Резко перевожу взор на задумчивую ведьму, которая внимательно слушала меня и сейчас не собирается сыпать проклятиями или душить. Мы молчим довольно-таки долго, и глаза цвета охры смотрят более изучающее, словно видя что-то незримое. Приходится сохранять спокойствие, хотя так и тянет закрыться руками.

— Видимо, он выбрал тебя, — протягивает медленно брюнетка, вдруг кивая собственным мыслям.

— Выбрал? Что это значит? — всполошилась, чуть меняя позу, забираясь на диван с ногами и корпусом оборачиваясь к девушке.

— Нэраю нужна подпитка из иного источника, конкретно, от человека, без разницы, какой расы он будет. Но подходят не все. Была одна девушка, Мирослава — сестра Киры, но она погибла. У сына образовалась с ней тесная связь, и сама Мира менялась рядом с ним, становилась более спокойной, улыбчивой. Энергообмен происходил в равных пропорциях, словно заряжая их двоих. Когда она умерла, Нэрай прочувствовал всю её боль, тут же становясь более закрытым и прекращая разговаривать. Я пыталась ему помочь, но ничто не помогало, пока не появилась Кира. Мы познакомились чуть меньше месяца назад, но она уже успела сблизиться с нами. Учитывая, её уникальность Нэрай потянулся к ней, но того, что он испытывал к Мирославе, не произошло.

— Хочешь сказать, это что-то вроде родственных душ? — уточнила, на миг перебивая ведьму, но та отрицательно мотнула головой.

— Нет. Раньше я предполагала, что дело в силе. Точнее в одном источнике силы, и у Миры и Нэрайя он один, но с появлением Киры убедилась, что эта теория не верна. К тому же, ты человек, в тебе нет и капли магии, а значит, дело в ином. Скажу лишь, что я рада твоему появлению, возможно, сын раскроется иначе и смягчится. Понимаю, я не в силах просить о таком, но была бы безумна благодарна тебе, если бы ты проводила больше времени с Нэрайем, — на последних словах брюнетка взяла меня за руку, а в глубине её глаз считывалась чуть ли не открытая мольба.

— Во-первых, я благодарна, что ты согласилась приютить меня и спрятать от оборотня. Во-вторых, мне весьма приятна такая открытость от тебя, хотя мы никто друг другу и ты не обязана быть ко мне столь мила. В-третьих, я и сама бы хотела получше узнать твоего сына и провести с ним достаточно времени. Как уже сказала, он словно…вылечивает мои раны, — честно вымолвила, заслуживая в ответ тёплую улыбку.

— Возможно, ты считаешь себя ужасным человеком, Катя. Но ведьмам дано видеть ауру человека, и поверь, в твоей ауре нет ничего, что может навредить кому-либо. Да, тебя ранили когда-то, растоптали, но ты не стала монстром.

— Твоя душа чиста, — подал голос Нэрай, даже не обернувшись к нам, продолжая собирать конструктор.

Мы с Пенелопой обернулись к мальчику, я же пребывала в сумбурных чувствах, только сейчас осознавая, что ребёнок внимательно слушал каждое наше слово.

— Ты погружался так далеко? — только ровно полюбопытствовала брюнетка, не выражая какого-либо негатива.

— Да, — честно ответил малыш, но я ничего понять не могла. — Ей больно, одиноко, но душа не тронута. Она тёплая, как солнышко.

— Что это значит? — перевела непонимающий взгляд на ведьму.

— Как я уже сказала, он выбрал тебя, — начала мягко пояснять. — С каждым днём связь между вами будет крепнуть, возможно, вы сможете общаться мысленно, но для этого должно пройти время. Вы друг другу поможете, Катя. Он исцелит тебя, как и ты изменишь его.

Слишком громкие слова, где-то даже пугающие, но вместе с тем, дающие надежду. Хотя я не представляла, что должно произойти, чтобы ненависть к Белорецкому навсегда покинула моё сердце.

— Надеюсь, я буду полезна, — только скованно улыбнулась, тут же переводя взгляд на окно. — Ты сказала, его отец демон, — решила перевести тему. — Почему вы не вместе? Конечно, если не хочешь, можешь не отвечать.

