— Арсений Белорецкий. У отца с ним какие-то дела, и на всех званных ужинах у нас светится. А что? Понравился? — последнее уже произнёс с улыбкой и полушёпотом, словно мы секретничали, рассуждая о том, кто кому нравится.

— Скорее Ад замёрзнет, чем я обращу на него внимание, — едко выплюнула.

Огромный плюс Кости — отличная память на лица и имена, а ещё любознательность. Друг желал знать всех и вся, особенно партнёров отца и вхожих в их дом людей, плюс, так мог обрести новых потенциальных богатых клиентов своей фирмы. Как ни крути, а Москва не столь и большой город, подобные личности известные в кругах избранных, а Матвеев как раз к этим кругам избранных и относился.

Но сейчас удивляло то, что за одиннадцать лет мужчина ничуть не постарел, а изменилась в нём лишь причёска. Тогда волосы были чуть ли не до скул, а сейчас короткий ёжик.

— А чего тогда спросила про него? — всё не унимался друг, стоило нам оказаться на подземной парковке.

— Он пялился на меня, Костя. Мне стало просто любопытно узнать имя этого смертника.

— Оу! Ну, так на тебя многие пялятся. Ты у нас особа яркая, с недавних пор популярная, скоро и на улицу без охраны не выйдешь.

— А ты готов стать женихом столь популярной и яркой особы? — с сарказмом произнесла, нагло выхватывая ключи от авто из рук Матвеева и идя к водительскому месту.

— Эй! Ты куда? — всё же возмутился, хотя уже должен был привыкнут к моим замашкам.

— Если за рулём поедешь ты, то мы никуда не успеем. Так что побудешь пару часиков пассажиром, женишок.

Кажется, Матвеев уже сам был не рад своей авантюре, но желание насолить родителям было куда выше.

Что-что, а водителем была отличным. В Америке принимала участие в парочке нелегальных гонках. Да и с Костей пару раз гоняли, но мужчина всё равно боялся пускать меня за руль, а когда мы сели, друг ещё и пристегнулся, косо поглядывая, как мои руки обхватывают руль.

— Ну, с ветерком! — улыбнулась, вжимая педаль газа в пол.

Управились с покупками довольно-таки быстро. Выбрала чёрное матовое облегающее платье по типу «русалка» с открытым верхом и очень тугим корсетом, делающим мою талию совсем тонкой, подчёркивая идеально фигуру «песочные часы», плюс от бедра и до пола с одной стороны шёл разрез, дабы передвигаться без проблем. На руках будут длинные в тон платью перчатки. На ногах туфли лодочки под кожу рептилии на высоченной шпильке. Из украшений лишь аккуратное ожерелье в виде переплетающихся звеньев из золота, в ушах серьги-кольца. И всё. Правда, об одном нюансе Костя пока не знал.

Приобретя всё, приехала вновь к зданию с ресторанам, попрощалась с другом и пересела на свой новенький матовый чёрный мотоцикл. Не любила пробки, на машине было больше комфорта, но медленнее. Учитывая, что все покупки отправят мне в квартиру, ехала налегке.

Припарковав мотоцикл на подземном паркинге новомодной многоэтажки, заказывала на ходу еду на дом, а оказавшись в недавно купленной отцом квартире, наконец-то смогла помыться и снять линзы, а ещё смыть макияж. Моё некое прикрытие и уход от реальности.

И вновь в голову полезли ненужные воспоминания и лицо мужчины, искалечившего мне жизнь.

Чтобы научиться подпускать к себе людей, пришлось несколько лет прорабатывать травму с психологом, да и потом сторонилась мужского внимания. Лишь спустя лет шесть смогла подпустить к себе мужчину, но никто не задерживался долго. Все казались какими-то…пресными. И понять этого не могла. Даже с сексологом общалась, но не помогло.

— Арсений, значит, — сказала вслух, рассматривая собственное отражение в зеркале.

Выйдя из ванной, первым делом открыла ноутбук, водружая на обеденный стол, и начиная искать информацию на нужного мужчину.

«Скудно», — резюмировала спустя минут десять.

