- Гордитесь тем, что он носит вас на руках! – предложил я.

«Слышь, Ярик, если ты отказываешься называть нас мамами, может, при личном общении перейдем на «ты» и, заодно, обойдемся без отчеств?»

- Вам некомфортно, когда мы обращаемся к вам на «вы»?

«Дело не в комфорте. Нам хочется чувствовать себя своими . Не взрослыми тетками в компании молодых ребят и девчонок, а равными вам. Причем во всем. Увы, каждый раз, когда мы слышим ваше «вы» или обращение по имени-отчеству, ощущаем себя посторонними, вломившимися на чужой праздник жизни…»

- Боюсь, что так мы начнем путаться… - после недолгих раздумий буркнул я.

«Плевать. Нам это надо !»

Я отодвинул в сторону дверь медблока, подошел к ближайшей открытой медкапсуле, осторожно положил Романову на ложе и коротко кивнул:

- Ладно, убедила…

«И еще одна просьба: твой дядька Фрол – друг Петра, а не наш. Давать ему возможность заглядывать в нашу жизнь слишком глубоко мы с Таней не собираемся. Поэтому лови файл с ключами доступа к нашим «Державам». А ближе к вечеру мы перенесем в отдельные папки все записи, которые хотим сохранить, ты скопируешь их к себе и затрешь все следы их существования…»

Глава 14. Дарья Федосеева.

3 июля 2352 года по ЕГК.

…В связи со «светлым праздником» – днем рождения Лизы – Ярик отменил утреннюю тренировку, так что чисто теоретически мы могли дрыхнуть до потери пульса. На практике без четверти восемь жаворонку-Локи надоело бодрствовать в одиночестве, и он разбудил нас с Забавой. По официальной версии, для того чтобы дать нам возможность поздравить именинницу первыми. Причина была достаточно веской, поэтому ворчать или вредничать мы не решились – вскочили с кровати, в темпе ополоснулись, оделись и причесались, а потом прискакали обратно в спальню, похватали заранее подготовленные подарки и построились у двери в коридор.

Как оказалось, такими умными были не мы одни – когда мы вломились в спальню к Шереметевым, Лизку во всю тискала Ульяна, а уже отстрелявшаяся Настена сидела среди горы подушек и сонно улыбалась!

- Ну вот, опоздали… - расстроено вздохнула Панацея и легонечко ткнула Локи куда-то в почку. Видимо, стимулируя его мыслительную деятельность. А он, гад, заговорил только после того, как Телепнева закончила «истязания». Единственное, что удержало нас от принятия крайних мер, это на редкость красивое, теплое и доброе пожелание, которое он озвучил от нашего имени. Кстати, пробрало не только меня – мелкая, дослушав поздравление до конца, прямо с кровати прыгнула на Логачева и от души расцеловала; ее старшая сестра облизала пересохшие губы и мечтательно уставилась в потолок, а Ульяна, услышав в его словах что-то свое, вытаращила глаза, чтобы удержать наворачивающиеся слезы. Впрочем, стоило Панацее качнуть здоровенным букетом белой сирени, а мне вытащить из-за спины небольшую коробочку, украшенную игривым розовым бантиком, и заявить, что это наш подарок, как вся троица мигом забыла про душевные страдания.

- Букет роскошный! И пахнет здорово… - восхищенно выдохнула Шереметева-старшая, зарывшись в него раньше именинницы. Потом встала на цыпочки и вытянула шею, чтобы понаблюдать за процессом распаковки подарка через плечо сестры.

- Наши другого не подарят! – фыркнула Лиза, развязала бант, в мгновение ока разорвала непрозрачную защитную пленку, увидела о-о-очень узнаваемую шкатулку для украшений, дизайн которой, по уверениям рекламщиков торгового дома «Korloff», не менялся с середины двадцать первого века, и охнула. Потом сглотнула, трясущимися руками подняла крышку, узнала ожерелье своей мечты и уставилась на Ярика взглядом больной собаки:

- Локи, вы одурели?!

- Оно тебя достойно! – твердо сказал он. – А остальное неважно.

- Да мне даже некуда его надеть! И не к чему…

- Носи дома. С бельем или без него… – ухмыльнулась Забава. – Локи оценит. И не пройдет мимо!

