— Ты слышал, Ван? — говорит мальчишка и она мысленно хвалит себя за то, что определила именно его как главного. Хотя какой тут может быть выбор? Из Младшего никакого лидера не выйдет и за сто лет, подавил его Ву Старший, поломал. Как всех девушек, с которыми он… работал. А здоровяк — видно же что это просто гора мышц и силовая поддержка. Единственный кто тут не к месту — этот молодой парень, школьник на секундочку. И раз так — значит он тут главный.

— Как удобно… — тем временем продолжает мальчишка: — то есть направить к моей Чон Джа этого ублюдка и сказать «ну ты там порешай» — это вроде как не считается. Госпожа Югай, — он поворачивается к ней: — вы хотите сказать, что Ву Старший действовал по собственной инициативе?

Она смотрит на него и в голове у нее стремительно мелькают варианты. Сказать «да, это он сам отморозился, а я тут не при чем и корпорация тоже»? Нет, не поверит. Они и телефон разблокировали и переписку прочитали, иначе как они сообщение ей отправили? Так что следует исходить из того, что они — прочли и знают все. Значит…

— Нет. — отвечает она коротко: — нет, господин Ву действовал по моему указанию. Тем не менее, я просто попросила его поговорить с Чон Джа и на тот момент я не знала, что она — ваша девушка. Прошу меня простить. — она кланяется. Кланяется школьнику! Однако она в таких вот играх не первый раз участвовала и понимала, что тут происходит. Исчезновение Ву Старшего и последующий вызов ее на встречу — такое простой школьник не провернет. Значит…

— Давайте-ка мы сперва все точки над «и» расставим. — откидывается назад этот юнец: — чтобы говорить предметно. У нас на встрече присутствует господин Ву Ге Сан, известный как Младший из братьев Ву. Господин Ге Сан, вы не хотите ничего нам сказать?

— Извините. — Младший встает и кланяется: — я уполномочен уведомить госпожу Югай, что в связи с безвременной и скоропостижной кончиной моего старшего брата, группировка братьев Ву — переходит под крыло господина Сирасони-младшего. Отныне все рабочие вопросы вы должны будете решать с ними. Извините еще раз. Мне пора. — он кланяется глубже и выпрямляется. Сухо прощается и уходит.

— Итак. — говорит юнец: — по вашему указанию на мою девушку, фактически невесту — был натравлен этот ублюдок Ву. А ведь все началось с искового заявления моей подруги Кан Оби… с того, что ваша корпорация сочла нецелесообразным внести изменения в конструкцию автомобиля, в результате чего ее родители погибли в ужасной автокатастрофе. Вам не кажется, госпожа Югай, что вы воюете не в ту сторону?

— Мы готовы выплатить компенсацию. — отвечает она, выпрямив спину: — и я уже принесла извинения.

— О. Вот как это делается. «Извините» и деньги. Да? А может быть я тут сделаю с вами, госпожа Югай все, что проделал с Чон Джа этот ублюдок Ву? Вдвойне? А потом скажу «извините, мы квиты?».

Она сглатывает. Как она и думала, обида оказалась слишком личной. Правда самый главный вопрос сейчас — действительно ли за этим пареньком стоит Кей Джи Групп? Если нет, если это всего лишь наследник бандитского клана, то корпорация задавит их своим весом на раз. Бандиты братьев Ву слушались ее, были на побегушках у корпорации, и эти — тоже будут. Вопрос только суммы… по крайней мере она так надеется. Надеется, что это просто бандиты, а не наемники на службе Кей Джи, надеется, что ублюдок Ву Старший не успел сломать эту Чон Джа, надеется, что этому юнцу, наследнику ганстеров — хватит ума не причинять ей физический вред.

— Нет, ну она, конечно, неправа. — выступает из-за ее спины Кван Чхи: — но так она признала это. Компенсацию выплатит, она реально богатая тетка, я ее машину видел. И квартиру. Миллиард мне предлагала за то, чтобы ножницами мой член отрезать, так что… просто цену ей повысьте, чтоб поперхнулась.

— Кван Чхи! — шипит она на него: — заткнись!