Я вновь смотрела на брюнетку, только в этот раз она задумчиво разглядывала языки пламени в камине, окунаясь мыслями в прошлое. Было видно, что ей тяжело вспоминать моменты ушедших дней, и оттого ощутила себя некомфортно, словно копалась в чужом нижнем белье, но слова уже сказаны, обратно не вернуть…

— Я была влюблена в одного ведьмака, и была уверена, что это взаимные чувства. Мы пробыли вместе почти десять лет, и ни разу между нами не возникало ссор или измен. Все вокруг поражались нашему союзу, учитывая, что мы не были связаны «истинностью». Но однажды нас подкараулили охотники, это люди с усиленными силами и выносливостью, желающие истребить всех сверхъестественных существ.

— Они напали на вас? — вынесла предположение.

— Да. Но мой…бывший парень прикрыл меня собой, и я успела применить пару заклинаний, отчего охотники ретировались, но успели ранить ядовитым клинком моего мужчину. Никакая магия не была способна исцелить его, только отсрочить момент смерти. И я обратилась за помощью к демону, кто был способен помочь, — вдруг девушка оборвала речь, закусывая губу в недовольстве, и взгляд её стал холодным, даже пугающим. — Я прекрасно осознавала, что с меня могут потребовать всё, что угодно, и была готова к этому. Я так любила, и ни о чём кроме спасения возлюбленного не могла думать. Когда в качестве платы демон предложил провести всего лишь одну ночь с ним, исполняя все его поручения, я согласилась. Он излечил моего мужчину, но тот, едва придя в себя и узнав о «цене» своего спасения, сразу отказался от меня. И мы более не пересекались.

— Прости, я не хотела бередить старые раны, — быстро залепетала, чувствуя себя виноватой.

Пенелопа только криво улыбнулась, всем видом показывая, что не злится.

— Я узнала, что беременна, и вновь призвала того демона, но он лишь посмеялся надо мной, сказав, что я должна быть ему благодарна, ведь он раскрыл мне истинную личину моего бывшего. Сразу дал понять, что на ребёнка ему плевать, впрочем, как и на меня, — хмыкнула зло брюнетка, выпрямляя спину ровнее.

— И тебе не показалось это странным? — аккуратно уточнила, так как в этой истории явно что-то не сходилось.

— Конечно, показалось. Демоны подобного ранга редко являются ведьмам даже после призыва. Минимум, он должен был затребовать мою душу взамен, но попросил иное. В его окружении множество женщин, в том числе и демониц, более искусных в постельных делах, нежели я. Если бы ему нужен был ребёнок конкретно от ведьмы, он бы давно воплотил задуманное в жизнь, да и после рождения Нэрая ни разу не появился в нашей жизни, а это говорит о многом. Ему и правда плевать, и даже создаётся ощущение, что он просто желал растоптать меня, показать, что вся моя любовь лишь пыль, блеф. И я ему благодарна за этот урок, и всё же до сих пор надеюсь, что он более не появится ни в моей жизни, ни в жизни нашего сына.

Речь ведьмы была импульсивной, быстрой, казалось, всё было сказано на одном дыхании. Я переваривала услышанное, отмечая, что Пенелопа ни разу не назвала демона по имени, а значит, и сыну этого не говорила, видимо, с целью огородить, или не позволить в будущем случиться конфликту между мужчинами, когда мальчик уже подрастёт и обретёт бОльшую силу.

— Как видишь, мы в чём-то похожи с тобой, — вдруг посмотрела на меня брюнетка цепким и одновременно тёплым взглядом. — Нам двоим причинили боль мужчины, обладающие бОльшей силой и властью, чем мы, и не посчитали нужным попросить прощения. Но вместе с тем это закалило нас, и мы более не смотрим на мир розовыми очками. Возможно, глупо искать плюсы в столь плачевных ситуациях, но от реальности не сбежишь.

Я молчала, обдумывая слова ведьмы и мысленно со всем соглашаясь. А когда Пенелопа отвлеклась, уходя на кухню, я погрузилась глубже в свои мысли, окунаясь на одиннадцать лет назад, словно под другим углом разглядывая свои чувства и поступки после совершенного изнасилования. Тогда я действовала импульсивно, необдуманно, мне только хотелось сбежать, как можно дальше, и вокруг ничего не слышала и не замечала. Произойди со мной подобное сейчас, возможно, я бы долго всё обдумывала, пытаясь осознать, как поступить правильно. Но в одном Пенелопа была права точно. Я более не смотрю на мир через розовые очки.