идеально, чтобы быть настоящим.

— Видишь, я оставила здесь место для тебя! — сказала Сара, потянув дядю Бо за руку. — И еще несколько красивых украшений!

— Я хочу подать украшения дяде Бо, — пропищал ее брат Коди.

— Вы можете сделать это вместе, — мягко сказала Дарла. — Не ссорьтесь.

Ее дети, казалось, приняли этот вердикт, торжественно взяв коробку — каждый с разных сторон — и поднесли ее.

— Энни, ты можешь надеть какую-нибудь игрушку, — авторитетно заявила ей Сара. — Это мои любимые.

— Спасибо, — сказала Энни, чувствуя, как ее сердце немного тает при виде серьезного выражения лица Сары. Она сунула руку в коробку и достала блестящий серебряный шарик.

«Неужели именно таким должно быть Рождество?»

Она и представить себе не могла, что так будет. Во всяком случае, для нее. Приемные семьи часто делали все возможное, чтобы она чувствовала себя вовлеченной, и она всегда была благодарна им за это. Но Энни всегда знала, что даже тогда все было только временно.

Но это… это казалось постоянным.

Подняв блестящий шар, она взглянула на Бо, который ей кивнул. Затем она протянула руку и повесила его на одну из вытянутых веток дерева, убедившись, что шар не соскользнет.

Он выглядел прекрасно — как будто ему было самое место среди всех остальных украшений, которые уже развесила семья Бо.

— Теперь ты должен что-нибудь повесить, дядя Бо!

Энни обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бо поднимает блестящее украшение из красного стекла со звездой посередине.

— Ладно, ладно… как насчет этого? Одобряете?

Сара и другие его племянники одобрительно закивали, а Бо шагнул в сторону Энни, прежде чем протянуть руку и повесить свою стеклянную звезду рядом с ее серебряной безделушкой.

— Вот так, — сказал он, прежде чем обнять ее за плечи. — Ты сама хочешь повесить эту мишуру, или мне сделать?

Энни рассмеялась.

— Сделаем это вместе? И, может быть, дети смогут нам помочь? Мишуры очень много!

— Ага! — сказали Сара и Коди, и все остальные дети тоже подбежали к ним, явно обрадованные перспективой еще больше украсить рождественскую елку. Они достали из коробки огромную пушистую золотую мишуру, развернули ее и помахали, чтобы Энни и Бо могли ее поймать.

— Ладно, ладно, детки, не увлекайтесь, — засмеялся Бо, ловя мишуру и развешивая ее на ветках дерева. — Вот, Энни, повесь это конец.

Энни и представить себе не могла, что будет получать столько удовольствия от развешивания кусочков пластика и блестящих штучек на дереве. Но теперь она поняла, что на самом деле дело было даже не в этом — речь шла о том, чтобы повеселиться со своей семьей или просто найти радость в том, чтобы делать что-то особенное, даже если ты была одна.

«Прямо как сказал Бо», — подумала она, укладывая конец мишуры. Тогда она была поражена этим, но, возможно, только сейчас начала осознавать, насколько это было правдой.

Наблюдая, как дети роются в коробке в поисках новых украшений, которые они могли бы повесить, а их родители и вся семья стоят в стороне, болтая и смеясь, Энни никогда в жизни не чувствовала себя такой… такой принятой.

— Все хорошо? — спросил Бо тихо на ухо.

Моргнув, Энни поняла, что ее глаза увлажнились — но не от слез печали.

— Да, — прошептала она в ответ, наблюдая, как Джейми и Коди вместе развешивают мишуру на елке, Дарла и Корт помогают им, в то время как Джек и Чарли кричат, что они собираются купить еще мишуры для всех, кто этого хочет, а Бланш сидела рядом с Сэмом и Сарой, чтобы осторожно потрясти несколько подарков под елкой.

— Да, все замечательно.

* * *

— Надеюсь, это было не слишком ошеломляюще, — сказал ей Бо, когда они шли по тропинке, ведущей к их личному домику в лесу. — Я знаю, что семьи оборотней могут немного напрягать.

Энни улыбнулась и покачала головой.

— Нет, все хорошо. Даже… замечательно. Со всеми я чувствовала себя как дома. Как будто я действительно часть семьи.

— Это потому, что так и есть, Энни. — голос Бо был теплым и нежным, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и взял ее за руку. — Ты моя пара, а это значит, что твое место здесь. Здесь для тебя всегда найдется место, независимо от того, как далеко мы будем жить и насколько будем приезжать друг к другу в гости.

Энни сглотнула. Она услышала искренность в голосе Бо, но даже без этого вся его семья заставляла ее чувствовать себя такой желанной гостьей, такой неотъемлемой частью их жизни, что она все равно бы в этом не усомнилась.