- Судя по тому спокойствию, с которым ты все это рассказываешь, штраф придется заплатить и нам? – дождавшись паузы в повествовании, поинтересовалась Забава.

Я пожал плечами:

- Вероятнее всего, да: кто-то из пассажиров, поднявшихся на борт «Левиафана» здесь, в Усть-Илимске, только что взломал внутренний слой системы безопасности и взял под контроль камеры СКН. Демонстрировать ему то, что реально происходит в нашей каюте, я не собираюсь, поэтому был вынужден использовать кое-какие «домашние заготовки».

- Те самые, которые ты ваял, пока я разбиралась с особенностями школьной программы для УТК? – тихонько спросила Федосеева.

Я утвердительно кивнул:

- Да. Откровенно говоря, я сильно сомневался, что наследники шейха Аббаса решат задействовать государство, но все-таки подготовился и к этому.

- Так, стоп! Причем тут государство? – перебила меня Панацея.

- Цены, по которым оптовые покупатели всего Арабского Халифата берут живой товар из Империи, никак не зависят от системы, в котором его похищают… - крайне осторожно выбирая выражения, чтобы ненароком не задеть чувства Даши, объяснил я. А когда понял, что девушка, хоть и хмурится, но достаточно спокойна, продолжил чуть увереннее и свободнее: – Соответственно, профессиональные людоловы, в том числе и с Фуджейр, стараются минимизировать траты и промышляют на планетах, расположенных вплотную к границе между государствами. Усть-Илимск – далеко не Пограничье, а значит, шансы на то, что тут могла оказаться одна из боевых групп наследников шейха Аббаса, да еще и в момент прилета «Левиафана», стремятся к нулю. Вывод очевиден: единственная возможность появления на этом корабле охотников за моей головой – выход наследников Жнеца на силовые структуры Халифата, имеющие агентуру на всей территории Империи Росс.

- Звучит более чем логично… - признала Забава, задумчиво потерла переносицу и задала напрашивающийся вопрос: - И что мы будем делать?

Однозначного ответа у меня еще не было, поэтому я влез на официальный сайт компании-перевозчика, выбрал интерактивную карту, отображающую маршрут и текущее местоположение «Левиафана», пробежался взглядом по цифрам, «украшающим» следующий отрезок пути, и уставился на девчонок:

- Вытащить мою голову с корабля за те двадцать минут, которые остались до отстыковки лайнера от орбитальной станции, абсолютно нереально, согласны?

Они совершенно одинаково кивнули.

- Зато это можно сделать в Торжке, куда мы прыгнем от Усть-Илимска и где провисим аж пять часов.

- Нет, там это точно не получится! – возразила Федосеева. – Пока ты развлекался с Инной и Людмилой, их подружки, захлебываясь слюной, рассказывали о концертном туре Оборотня, который начнется как раз на Торжке. А раз этого типа называют Золотым Голосом Империи, значит, на орбитальном терминале будут введены беспрецедентные меры безопасности.

- В отличие от нас, охотники за твоей головой не покупают блок-пакеты, избавляющие от рекламы, поэтому знают, что в Торжке их ждет встреча с любимым исполнителем, и учитывают это в своих планах! – грустно пошутила Забава. А я поморщился от досады и невольно вспомнил кусочек недавнего прошлого:

…Осторожное прикосновение губ к плоскому загорелому животику заставило Люду вздрогнуть и торопливо упереться руками в мои плечи:

- Локи, я тоже все… Вообще все… Правда!

Я «хмуро» посмотрел на симпатичное личико, покрытое бисеринками пота, заметил точно такие же капельки между полушарий небольшой, но достаточно красивой груди, и «сменил гнев на милость»:

- Прости, но в вас было столько искреннего желания, что я просто не смог не ответить тем же!

- Все было здорово! – довольно промурлыкала Инна, «бездельничающая» уже больше получаса. – Просто мы не такие выносливые, как твои порубежницы! Кстати, а ты не ревнуешь их к Оборотню?

- К какому оборотню?

