— Угу. — подавленно отвечает тот: — полчаса ходить толком не мог.

— Лоу-кик из муай-тай. А в лицо — ладошкой прилетело? Все-таки насилие — не твой путь, Толстячок, оставь это профессионалам, у тебя же кожица как у ошпаренного помидора — едва тронешь, сразу лоскутами сходит. Тебя пальцем ткнуть — синяк появится. — она качает головой: — нужно было тебе девушкой родиться. Такая классная девчонка бы вышла… умная и красивая.

— Бесстыжая… — ворчит секретарь господина У, которая прошла в дверь и ловко расставляет на столе чашки с кофе и блюдце со сладостями. Также на стол кладется коробочка с аспирином.

— И я рада тебя видеть… снова. — отзывается госпожа Югай: — а ты чего не осталась на ночь, Минми? Не боишься своего господина наедине со мной оставлять?

— Ну вас! — девушка-секретарь пулей вылетает за дверь, захлопнув ее за собой.

— Доведешь ты девчонку… — говорит госпожа Югай, глядя ей вслед: — и чего ты ее мучаешь? Давно бы уже…

— Моя личная жизнь не входит в круг обсуждаемых вопросов. — сухо роняет господин У и Пак — удивляется тому, как госпожа Югай — моментально прикусывает себе язычок. Казалось бы, никто ей не указ, делает что хочет, а поди ж ты… господин У обычно не показывал кто тут старший, не напрягал людей по пустякам, но если он чуть повышал голос — тут же все замолкали. И это правильно. При мысли что даже в этом бардаке есть незыблемые правила, Паку стало немного легче. Попасть в команду господина У? Получить десятикратное повышение заработной платы? Конечно же он только за! Единственный вопрос — справится ли он…

— Продолжай. — кивает господин У: — что узнал?

— Эта Кан… у нее противоречивая репутация. С одной стороны она довольно хороша в учебе, я даже могу сказать что она учится лучше чем я или Соня… в отличие от Красотки.

— Учеба никогда не была моей сильной стороной… — машет рукой госпожа Югай и отпивает из чашки: — я другим беру.

— Она отличница и более того — знает намного больше, чем положено в ее возрасте. Родители не скупились на репетиторов. Так что с одной стороны она — отличница и тихоня, никогда не нарушает дисциплину и всегда следует нормам и правилам… почти всегда. — он вздыхает: — а с другой стороны за ней же закрепилась репутация весьма… легкомысленной девушки в плане выбора половых партнеров.

— Выбора половых партнеров? — госпожа Югай замирает с чашкой в руке: — чего?

— Он хочет сказать, что наша истец пользуется репутацией шалавы в своей школе. — поясняет господин У: — а эта слава — обоснована? Или как обычно, школьники навыдумывали?

— Сложно сказать. Обычно дыма без огня не бывает. Как правило такие слухи очень преувеличивают, но какие-то основания должны быть. Как без них?

— Ты лучше расскажи, как ты синяк заполучил. — говорит госпожа Югай: — выхватить в школе… ты меня удивляешь. Нет, я знаю, что ты не рожден для физической конфронтации, но взрослому дядьке от школьников… это новая высота.

— Да… там за этой Кан оказывается какой-то громила ухаживает, Намгун Бон Хва. Здоровый такой, под два метра, наверное, и руки как у гориллы…

— Врешь же. — прищуривается госпожа Югай: — как пить дать врешь. Два метра… скажи еще что весит сто двадцать кило и гвозди на завтрак жрет.

— Ну тебя. — обижается тот: — я хоть попытался. А ты чего сделала?

— Я? Ну во-первых я узнала, что этот твой «громила» на самом деле — сожитель с Чон Джа Юн, которая помощница Юны Юн. И что Юна и Чон Джа вот уже двое суток не живут по своим адресам. Что позволяет сделать некоторые выводы…

— Они знают с кем столкнулись и предполагают возможность давления на них. — кивает господин У: — думаю это Юна Юн, она в конце концов адвокат и наверняка сталкивалась с таким.

— Да. — кивает госпожа Югай: — я навела справки и озадачила некоторых из своих должников поисками. Но это все — ерунда по сравнению с тем, что накопала наша уважаемая Соня. Вот кто молодец.

