К моменту, когда вектор в моей «Державе» сменил цвет с красного на зеленый, отпустило даже Телепневу – она перестала ждать неприятностей от каждого встречного мужчины, начала вглядываться в рекламные ролики космических симуляторов и изредка шутила. Конечно же, возвращать ее с небес на землю не хотелось от слова «совсем». Однако я все-таки задавил чувство вины, подал в тактический канал группы команду «Внимание!» и залил в него заранее набранный текст:

«Три минуты до начала получения обещанной компенсации. Ведьма, ты двигаешься по маркеру, опираясь на мое предплечье, по команде убираешь поляризацию линзы и ведешь себя так, как будто тебе плевать на всю Вселенную. В разговоры не вступаешь, на любые реплики или телодвижения отвечаешь абсолютным равнодушием и ничего не боишься! Панацея, ты, как обычно, в свободном режиме, а Фрейя на подстраховке…»

Все три пиктограммы подтверждения готовности загорелись практически одновременно, и я отправил в личку старшего лейтенанта Усова самый обычный плюсик. Зеленая стрелка во вспомогательном окне «Державы» тут же обзавелась черным кантиком, а рядом ее окошком возникло еще одно. С поэтажным планом сектора любителей игры «Противостояние».

Новое построение улетело в тактический чат буквально через секунду, после чего Забава с Дашей дисциплинированно замедлили шаг и оказались в арьергарде, а Телепнева, немного ускорившись, заняла предписанное место слева от меня, оперлась на руку и гордо вскинула подбородок. Увы, не настолько уверенно, как требовалось, поэтому я склонился к ее ушку и ударил по самому больному:

- Ульян, если ты не научишься мне слепо верить, ни на какой Аджман я тебя не возьму!

Вспышка ярости, поднявшаяся откуда-то из глубины ее души, мгновенно выжгла все сомнения и страхи, поэтому уже через мгновение от Ульяны потянуло настоящим равнодушием ко всему, что нас окружало.

- Возьмешь! – практически не шевеля губами, выдохнула она. – У меня есть ЦЕЛЬ, и мне плевать на все остальное!!!

- Вот так значительно лучше! – без тени улыбки заявил я, прокатил девушек на траволаторе и подвел к «громадному обломку кормы космолета Иных, торчащему из перепаханной земли, и все еще парящему хладагентом». Тут Телепнева по моей команде высветлила линзу защитной маски, а я с интересом оглядел здоровенную «пробоину в прочном корпусе корабля», сквозь которую сновал народ. Детализация образа восхитила – полуметровые бронеплиты, разорванные, скрученные и оплавленные «чудовищным взрывом», радовали взгляд не только фактурой материала, но и цветами побежалости, появившимися от воздействия сверхвысоких температур, небольшими пятнышками «ржавчины», появившейся «в последующие столетия», и довольно реалистичной «пылью». Ничуть не менее интересно оказалось и внутри – большая часть энерговодов спеклась в стекловидную массу, часть элементов конструкций ощутимо повело, на полу, стенах и потолках радиального коридора были видны многочисленные следы попаданий оружия штурмовых дроидов, порядка трети световых панелей не работало или искрило и так далее. Впрочем, очень скоро мне стало не до овеществленных фантазий дизайнера – короткая, но очень широкая радиалка привела в грузовой трюм, для антуража заваленный всяким барахлом и забитый довольно приличным количеством игроков, а стрелочка в «Державе» показала на половину третьего . Кинув взгляд на трехмерную схему сектора, я выхватил взглядом слово «Камбуз», сообразил, что имеется в виду либо кафе, либо ресторан, обошел группу ребят и девчонок года на два-три младше, притерся к искореженному корпусу тяжелого штурмового дроида «Атлант» и вальяжно двинулся к иллюзорной пелене, отсекающей фойе от места отдыха любителей этой грани вирта. А когда шагнул сквозь полупрозрачный овал рекомендуемого прохода, начал излагать свои мысли по поводу места, в котором мы оказались. Причем достаточно громко:

- Как видите, жизнь в Империи все также полярна. Что бы ни творилось в Пограничье, здесь, в Метрополии, будет царить тишь, гладь да божья благодать. Ибо крови, боли и мучений тех, кто стоит на страже всего этого благолепия, здесь не чувствуется. Боле того, даже если прямо сейчас все голоэкраны в этом помещении вдруг прервут трансляцию с полей виртуальных боев и покажут настоящую войну, то абсолютное большинство присутствующих тут «патриотов Отчизны» либо этого не заметит, либо поморщится, либо потребует заменить картинку на что-нибудь более зрелищное и «реалистичное»!