— А чего? Я ж правду говорю… а то, как она поступила — гадко и нехорошо, вот только насиловать ее толку нет. Она ж извращенка, ей такое нравится. Вы лучше у нее деньги отберите, вот где ей будет по-настоящему больно… о! Придумал! У нее шикарная квартира, пентхаус в небоскребе, вот пусть его и отдает. И машину. Вот все пусть отдаст и все. А жить мы с ней у меня будем, я комнату в общежитии на Сондонгу снимаю… — говорит Кван Чхи и в комнате наступает тишина.

— А… это нормально вообще? — наклоняет голову к здоровяку юнец: — и кто это такой?

— Я ее любовник. Ответственно заявляю, что насиловать ее бесполезно. Я вон всю ночь с парнями из группы старался, нас пятеро человек было, а вас всего двое и старый того гляди и загнется… прямо на ней. — заявляет Кван Чхи.

— А он мне нравится. — говорит здоровяк: — на тебя чем-то похож. Такой же отморозок и ни черта в социальных движениях не понимает. Кстати… а сколько этот пентхаус стоит?

— Он не продается! — успевает выкрикнуть она, но здоровяк машет на нее рукой, мол помолчи женщина.

— Неужели мы продадим Чон Джа за какую-то квартиру? — задается вопросом юнец.

— Ну… не за какую-то, а за два верхних этажа в престижном жилом комплексе «Лотос Сеула». И красное «Феррарри». — уточняет здоровяк: — как на мой взгляд вполне себе нормальная компенсация за то, что вы всем своим табором неделю в лав-отеле жили. И… по-моему тебе понравилось, нет?

— Ничего мне не понравилось! Как я теперь госпоже Юн в глаза смотреть буду? У меня же теперь… картинки всякие стоят!

— Понимаю. — кивает Кван Чхи: — у меня после вчерашней ночи тоже такое. Но госпожа Югай теперь моя невеста и я ответственный за ее благополучие, так что буду стараться. Кстати — а вам там разнорабочие не нужны? Вы же кангпхэ, правда? Говорят, что у вас много своих заведений…

— Всем сидеть на своих местах! Руки! Руки так, чтобы я их видел! — в кабинку врываются вооруженные люди, они споро берут под прицел здоровяка и юнца, ставят на колени. Вслед за ними неторопливым шагов входит господин У. При виде него у нее — оттаивает сердце. Все-таки не бросил, думает она, при всей своей суровости и «сама заварила — сама и расхлебывай» — не выдержал. Примчался… дал им минут десять на поговорить, а потом — ворвался с силовой поддержкой из СБ корпорации, взял тяжелую пехоту, как на штурм здания с заложниками.

— Я так понимаю, что только что наш счет к вашей компании вырос. — говорит юнец, держа руки поднятыми: — верно же, дядя Ван?

Эпилог

Она сидела на ступеньках и курила, бездумно глядя в пустоту. В голове у нее было пусто. Совсем. Все, что произошло сегодня — казалось каким-то нереальным сном. Господин У… все же пришел ее выручить. Вступился за нее. Был готов понести потери, лишь бы она осталась невредимая. Она всегда знала, что Особая Команда — это семья, но искренне полагала что это суровая семья, с мерой ответственности за свои действия. Но оказалось, что господин У — как цундере, суровый с виду, но мягкий внутри. Не смог сидеть сложа руки в то время как ей грозила опасность. И этот Кван Чхи… тоже странный. Никто и звать никак, а поди ж ты — с ним так спокойно. Словно за каменной стеной.

Она вздыхает. Хорошо, что этот Ву не успел ничего натворить, перехватил его здоровяк Ван, молодец. Плохо так говорить про Ву, нехорошо, все же он ее поручение выполнял, но — и слава богу что помер. Хорошо что юнец адекватный попался… договорились. Ну да, его драгоценная Чон Джа и Юна Юн и Кан Оби — не пострадали… гарем у него там что ли? В любом случае компенсация более чем солидная. Плюс гарантии что отныне — никаких силовых действий. И соглашения по иску. С еще более солидной компенсацией.

Рядом что-то зашуршало, и кто-то сел на ступеньку рядом. Она скосила глаза. Ну конечно этот надоедливый Кван Чхи…

— Вот так у вас дела и решаются, да? — говорит он и лезет в карман за пачкой сигарет: — встречаетесь где-то в кабинке, пьете чай, тычете друг в друга стволами, угрожаете что рыб кормить отправите, а потом — договариваетесь, миллиард туда, миллиард сюда и все? Совсем не как в кино.