Что ж, с детьми я не нянчилась, на руках тем более не носила, но отказать просто не могла. Поэтому, крайне аккуратно, пытаясь не разбудить мальчика, сначала встала с дивана, после беря его на руки, прижимая к груди. Ребёнок тут же обхватил меня за шею, укладывая голову на плечо. Не могу сказать, что в этот момент во мне проснулся материнский инстинкт, но нечто похожее…точно.

Пенелопа осталась внизу, решив прибрать всё после наших посиделок, а я направилась со своей ношей на второй этаж. На лестнице чуть застопорилась, так как сами ступени были узковаты, и я боялась споткнуться, тем самым полетела бы вниз вместе с Нэрайем, а этого совершенно не хотелось.

В комнате молодого ведьмака свет не включила, из окна струилось достаточно лунного света, чтобы ориентироваться в темноте. Уложив ребёнка аккуратно на кровать, замерла, едва Нэрай зашевелился, а милое личико исказилось гримасой недовольства. Но поворочавшись, малыш всё же засопел, переставая двигаться. Укрыв его одеялом, пару секунд любовалась ведьмаком, вновь пытаясь понять, зачем судьба сплела так тесно наши жизни.

«Почему «я» связана с ним?».

Оставалось только догадываться загадочным переплетениям путей. Словно кто-то нарочно свёл нас.

Сбросив наваждение, медленно покинула детскую, аккуратно закрывая за собой дверь, и, практически на цыпочках, спускаясь по лестнице на первый этаж. Из гостиной лился мягкий свет от напольного торшера, но в комнате Пенелопы не оказалось. Подошла к дивану, подхватывая плед и аккуратно складывая, оставляя на кресле. Оглянулась по сторонам, убеждаясь, что всё остальное лежит на своих местах, а после направилась на кухню.

В доме было так тихо, что даже стало не по себе. Обычно хоть какие-то звуки присутствуют, а тут же…

«Словно затишье перед бурей», — подумала про себя, заходя в нужную комнату и тут же замирая.

Спиной к раковине стояла Пенелопа, а в метре от неё около острова возвышался высокий мускулистый мужчина весьма пугающей наружности. На вид лет сорок пять, лоб рассекают несколько глубоких морщин, густые брови вразлёт придают более устрашающий вид. Одет во всё чёрное и максимально скрытое, но из-за ворота водолазки на шее виднеется татуировка в виде чёрных линий. И ладно вид…

В руке он крепко удерживал извилистый клинок, и им он явно не торт собирался резать.

Мужчина быстро среагировал на моё присутствие, тут же вцепившись в меня какими-то бездушными серыми глазами. Тщательно просканировав не более пары секунд, только выдал…

— Человек.

И сказано это было с каким-то…пренебрежением. Во всяком случае, он тут же утратил ко мне интерес, вновь концентрируясь на Пенелопе. А я не понимала, почему девушка бездействует. Она же ведьма, я сама лично видела, на что она способна. Чужак напротив неё не препятствие, но брюнетка продолжала стоять, только вцепившись руками в край каменной столешницы. И вдруг…

Кто-то обхватил меня за плечи позади, и захват был столь цепким и…холодным, что я просто пошевелиться не смела.

— Когда это ведьмы стали заводить себе в качестве питомцев людей? — раздалось хриплое над головой, и лишённое каких-либо эмоций.

Меня подняли над полом, и, как пушинку, перенесли к окну, тем самым отдаляя от ведьмы. После мой «носильщик», отпустил меня, обходя остров с другой стороны от своего приятеля. И «этот» незнакомец был ещё более массивным и высоким, а волосы полностью седые, правда, на вид чуть моложе первого, может, лет тридцать пять. И довольно-таки красивый, если не учитывать происходящее.

— Я уже говорила, что не стану вам помогать, — твёрдо и одновременно спокойно произнесла Пенелопа, смотря исключительно на седовласого.

— И это весьма печально, — равнодушно бросил мужчина, подходя к девушке совсем близко, отчего между ними осталось не более десяти сантиметров.

— Уходите.

Но приказа ведьмы никто слушать не стал. Учитывая, что один мужчина стоял ко мне спиной, а другой полу боком, то считать их истинные эмоции не могла, но была уверенна, что они оставались хладнокровны.

