— Ничего не наоборот! И что такое — наоборот⁈

— Ну в смысле… мы будем еще более близки. Скажи, джедайка, — обращается Чон Джа к Оби, которая продает домики, прижимая пластиковые фигурки к считывателю.

— Я тоже так думала. — признается та: — но скорее между мной, Бон Хва и Су Хи. Ну… может быть еще госпожой Мэй. А про вас я сразу решила что вам неловко будет. Ведь вы все-таки старшие и…

— Вот засранка! — восхищенно говорит Чон Джа: — ты намекаешь что я старая и толстая? А? Ну-ка иди сюда!

— Ай! Чон Джа-нуна! Ай! У меня и так прическа короткая! Ай! И волос не так много! Я так лысая стану совсем! — пищит Оби, пока Чон Джа — зажав ее голову у себя подмышкой — увлеченно трет кулаком ей макушку.

— Старая я⁈ А? Ну-ка говори, инопланетянка!

— Молодая! Очень! Молодая! Ай! Пожалуйста! Госпожа Юн, вы же мой адвокат, сделайте что-нибудь!

— Ээ… я пожалуй откажусь. — говорит Юна: — мой долг защищать своего клиента, но не в такой ситуации. Я лучше еще с одной корпорацией свяжусь чем Чон Джа старушкой назову.

— Да я не в этом смысле! Ай!

— А в каком? — Чон Джа наконец отпускает Оби и та — обиженно поправляет на себе помятую футболку и пытается привести в порядок волосы на голове.

— Она, наверное, хочет сказать что мы с тобой — консервативные. — говорит Юна: — а у меня всегда был такой страх, знаешь ли… ну вы же знаете о моей болезни, да? Ну вот, я всегда боялась, что перепутаю своего молодого человека и кого-нибудь другого, представляете? — она густо краснеет: — потому я старалась ни с кем не встречаться… ну пока не встретила того самого. Но и там… в общем, как ты там говоришь, Чон Джа?

— Думала что счастье, оказалось снова опыт. — кивает Чон Джа и поворачивается к Оби: — так ты считаешь что мы — консервативные старые тетки⁈

— И… замечу, что я такого не говорила! — поднимает руки вверх Оби: — нам всем вместе еще несколько дней жить, а у меня уже синяки по всему телу и волосы выдранные! Если так продолжаться будет, то я отсюда вовсе живой не выйду.

— Положим синяки у тебя от тихони Су Хи… кто бы знал, а? В тихом омуте… — качает головой Чон Джа.

— Точно! — кивает Юна и Оби вдруг понимает, что именно нужно сделать сейчас. Как вывести их на откровенность. Пусть они и стеснялись своего прошлого опыта, считали его неприемлемым и не собирались об этом говорить, но есть тема, которая всех их объединит. Потому что в первую очередь они все — женщины. Может быть, и есть темы, которых они не захотят касаться, например свое собственное поведение… но уж обсудить других они наверняка не откажутся. Да что там не откажутся! Скорее всего каждая из них внутри едва ли не лопается от желания поговорить на эту тему!

— Лично я думаю, что эта Су Хи и госпожа Мэй — нашли друг друга. — небрежно роняет она, глядя как Юна — ерзает и придвигается поближе: — а вы знали, что в школе ее так и зовут «госпожа Мэй»? Даже учителей так не зовут! У нее есть младшая сестренка, она еще в средней школе учиться, так говорят, что она по своей сестре сохнет!

— Только этого не хватало. — осуждающе произносит Чон Джа, но Оби видит, что у нее — заблестели глаза. Заблестели особым заинтересованным блеском: — эта Мэй сохнет по своей сестре? Ужас!

— Да нет, ее сестра по ней сохнет. — поясняет Оби: — а Мэй старшая дочь, слишком много ответственности, вот и охота передать всю ответственность в крепкие и сильные руки Су Хи.

— Ну да. — кивает Юна: — над Су Хи в школе издевались, ей нужно кого-то по заднице хлыстом отходить. Вы видели, как она эту бедную Мэй? Прямо с размаха! У той, бедняжки на белой коже сразу такие кровоподтёки вздувались! У меня бы рука не поднялась… хотя вот как вспомню своего дядьку и кузенов дорогих, так бы их и вздула бы! Родственнички! Вот закончу с твоим делом и затопчу их фирму как носорог корову.

— Меня лично больше реакция мелкого позабавила. — откидывает с лица прядь волос Чон Джа: — видели, как он глаза выпучил? Думала выпадут сейчас, назад придется ложками вставлять. Не, чтобы вы не говорили, а не пара они с Су Хи. Ей властный такой нужен, а он даже маньяка отыграть не может, все «простите» да «извините».