- …особенно, если не забудешь вот эти серьги… - подхватила Романова, неожиданно просочившаяся в помещение, и протянула ей еще одну шкатулочку того же торгового дома, только в разы меньше.

- …и вот это кольцо! – закончила Белкина, вручая последний подарок.

Несколько долгих мгновений Лиза смотрела на нас глазами, полными слез, но потом ее непоседливая натура взяла свое, и между нами заметался маленький, но очень деятельный ураган: обнимал до хруста костей, шептал на ухо что-нибудь теплое и безумно приятное, а потом обжигал щеку горячим поцелуем. Как и следовало ожидать, «буйство стихии» закончилось ее исчезновением в гардеробной: для того, чтобы демонстрировать украшения во всей их красе, требовалось подходящее белье, платье, обувь и т.д.

- Все, мы ее потеряли! – трагическим голосом произнес Ярослав секунд через сорок после того, как она сбежала из спальни, затем «поплыл» взглядом эдак на минуту и снова вернулся к нам. Но уже слегка загруженным. И повернулся к Романовой и Белкиной: - К нам на завтрак напросился Константин Германович. Поздравить Лизу и кое-что обсудить. Будет к девяти.

Анна Николаевна равнодушно пожала плечами:

- Не страшно – мы завалимся в игровую и посмотрим новости. А когда он улетит, выйдем к столу.

Логачев коротко кивнул, давая понять, что принял этот ответ, отправил Настену на помощь Лизе, а остальных вытолкал в коридор.

Я и Забава унеслись в большую гостиную накрывать на стол, Ульяна в компании с супругами Императора оккупировали терминал ДАС и занялись подбором блюд для праздничной трапезы, а Ярик ушел в игровую. Как потом выяснилось, устраивать уютные лежбища и организовывать трансляцию происходящего у нас.

Подготовиться к визиту одного-единственного гостя при таком количестве хозяек, нешуточном энтузиазме каждой и правильной организации труда особых проблем не составило, поэтому в половине девятого мы разбежались по гардеробным, а без десяти вернулись обратно красивыми до безобразия. И начали терроризировать Лизу, выясняя, куда она задевала наши подарки. После того, как она заявила, что это чудо только для своих, испарились Локи, Романова и Белкина. А в девять с копейками порог гостиной переступил Константин Германович с огромным букетом роз наперевес и произнес небольшую речь.

Ну да, старался. Но поздравления Ярика легли на душу, а его – нет. Поэтому я с чистой совестью «ушла» в переписку с Анной Николаевной, изображала безмолвного «статиста» все время завтрака и «вернулась» обратно только после того, как краем уха услышала слово «Рубеж». Зато тут задергалась, шустренько влезла в архив, отмотала запись текущего разговора на нужное место и прослушала монолог Мещерского целиком:

- Как мы и предполагали, передислокация Первого и Второго ударного флотов в системы, смежные с Рубежом, вызвала ответную реакцию не только в Халифате, но и в традиционных «оплотах демократии» - Новой Америке и Объединенной Европе. Как водится, их «симметричный ответ» вылился в спешное перемещение сразу семи флотов. Первые два зависли рядом с нашей границей в сутках гипера от Темрюка, вторые – на таком же расстоянии от Иркутска, а три последних, вроде как, планируют принять участие в совместных маневрах с военно-космическими силами ваших соседей по системе. Тем не менее, ориентировочную дату начала первой фазы операции «Гнев» мы сдвигать не собираемся.

- Пятнадцатое? – на всякий случай уточнил Локи.

- Да. Впрочем, вас, «Сполохов», это касается постольку-поскольку: вы, как и планировалась, будете работать в свободном режиме. Кстати, какого числа вы планируете вернуться на Рубеж?

- Пока не знаю… - ответил Ярослав, по своему обыкновению, включив параноидальный режим.

Князь понимающе усмехнулся и перешел к следующему вопросу:

- Теперь пара слов о «личном». Позавчера утром Петр Николаевич поручил мне подобрать и выкупить приличное поместье где-нибудь в центре Правобережного района Зеленограда, привести его в порядок и передать вам. Из того, что в данный момент предлагается к продаже, мне больше всего понравилось родовое гнездышко Селезневых, расположенное на пересечении Белого Луча и улицы Весенних Ливней. Знаете такое?