— Ты знаешь, что отказ «нам» чреват последствиями для тебя и твоего сына, Вэр, — вновь заговорил седовласый, а второй чужак покрутил ловко клинок в руке.

Бросаться на чужаков было крайне глупо. Это явно не люди, и меня отбросят, как букашку. Но оставлять ведьму одну наедине с явной проблемой тоже не выход.

«Кира! Кира! Кира! Умоляю! Приди!», — мысленно закричала, призывая Хранительницу, надеясь, что она не спит и услышит мои молитвы.

Но ни через секунду, ни через минуту, блондинка не появилась. И меня начала накрывать паника. Сразу вспомнила про Нэрая. Незнакомец дал ясно понять, что пришёл не только за девушкой.

— Я всё сказала, охотник. Проваливай из моего дома, и своего дружка прихвати с собой, — оскалилась Пенелопа, всем видом давая понять, что не боится чужаков.

«Охотники? Это же те, кто истребляет сверхъестественных существ, и на бывшего брюнетки нападали», — распахнула в изумлении глаза, вспоминая рассказы.

Вновь мысленно начала призывать Киру, на этот раз более отчаянно, но…

— Ты сделала свой выбор, — резюмировал седовласый, после чего схватил девушку за руки, чуть разворачивая, чтобы второму мужчине было проще…

— Нет! — вскрикнула, закрывая рот ладонью, когда в сердце Пенелопы вогнали извилистый кинжал.

Что со мной происходило в данный момент?

Без понятия.

Я просто вся застыла, наблюдая, как седовласый, практически аккуратно, укладывает мёртвое тело ведьмы на пол. Но не успел он выпрямиться, как его отбросило к стене, и припечатало так, что он и пошевелиться не мог, со вторым незнакомцем случилось то же самое.

Только перевела взгляд к проходу на кухню, лицезрея разъярённую Киру в шёлком коротком халате, накинутое явно на обнажённое тело. Девушка бросила взгляд за остров, где лежала ведьма, а после начала медленно приближаться к мужчинам, и с каждым шагом её губы изгибались всё в более устрашающей улыбке. Лицо вдруг побелело, а затем покрылось чёрными извилистыми линиями, и глаза налились чернотой, заставляя испытывать первородный ужас. Даже охотники и те испугались, что было видно по их лицам.

— Вы… — злобно зашипела блондинка, вставая практически впритык к чужакам.

Казалось, в этот момент здесь находилась не Кира, а её устрашающий двойник, мечтающий не просто разорвать убийц в клочья, а придать их самым страшным и извращённым мукам. Отмерев, я быстро оказалась около Пенелопы, присаживаясь подле её быстро охлаждающегося тела. Но в данный момент, пребывая в дикой прострации, мне не верилось, что та, с кем нас так сблизила жизнь, сейчас мертва. Всё казалось дурным сном, или плодом моего воображения.

«Это не сон, Катя, и не галлюцинация», — твердила себе, аккуратно прикасаясь к мягкой щеке девушки.

Если бы не рукоять клинка, торчащая из женской груди, можно было бы решить, что ведьма просто заснула. И вновь ступор. В данной ситуации я была полностью беспомощна, отчего хотелось раскричаться, но наверху спал Нэрай…

«Чёрт! Нэрай… Это же его мама», — зажмурила глаза, совершенно не понимая, как гибель ведьмы отразится на мальчике.

Обернувшись к Кире, наблюдала как она только силой мысли выворачивает кости одного из охотников, а у того рот открыт в немом крике. Ни одного звука. Что конкретно сделала с ним блондинка, оставалось только догадываться, но картина выглядела настолько жутко, что меня чуть не стошнило.

— Кира, — трясущимся голосом позвала Хранительницу, но та и бровью не повела.

На свой страх и риск поднялась, подходя к блондинке и слегка касаясь плеча. Знала, что реакция может быть любой, минимум, мне могли вывернуть руку, а о максимуме и думать не хочется. Но вдруг девушка обернулась ко мне, окидывая взглядом свысока, а после искривляя губы в ироничной улыбке.

— Нэрай может проснуться в любой момент, — медленно произнесла, стараясь не упасть в обморок от ужасающего вида блондинки.