— Я не все помню. — признается Юна: — но и правда. Когда он такой «извините, можно я в вас войду»… или там когда Су Хи его попросила госпожу Мэй по жопе хлыстом ударить, а он такой «как ударить? Сильно?». Не такой нынче маньяк сексуальный пошел, совсем не такой.

— Чего? Да наоборот как раз! Они с Су Хи идеальная пара! Она будет Госпожа, а он — Неловкий Слуга. И все сходится. У них уже такие роли! — возражает Оби, чувствуя, что все идет как надо. Может быть этим двоим и неловко говорить про себя, но уж посплетничать про других…

Глава 17

Ан Чонг Ву сидел и мрачно смотрел перед собой. После той аварии жизнь у него пошла кувырком. Пусть он даже и не виноват в произошедшем, но воспоминания о горящем автомобиле, в огне которого сгорела супружеская пара… он же был там! Все еще был там, когда пожарные погасили пламя и видел, пусть издалека, но видел во что превратили человеческие тела. Он после этого несколько дней на жаренное мясо смотреть не мог, не то, что есть. Хорошо хоть запаха не почувствовал, уж слишком воняло какими-то химическими соединениями от пенной установки пожарных. Мокрый асфальт, залитая пеной сгоревшая машина и останки в ней, тоже покрытые пеной… такое в фильмах не показывают.

И он был не виноват! Так и полиция сказала и страховая компания и даже пожарники на месте, мол ничего не поделаешь, выехала эта машина прямо перед ним, да еще и воткнулась в дорожные ограничители, развернувшись поперек дороги. Тут бы никто не среагировал, а даже если и среагировал, то как? По тормозам ударить? При такой скорости и с такой нагрузкой у его тяжелой фуры сорок метров тормозной путь будет, даже если колеса колом встанут. На вторую полосу свернуть? Так машина поперек двух полос встала! А круче повернуть с крайней правой полосы он вряд ли мог — перевернулась бы фура… ну и даже если нет — то лучше уж в задницу впереди идущей машины вписаться, чем на встречную полосу на тяжелой фуре выехать… там уже смертей было бы — не сосчитать. В принципе ничего бы и не было, не так уж сильно он и врезался, вот только автомобиль супружеской четы Кан — тут же вспыхнул, словно спичка. И сгорел разом. И не он один, кабина контейнеровоза Ан Чонг Ву тоже обгорела, но об этом он волновался меньше всего, в конце концов у компании есть страховка. Неприятный инцидент, на время разбирательств его отстранили от поездок, заработная плата тут же упала, ведь пропал бонус от километро-часов. Однако основные неприятности ждали его потом, уже после полиции и разбирательств с дорожными службами, после опроса страховой компании и отстранения от поездок в родной компании. Когда к нему подошли большие люди и предложили подзаработать крупную сумму денег. Очень крупную сумму денег. Он бы никогда не заработал такое, просто работая на своей работе. Вернее — заработал бы, за достаточно длительный срок, но не сохранил бы. Потому что вся заработная плата расходится как песок в воронку песочных часов — выплаты по ипотеке, оплата за обучение младшенькой, коммунальные платежи, продукты, одежда, оплата за интернет… получить такую сумму разом было очень соблазнительно, хотя и страшно.

Он еще раз вздохнул и посмотрел по сторонам, оценивая обстановку. Кабинет. Дорогое черное дерево, картина на стене, похоже, что оригинал. Диван, стол, кресла, книжная полка. Крепкий парень в костюме у двери. Единственной двери в кабинет. И черт его дернул в казино пойти играть? Правильно бабушка говорит, неправедные деньги ляжку жгут, легко пришло — легко ушло. Но что делать? Деньги на учебу младшенькой он уже отложил, ипотеку за квартиру вчера выплатили, новый автомобиль, сияющий лаком, только из салона «Хёндэ» — жене купил. Долги раздал, остатки на банковские счета положил. Словом — завершил все свои дела. Заседание только завтра, а пока он мог себе позволить хоть немного той самой шикарной жизни напоследок. Такой жизни, которой у него никогда не было. Красивые девушки, которые улыбаются ему, ставки на красное и черное, дорогое шампанские, подпольные бои без правил в ночном клубе, эта дилер в белой блузке, опасно расстегнутой до третьей пуговицы, бесстыдно выставляющей свое декольте на всеобщее обозрение… подумать только, он и тут облажался. Один вечер без происшествий, у тебя важный день завтра, Ан Чонг Ву, сиди дома. Но… с другой стороны он не был уверен, что завтра он все еще останется на свободе, так что все верно. На случай, если это так — он постарался получить от жизни все именно сегодня.