- Так и есть… - согласно кивнула Ведьма, увернулась от стайки румяных, основательно взмокших, но донельзя счастливых девиц, с придыханием обсуждавших перипетии какого-то космического сражения, увидела знакомое лицо и побледнела, как полотно.

- Поэтому для таких, как мы, все эти геймеры всего-навсего пустышки, не годные ни на что, кроме надувания щек и задирания носов… - как ни в чем не бывало продолжил я, свернул к «освобождающемуся столику», из-за которого при нашем приближении встали двое бойцов группы подстраховки, и подвел Ульяну к нужному месту.

Как только она опустилась на «остов пилотского кресла, кем-то приваренный к полу», Забава прочитала распоряжение, полученное в личку, и «неловко» задела бедром ложемент, «с мясом выдранный из штурмового бота». А когда тот, развернувшись на «самодельной» оси, кошмарно заскрипел, «в сердцах» помянула чью-то мать.

Как я и рассчитывал, компания из четырех молодых мужчин, трех девушек и одного существа неопределенного пола, расположившаяся за соседним столиком, среагировала на шум и повернулась к нам. А через пару секунд настал момент истины:

- О-о-о, смотрите, кого к нам принесло! Это ж Госпожа Самое Доступное Лоно Империи сорок первого года!!!

Я стоял в полуметре от оратора и находился под боевым коктейлем, поэтому просто чуть-чуть довернулся влево и совместил лицо урода с поверхностью стола, «сваренного из кусков обтекателей меддроидов». Потом вздернул жертву в воздух, развернул к себе и задумчиво пробормотал:

- Так-так-так, и кто это у нас тут такой говорливый?

Сломанный нос, разбитые губы и струйки крови, стремительно расписывающие под хохлому физиономию болтуна, конечно, «затруднили идентификацию», но ненадолго:

- Девчат, смотрите, это ж Святополк Игоревич, гнилое семя родового древа Юшковых, вытравившее в себе зародыши чести, совести и благородства еще в утробе матери!

Коротенькую справочку по этой личности для Панацеи и Фрейи я компоновал сам, но не ожидал, что их реплики получатся такими хлесткими, точными и оскорбительными:

- Тот самый вроде-как-аристократ, который целых одиннадцать лет в свободное от попоек время доблестно защищает виртуальный мир Рантеш от нашествия роя Илверов? – спросила первая.

- Да нет, каких, к чертям, попоек? Этот диванный герой предпочитает кальян с синтом , виртуальные бордели и сетевые магазины кружевного нижнего белья. Кстати, большей частью женского… - возразила вторая. И закончила еще одной убийственной сентенцией: - Впрочем, мужского в этой недо-личности только имя.

Тем временем ублюдок, некогда разрушивший жизнь Телепневой, чуть-чуть отошел от нокдауна и попытался что-то тявкнуть:

- С кем имею че-…

- Честь?! – встряхнув его тушку так, что клацнули зубы, рявкнул я и выпустил наружу хищника. В смысле, того самого зверя, который когда-то помогал выживать в непрекращающихся войнах с родичами. Увидев мой бешеный взгляд, Юшков смертельно побледнел и дернулся, видимо, решив вырваться из захвата. Угу, как бы не так – я встряхнул восемьдесят три «изысканных» и «утонченных» килограмма, регулярно приводимые к некоему эталону в родовой клинике косметического морфинга, и подтянул залитое кровью лицо жертвы к своему: - Вы потеряли право использовать это слово еще в сорок первом. Так что не смейте его произносить, а то я вырву ваш гнилой язык с корнем!

- Кто вы вообще такой и что вы себе позволяете?! – очнулся от шока один из закадычных друзей «защитника мира Рантеш», Валерий Валерьевич Протасов. И очень быстро убедился, что сделал это зря: