- О, еще один вроде-как-аристократ, умеющий только пресмыкаться перед теми, кто родовитее, богаче или сильнее! – повернув к нему голову, холодно усмехнулся я. В этот момент сквозь толпу, окружившую две наши компании, протолкалась троица сотрудников службы безопасности «Перепутья». Один, самый суетливый, грозно возложил руку на шокер и потребовал прекратить безобразие. В смысле, оставить в покое господина Юшкова, заложить руки за голову и не препятствовать своему задержанию. А второй, судя по повадкам, старший, рывком за рукав одернул не в меру ретивого подчиненного, поздоровался, представился, а затем достаточно учтиво поинтересовался, что тут происходит.
Оценив количество дронов АВФ, парящее вокруг двух наших столиков, я разжал пальцы, брезгливо посмотрел на упавшее тело и требовательно протянул левую руку Забаве. Эта часть «шоу» исполнялась не первый раз, так что буквально через мгновение она выдернула из «соты» на поясном ремне крошечный баллончик со стерилизующим спреем, обрызгала им мою ладонь и вытерла одноразовой салфеткой.
Я коротким кивком поблагодарил ее за помощь, а затем неторопливо снял защитную маску:
- Здравствуйте, Александр Евгеньевич. Я решил устроить своей команде небольшой отдых. Привез их в этот развлекательный центр и после небольшой прогулки по этажам добрался до вашего «Противостояния». Увы, попытка перекусить в «Камбузе» не удалась – не успели мы сесть за свободный столик, как вот этот выродок среди дворян имел наглость оскорбить одну из моих спутниц. Я прервал фонтан его красноречия самым гуманным способом из всех, заслуженных лично им, а теперь собираюсь восстановить справедливость.
СБ-шник на несколько мгновений поплыл взглядом, видимо, получая инструкции от вышестоящего начальства, затем подобрался, посерьезнел и в режиме реального времени начал озвучивать то, что ему диктовали или писали в командный канал:
- Ярослав Викторович, от имени и по поручению владельцев «Перепутья» прошу прощения за столь досадный инцидент! Мы искренне сожалеем, что сотрудники службы безопасности развлекательного центра не имели представления об истинной личности этого… хм… господина, но даем слово, что в наше заведение он больше не попадет. Кроме того, приложим все усилия, чтобы помочь вам восстановить справедливость.
- Даже не зная, как именно я буду ее восстанавливать? – поинтересовался я.
- Кавалер Императорского Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия второй степени не способен на недостойный поступок! – отчеканил мой собеседник.
«Толковый ход, кстати!» - с уважением подумал я, едва заметно наклонил голову, дав понять, что оценил пассаж по достоинству, затем расфокусировал взгляд, убедился, что в помещении становится все многолюднее и многолюднее, и слегка переиграл свои планы: - Что ж, постараюсь вас не разочаровать. А для того, чтобы мотивы моих поступков были понятнее, расскажу предысторию этого конфликта. Одиннадцать лет тому назад самая обычная школьница полюбила самого красивого парня школы. Он великолепно пел, танцевал, декламировал стихи и снился всем ее одноклассницам. С каждым прожитым днем детская влюбленность становилась все сильнее и сильнее, поэтому на Рождественском балу она решила признаться ему в своих чувствах, сбежала от подружек и подкараулила любимого в коридоре. К сожалению, под красивой оболочкой, как это часто бывает, обнаружилась гниль – этот юноша в принципе не понимал, что такое честь, совесть, благородство и все те «пустые слова», которыми так любили «разбрасываться» люди круга, к которому, вроде как, принадлежал. Кроме того, он уже тогда плотно сидел на синтетических наркотиках, и в момент встречи торопился к друзьям, которые разделяли с ним это увлечение. Тем не менее, признание в любви все-таки выслушал, ведь оно льстило его болезненному самолюбию. А потом решил воспользоваться представившейся возможностью и еще немножечко поднять свой виртуальный рейтинг среди друзей. Поэтому заявил девушке, что испытывает к ней точно такие же чувства и жаждет ввести в свою компанию. Сказано – сделано: уже через несколько минут «счастливая» парочка оказалась в помещении, которое компания любителей запретных удовольствий приспособила для регулярных встреч и развлечений. Девушка была представлена друзьям, усажена рядом с любимым и получила бокал с шампанским, в которое кто-то из малолетних ублюдков подмешал наркоту. Технология подсаживания новеньких на эту дурь была отработала на славу, в результате чего через какое-то время их очередная жертва почувствовала кураж и выпила еще несколько бокалов той же дряни. Что не удивительно, ведь ее предлагал человек, который обещал любить вечно и умереть с ней в один день…
Пока я описывал тот день, старший лейтенант Усов скидывал мне телеметрию с микродронов и ТК-шек своих подчиненных, кое-какие статистические данные и показывал панораму всех смежных помещений «Противостояния». Таким образом, я знал, что «Камбуз» уже переполнен, что в воздухе над нашими головами собралось порядка полутора сотен дронов АВФ, что моя речь транслируется на все обзорные экраны развлекательного центра, добрая треть слушателей ведет прямую трансляцию в планетарную Сеть, а к зданию «Перепутья» мчатся флаеры журналистов и головизионщиков. Поэтому никуда не торопился:
- «Любовь», горящая в глазах этого ублюдка, туманила разум так же сильно, как смесь шампанского с синтом. Поэтому смысла фразы «Каждый вступающий в эту компанию должен доказать свое желание стать своим» девушка не поняла. Но подонки не унимались – упростив предложения так, чтобы можно было достучаться до затуманенного разума влюбленной, они начали спрашивать, хочет ли она стать своей, достаточно ли храбра для этого и так далее. А потом озвучили условие. Вернее, озвучил. Вроде как любимый – попросил станцевать стриптиз. Для него лично. И включил подходящую музыку. В тот момент она видела только его глаза, слышала только его голос и жаждала только одного – дарить ему счастье. Поэтому станцевала. Вкладывая в этот танец всю душу без остатка. А потом налаженный механизм дал сбой – когда шестеро похотливых тварей дали волю рукам, она не сразу, но все-таки пришла в себя, заехала «любимому» по лицу и с большим трудом, но вырвалась из комнаты…
Тут многоголосый гневный ропот заглушил мой голос, я был вынужден жестом потребовать тишины. А когда она, с грехом пополам, установилась, криво усмехнулся:
- Ни за что не додумаетесь, что в отместку сделал этот ублюдок. Просто потому, что нормальному мужчине такая низость и в голову не придет! Оскорбленный в лучших чувствах, он выложил в планетарную Сеть запись, прерывающуюся за долю секунды до того, как влюбленная девушка сбросила с себя наркотический дурман, и добавил надпись «Остальное удалено цензурой», что автоматически закрыло ей двери в большинство родовых особняков Белогорья!
Следующие четверть часа я молчал. Зато говорили собравшиеся. Вернее, выплескивали свои чувства, не всегда выбирая выражения. А отдельные личности не ограничивались и этим – женщина лет тридцати пяти из рода Ляпишевых, судя по всему, прилетевшая в «Перепутье» порадовать сына, заявила, что такого ребенка удавила бы еще в колыбели. И выплеснула в лицо Юшкову недопитый коктейль. Невысокий, но очень широкоплечий крепыш, информации о котором в моей базе данных не оказалось, дотянулся до обидчика Телепневой ногой и, по моим ощущениям, должен был сломать ублюдку как минимум пару ребер. А «суетливый» СБ-шник «случайно» наступил ботинком на пальцы. Да, эту толпу можно было запросто подбить на самосуд, но делать это я не собирался, поэтому дождался нужного момента и снова поднял руку:
- Знаете, что произошло потом? Девушку, из последних сил забившуюся в подсобку и потерявшую сознание от сильнейшей алкогольной и наркотической интоксикации, откачивали двое суток. За это время ее «любимый» успел как следует отлежаться в медкапсуле и убрать из организма все следы наркотиков, поэтому судья, «совершенно случайно» оказавшийся его родственником по материнской линии, выбрал наименьшее наказание из всех, гипотетически возможных! Таким образом, Святополк Игоревич Юшков вышел сухим из воды и продолжил предаваться тем же порокам. А девушка осталась ни с чем. Но не сломалась – несмотря на то, что в школе ей не давали прохода, за четыре месяца каторжного труда она прошла программу оставшихся двух с половиной лет обучения, сдала экзамены, поступила в Летную Академию, закончила это учебное заведение за три года вместо пяти и отправилась служить в один из флотов Империи. Причем отнюдь не на кабинетную должность. А там дослужилась до должности командира летного крыла тяжелого ударного крейсера, ушла в отставку лучшим пилотом флота…