Несколько фотографий с разных ракурсов, одно фото с какой-то высокой блондинкой под стать мужчине, и даже было в них что-то общее…, некая…хищность во взгляде. Он один из акционеров крупной сети компаний, занимающейся словно всем и сразу, основное отделение в Питере, здесь же дочернее предприятие. По информации в сети, Белорецкому тридцать шесть лет, но в этом я сильно сомневалась. Не женат, детей нет, в принципе и о личной жизни ничего не сказано. Какие-то популярные издания пишут, что он завидный холостяк, но везде ходит в одиночестве, что и не удивительно.

Думаю, я не первая такая жертва, есть и ещё. Такие, как этот Арсений, привыкли пользоваться женщинами, не более. На первом месте карьера и власть.

Отвлеклась лишь на то, чтобы забрать еду у курьера, а после, открыв одну из коробок, начала есть и параллельно просматривать отрывки из статей. Но опять ничего интересного. Вскоре крышку ноутбука закрыла, задумчиво продолжая есть и смотреть на вечерний город с высоты птичьего полёта.

Когда-то я любила Москву, представляла, как закончу школу, поступлю в МГУ, начну встречаться с каким-нибудь красавцем, после учёбы заведу семью, будут дети, любимая работа и надёжный мужчина рядом, но мои мечты резко оборвались. Одиннадцать лет назад хотелось лишь сбежать, смыть с себя воспоминания и позор. Дело было не в том, «когда» я лишилась девственности, а «как» и «где», да ещё «с кем».

А сегодня, увидев совершенно уверенного в себе мужчину в строгом классическом костюме, с холодным взглядом, живущим, как ни в чём не бывало, первым порывом было впиться длинными ногтями в эти чёрные глаза, а затем прибить окончательно. И этот его взгляд…

Он прожигал меня, словно пытался пробраться под кожу, но в тоже время смотрел отстранённо, как обычно миллиардеры рассматривают драгоценности, которых у них в избытке.

Но слова Кости о том, что этот Белорецкий тесно общался с его отцом и был желанным гостем, вызывали предвкушение. Уверена, его и на день рождения тёти Карины пригласят. И я буду во всеоружии. Он запомнит меня, но более не посмеет приблизиться, ведь официально я буду представлена, как девушка Матвеева младшего. Сомневаюсь, что ради какой-то девчонки мужчина наплюёт на бизнес и дела со столь важным партнёром.

***

— Ката! — ошалел Матвеев, едва я вышла из машины и направилась к нему, сверкая белоснежной улыбкой.

И надо думать. Дабы подчёркнуть свою натуру, ещё надела чёрные капроновые чулки на подвязках, и на одной ноге отчётливо было видно это…безобразие. В высшем обществе не принято выставлять на обозрение предметы нижнего белья, но что поделать, такая уж я особа. Благо родители улетели на отдых в Испанию, и не увидят моего триумфа, но им наверняка доложат. Плюс, волосы по типу «мокрого эффекта» были чуть ли не зализаны назад, подчёркивая ещё больше мои впалые щёки и высокие заострённые скулы. На глазах смоки-айз чуть поярче, чем обычно, а на губах тёмно-алая помада. Выглядела, как стерва, и явно не под стать Косте, но ведь у нас «любовь»,

— Привет, дорогой, — чуть ли не промурлыкала, подходя к другу, приобнимая за плечи и невесомо прикасаясь губами к его губам. — Нравлюсь? — слегка отошла и покрутилась для наглядности.

Матвеев словно начал задыхаться, пытаясь ослабить рукой ворот белоснежной рубашки. По шоку в глазах поняла, что впечатление произвела нужное, осталось шокировать остальную общественность.

— А вот это, — указал на чулки и подвязки. — Не лишнее?

— Что ты! Это сейчас тренд. Разве не знал? — искренне удивилась, пытаясь сдержать смех.

— Ну, раз тренд, — еле слышно протянул, подставляя мне локоть, за который тут же ухватилась.

— Обещаю, нам все поверят, и тебе не придётся проводить время в обществе…куриц, — заверила Костю, отчего заслужила скептический взгляд.

И вот, стоило нам оказаться в роскошном бальном зале с высокими потолками и белоснежной лепниной, как взгляды гостей то и дело зацикливались на нас. Но кому врать, конечно, на мне. Женщины в основном смотрели с возмущением, шоком или надменностью, а вот мужчины с вожделением, но шокированные тоже были. Мы словно медленно проплывали по залу, таким образом, Матвеев пытался привлечь больше внимание, покрасоваться. Вскоре подошли и к родителям моего…парня.