- К тому самому, с которого они фанатеют! – снисходительно объяснила девушка. А когда сообразила, что я все никак не соображу, что она имеет в виду, нервно хихикнула: - Ты хочешь сказать, что вы сели на «Левиафан» не из-за начинающегося концертного тура этого красавчика?

- Неа. Нам нужно было срочно вылететь на Белогорье. Рейсовик ушел за пять часов до того, как мы определились с планами, а следующий ожидался не раньше, чем через четыре дня. Пришлось брать билеты на первый попавшийся круизник, летящий в нужном направлении…

Очередной взгляд на интерактивную карту вернул меня в настоящее и помог поймать мысль, мелькнувшую на краю сознания:

- Тогда получается, что они рассчитывают сойти с лайнера либо еще тут, в Усть-Илимске, во время разгона к зоне перехода, либо уже в Торжке, между зоной перехода и орбитальной станцией!

- А что им мешает выбить «Левиафан» из гипера? – начала, было, Федосеева, но наткнулась на мой насмешливый взгляд и замолчала.

- Для того, чтобы сойти во время разгона или торможения, достаточно хакнуть систему безопасности, внести одну из спасательных шлюпок лайнера в реестр дружественных судов и иметь под боком кораблик, способный совершать межсистемные прыжки. Выбить лайнер из гипера существенно сложнее – для этого его сначала нужно захватить…

- …а так как тайные агенты по роду своей деятельности крайне редко собираются полками и дивизиями, то нет никаких гарантий, что им, пусть даже усиленным группой поддержки или местными информаторами, удастся это сделать! – продолжила Забава. – Да и уходить из мертвых систем куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Гарантировать выход захваченного корабля в строго определенной точке пространства почти нереально, гипердвигателей на спасательных шлюпках пассажирских лайнеров нет, а наводить свой корабль по межсистемному маяку чревато появлением патрульных эскадр, у которых особо не забалуешь.

- В общем, ждем гостей в течение ближайших тринадцати часов… - сверившись с интерактивной картой, подытожил я. – Потом расслабляемся почти двое суток и снова переходим в режим ожидания…

Глава 11. Дарья Федосеева.

24 марта 2352 года по ЕГК.

Все время, пока «Левиафан» выходил на курс, ведущий к зоне перехода, Локи, не вставая с кровати, потихоньку превращал каюту во что-то вроде стратегического бункера. Одна стайка микродронов, несколько комплектов которых обнаружились у него в рюкзаке, заметалась по всей каюте и взяла под контроль химический состав воздуха, его влажность и температуру, вектор и текущее значение силы тяжести, напряжение во всех энерговодах, яркость источников света и что-то там еще. Вторая, выпущенная в коридор уже после того, как лайнер начал разгон, разлетелась по «окрестностям» и, попрятавшись в укромных местах, начала дублировать камеры СКН. Третья умчалась куда-то еще и пропала с концами. Что Ярослав творил в системе, не скажу – не спрашивала. Но к концу первого часа «ожидания» он вдруг ощутимо расслабился, свернул все открытые окна и предложил сходить погреться. А когда мы с Забавой совершенно одинаково вытаращили глаза, заявил, что не позволит нервничать тринадцать часов подряд, насильно поднял нас с кровати и утащил в парилку.

Первые два захода дались тяжелее всего – я холодела от страха каждый раз, когда Логачев смотрел на экран своего комма, вставал с полки или делал любое резкое движение. А еще отказывалась понимать, почему настолько спокойна Панацея. Третий начала с того же. Однако в какой-то момент выдала свои чувства, была пересажена на нижнюю полку и чуть-чуть расслабилась под руками Ярослава. Четвертый, пятый и шестой делала вид, что млею, хотя на самом деле ощущала прикосновения словно через лист вспененного пластика и продолжала рвать себе душу. Нет, плечи, шею и руки Локи разминал с душой и достаточно профессионально, а вот до перетянутых нервов «не доставал». Точно так же до них не достало и получасовое «расслабление» в джакузи, во время которого Логачев и Беклемишева сочиняли ответ на извинения Люды и Инны – к этому времени я накрутила себя настолько добросовестно, что с трудом сдерживала нервную дрожь.