— Соня тут? — господин Ён озирается по сторонам и упирается взглядом в расстеленный на полу футон. Из-под одеяла торчит женская ножка. Наверное женская, думает Пак, потому что мужчины педикюр себе не делают. Тем более с таким вот нежно-розовым цветом. Мужская нога должна быть грубой и волосатой.

— А. Вот она. — говорит господин Ён: — а я-то думал, чего она на звонки не отвечает. А мармелад у нас есть?

— Отстаньте от меня с вашим мармеладом! — из-под одеяла поднимается голова с взлохмаченными волосами: — я давно уже не сплю, а вас слушаю! Просто мне неудобно! Отвернитесь! Я же совсем без одежды.

— Давайте отвернёмся. — предлагает господин У: — у каждого свои пределы.

— Стесняшка. — пожимает плечами госпожа Югай: — а можно мне…

— И ты тоже — отвернись! Ты — особенно! Бесстыжая!

— Окей, окей. — разводит руками та: — ну ладно, пока наша Соня одевается, позвольте я вам расскажу, что она раскопала… для начала была проведена повторная аутопсия. Уверяю вас, устроить это было нелегко, учитывая тот факт, что чета Кан давно уже сгорела в крематории… но остались образцы тканей после прошлой аутопсии. Их-то и исследовали. Выяснилось, что господин Кан в момент аварии находился под действием сильнодействующего снотворного.

— Хм. Интересно. Подать в суд на производителей снотворного? Как вариант? Привлечь их к делу, они станут нашими союзниками, а у фармацевтических компаний такое лобби в судах, что ого-го… — размышляет вслух господин Ён, но господин У — поднимает руку.

— Погоди. Она еще не все рассказала… ведь так?

— Так. Но дальше пусть Соня сама расскажет. — госпожа Югай повернулась. К столу подошла девушка с взлохмаченными волосами и в очках, она была в белой, изрядно помятой блузке и серой юбке-карандаше. Типичный наряд офисного сотрудника… только уж больно мятое все.

— Терпеть не могу, когда вы так делаете. — сказала она: — я же говорила, что мне домой пора. У меня дома господин Рем меня заждался. Автоматическая кормушка не заменит человеческого тепла.

— Ты в следующий раз его с собой возьми. — предлагает господин У: — нам тут черепаха не помешает.

— У него режим температурный выставлен, а тут на него обязательно кто-нибудь наступит. — отвечает девушка и протягивает узенькую ладошку Паку: — меня зовут Ри Хейкьюн. Но все тут зовут меня Соня. Потому что считают, что я много сплю.

— Я — Пак… — начинает было представляться он, но господин У перебивает его.

— Он — Бухгалтер. Потому что похож на Бухгалтера. И мне плевать что он — юрист.

— Очень приятно, Бухгалтер. — она пожимает ему руку: — извините за мой внешний вид, обычно я так не выгляжу! Это все она виновата! — девушка метает обжигающий взгляд на госпожу Югай, которая пьет кофе и делает вид что ничего не замечает.

— Ты лучше расскажи им. — говорит она: — расскажи, что ты нашла.

— Сейчас. — девушка достает свой телефон: — вот. Видите? Это жестяная упаковка от таблеток. Не просто таблеток, а стимулятора-энергетика. Чета Кан выехала на трассу в четыре утра, наверняка очень хотелось спать. Кан-отец принял таблетки из этой упаковки, выпил кофе. Но на самом деле в этой упаковке находилось сильнодействующее снотворное. Я говорила с экспертами, их мнение таково, что даже одной таблетки такого снотворного хватило бы на то, чтобы вырубить взрослого человека через десять-пятнадцать минут после приема. Накатывает сонливость и все. Но когда человек и так борется со сном за рулем автомобиля — он не обращает на это внимания, продолжая вести машину и ожидая, когда же подействует кофе и энергетик. А уж если принять несколько таблеток… — она качает головой: — у нас есть кейс. Кто-то подменил таблетки в упаковке. Мы можем обвинить эту школьницу в убийстве своих родителей.

— Но у нас нет доказательств! Это… пока просто догадки. Он и сам мог поместить таблетки туда, просто перепутать. Это могла сделать жена… это дело не устоит в суде! — говорит Пак и замечает снисходительные улыбки. Улыбается госпожа Югай, покачивая головой, усмехается господин Ён с синяком на пол-лица, улыбается даже госпожа Ри, которой складывает руки на груди.