— Погодите. — говорит госпожа Ри, привставая со своего кресла с планшетом в руках. Пак внезапно понимает, что она — одета по офисному только сверху. Пиджак, белая блузка и шейный платок — только сверху. Нижняя часть офисного костюма отсутствует полностью, открывая бедра и простые черные трусики. Он моргает и отворачивается в сторону.

— Погодите. — продолжает госпожа Ри: — вы все смотрите не в том направлении. Вас всех увлекли ваши противники и вы не видите истины. Смотрите. — она разворачивает планшет к остальным участникам совещания: — некто Намгун Бон Хва. На первый взгляд подросток как подросток…

— Сталкивался с ним в школе. — бормочет господин Ён: — согласен что с ним что-то не так.

— Он проживает вместе с Чон Джа и является одноклассником мисс Кан. Это для начала. Однако мне удалось кое-что нарыть. Люди госпожи Югай в департаменте образования любезно предоставили мне следующую информацию — в частной школе имени генерала Ли Сун Сина — тайно обучается кто-то из семьи Квак. — она обводит всех свои взглядом. Кто-то присвистывает, госпожа Югай твердеет лицом, а господин У — встает со своего места и идет к окну, шлепая босыми ногами по полу. Пак уже без удивления отмечает, что господин У тоже одет по офисному только сверху, словно для видеоконференции — сверху пиджак, а внизу — трусы.

— Кто. — роняет он, остановившись у окна и глядя на город сверху: — кто?

— Имя засекречено, я даже пола не знаю… однако нетрудно предположить, что оказавшись в обычной школе наследник семьи Квак, обладательнице контрольного пакета «KG-group» — будет продолжать вести себя как чеболь. Например — собирать вокруг себя девиц, которые горазды к легкой поживе. Тратить деньги. Кататься на роскошных автомобилях. Демонстративно ходить в лав-отели с моделями… думаю такого нетрудно вычислить. Как и говорил Толстячок — этого Бон Хва забирает из школы Чон Джа. И они — живут вместе. А теперь взгляните на фотографию Чон Джа и на этого Бон Хва. Как такая девушка может быть рядом со школьником? И ответ очень простой — конечно же деньги. Вот поэтому твой человек и не смог найти никаких долгов у Чон Джа перед теневым миром, Красотка. Я уверена, что они у нее — были. Однако с момента как появился этот Бон Хва — они исчезли. Думаю, что все же не просто исчезли, просто теперь она должна уже ему. И отрабатывает.

— Продолжай.

— Это не все странности, связанные с этим парнем. У него мать в коме, лежит в больнице… счет из больницы такой, что не всякий служащий с приличной зарплатой потянет, а у него источников дохода вовсе нет. Но — оплачивает. Далее, официально его опекуном до недавнего времени являлся его старший брат, якобы инвалид-колясочник. Однако его нигде нет. Нет и заявления о его пропаже. Понимаете? Откуда-то появляется парень и все его близкие, все, кто может опознать его в лицо — либо пропадают, либо в коме лежат.

— Вы и в самом деле думаете, что «KG-group» для того, чтобы своего наследничка выучить в обычной школе — убили инвалида, а мать в кому погрузили⁈ — не выдерживает Пак.

— Да нет. — мотает головой госпожа Ри: — скорее всего так удачно вышло. Мать семьи Намгун впала в кому, старший брат пропал… и младшему предложили сделку — дескать давай мы медицинские счета оплатим и брата найдем… ну или он никуда не пропадал, а их обоих вывезли на полный пансионат из страны. А вместо настоящего младшего брата — подставили наследника семьи Квак. Перевели в новую школу… где никто его в лицо не узнает. Вот и все. Каждый из чеболей мечтает воспитать своего наследника так, чтобы он не вырос избалованным маменькиным сыночком, чтобы хлебнул жизни с самого низу. У семьи Квак это получается.

— С этой точки зрения… — задумчиво тянет госпожа Югай: — за парнем должна приглядывать охрана. Вот тебе и профессионалы. Получается, что изначально у нас с «KG-group» и конфликта не было, но стоило нам краем задеть Чон Джа… которую он защищает… черт. Господин У! — она слезает со стола и выпрямляется. Вздыхает и низко кланяется.

— Вы были правы. — говорит она: — моя самоуверенность и желание решать все простыми способами сослужили мне дурную службу. Это моя вина. Скажите мне, что я могу сделать, чтобы искупить ее? Отрезать себе палец? Отдать себя на поругание Бухгалтеру и Толстяку?

— Ты мне нужна со всеми своими пальцами… а если ты каждый раз себя резать будешь, то скоро придется тебя самому кормить. — вздыхает господин У: — давай не будем спешить. Однако отныне призываю всех к осторожности. Если мы и в самом деле с «KG-group» столкнулись, то последствия могут быть… разными. Конечно, мы круче и все такое, но любая война — это трата ресурсов, нас за такое по голове не погладят. Значит так, накладываю мораторий на самодеятельность, отныне все действия по этому кейсу только с моего предварительного одобрения. Все ясно? Вот и отлично. — он проходит к своему креслу и садится в него: — ладно, что там дальше? Следующий вопрос.

— Забастовка в Малайзии. У местных работяг праздник какой-то религиозный, а менеджер заставлял их выйти на работу. — говорит господин Ён: — и все бы ничего, но у них еще и какого-то парня на производстве в поточную линию завернуло, кости переломало. Вроде жить будет, сейчас в госпитале, но все неудачно совпало… департамент производства попросил содействия.

— Бездельники. — ворчит господин У: — сам справишься?

— Билеты уже купил. — отвечает худощавый: — вылетаю завтра.

— На месте глянь. — кивает господин У: — может этого менеджера уволить к чертям собачьим. Что еще?

Глава 11

Мэй Со Юн, примерная дочка семьи Мэй

У нее не было подруг. Вернее, конечно же — были те, кто считали себя ее подругами. Потому что приличная девочка из приличной семьи должна вести всем понятную и легко объяснимую жизнь, с такими же интересами, как и все другие. Если ты девочка — то это куклы и подружки, чаепития и пижамные вечеринки. Если ты девочка из приличной и богатой семьи — все то же самое, лишь с той разницей, что куклы становятся дорогими и от французских дизайнеров, чаепития происходят в самых дорогих заведениях или в собственном особняке, а пижамные вечеринки превращаются в непотребства наподобие того, что Ла Рен вытворяет.

Мэй Со Юн никогда не любила ни то, ни другое, ни третье. Ни куклы, ни чаепития с подругами, ни пижамные вечеринки. Наверное, поэтому у нее не было подруг. Вообще она была примерной девочкой, если взглянуть со стороны и странной девочкой — если бы кто-то сумел заглянуть ей в голову. В своей голове она не была богатой или успешной или уверенной в себе. В своей голове она оставалась все той же девочкой десяти лет, которую оставляли на хозяйстве за старшую, в те времена, когда у ее отца еще не было сети автосалонов по всей стране, а мама была вынуждена выходить в ночные смены официанткой. Ведь семья Мэй стала богатой не на пустом месте, семья Мэй всегда была вынуждена выкарабкиваться из финансовой ямы. У них не было ни стиральной машины, ни микроволновке, а одежду они всегда донашивали за своими двоюродными братьями и сестрами. И если к ужину на столе есть не только рис и кимчи, но и скажем жареная рыбка или кусочек свинины — то ужин считался роскошным. Мэй не была глупой девочкой и видела, как усердно работают их отец и мать. Видела какой ценой даются им деньги на еду, на аренду… но отец всегда находил способ побаловать ее и младших. Она видела усталое лицо мамы, которая выходила на смену в ночь, а днем — стирала и убиралась в доме, готовила еду… младшие этого не понимали. С восьми лет Мэй Со Юн помогала своей матери, полностью взяв на себя всю заботу по дому и уходу за младшими — братиком и сестренкой. Так что у нее не было времени на чаепития и подружек, она слишком рано стала солдатом бытового и семейного фронта.

Однако неожиданно для всех родственников, отец семейства Мэй — начал зарабатывать деньги. Его ставка на автосалоны окупилась, и он сумел заключить договора о дистрибуции практически со всеми крупными автомобильными корпорациями. Даже стать партнером. Как-то незаметно в доме появилась и стиральная машинка и микроволновка, а сама квартира — вдруг превратилась в свой особняк! Кто-то может сказать, что такое незаметно не проходит, но этот кто-то явно не помогал в переезде на новое место. Помыть на новом месте все полы, навести генеральную уборку, проветрить помещение, убраться и на старой квартире, потому что нельзя квартиру после себя грязной оставлять, запаковать вещи, чтобы ничего не потерялось, и грузчики ничего не сломали при переезде. Распаковать вещи, потому что младший Шан требует свою любимую игрушку и плачет вот уже два часа подряд. Запаковать обратно, потому что грузчики скоро приедут, а папа на работе, а мама в больнице. Распаковать вещи снова, потому что сестренка Мэйли никогда не будет жаловаться и плакать в отличие от Шана, но она же видит, как у нее губа дрожит из-за того, что ее зайчика закрыли в коробке. Еще бы вспомнить, где эта коробка. Сходить в магазин за готовыми обедами, потому что все уже запаковано и как готовить еду на кухне, если все запаковано? Распаковать кухонные принадлежности, потому что готовые обеды — дорогие и невкусные. Приготовить жаренную свинину и снова запаковать кухонные принадлежности. Уложить младшего Шана и Мэйли спать. Проконтролировать приезд грузчиков. Проконтролировать погрузку вещей. Разнять дерущихся Шана и Мэйли. Наконец водрузиться в автомобиль вместе с грузчиками и младшими. И все это — в десять лет. Папа так и продолжал пропадать на работе, потому что чем больше ты зарабатываешь денег — тем больше у тебя ответственности. А мама приболела, потому что перенапряглась. И снова весь дом, все бытовые вопросы, уход за детьми и их воспитание — легло на плечи Со Юн. Так она и выросла. Какие уж тут подруги?