С тренировки она вышла выжатой, как лимон. Доехав до дома, вывалилась из автобуса и, едва переставляя ноги, побрела к подъезду.

Приближалось лето, вечера становились все светлее. У двери она увидела знакомую высокую фигуру в светло-сером спортивном костюме. Никита стоял, прислонившись к кирпичной стене дома.

Все чувства нахлынули разом: радость, от того, что Никита наконец здесь, желание обнять его, узнать, что происходит, и злость за то, что он пропал и несколько дней не давал о себе знать. Последнее победило. Накинув капюшон на голову, Василиса быстрым шагом направилась к подъезду. Ей было все равно, пусть даже потом она пожалеет, что не остановилась и не поговорила с ним. Сейчас поступить по-другому она просто не могла. На ходу выхватив из рюкзака ключи, она ускорилась. План был простой – быстро приложить магнит, распахнуть дверь и захлопнуть ее у него перед носом.

Никита смотрел куда-то вдаль и заметил ее, только когда она оказалась совсем рядом.

– Василиса! – окликнул он.

Нет уж, теперь игнорировать будет она. Натянув капюшон, Василиса смотрела прямо перед собой.

– Вась, постой.

Никита оказался совсем рядом. Если бы она захотела, могла бы его коснуться. Как только Василиса потянулась к замку, он осторожно перехватил ее руку, давая возможность вырваться, что она и сделала. Прикосновение обожгло, его руки были теплыми и мягкими, и она отлично помнила, как ее ладонь уютно помещается в его ладони.

– Пожалуйста, остановись. – попросил он.

Его низкий голос отдавался в ее груди, в горле образовался комок.

Замок противно зазвенел, сообщая о том, что дверь отперта. Она попыталась дернуть холодную железную ручку, но та не поддалась. Рука Никиты удерживала дверь.

– Лебедев, отойди, – наконец сказала Василиса.

– Никуда я не уйду, пока мы не поговорим.

– Соизволил наконец объявиться?

Она смотрела куда угодно – на подъездную дверь, всю в облупившейся краске, на каменные ступени, на желтые перила, – только не на него.

Он молчал.

– Что происходит? – спросила она чуть резче, чем хотела.

– Я… не могу тебе сейчас сказать.

– Тогда зачем ты пришел?

– Это… это так сложно, – он запустил руку в волосы.

– Я попробую понять.

– Не буду взваливать на тебя свои трудности. Ты не должна обо мне думать.

– Но я уже думаю. Слушай, отношения так не строятся. Нельзя пропадать, игнорировать, скрываться.

– Я не скрываюсь.

– Тогда почему мне сегодня пришлось идти к классному руководителю, чтобы узнать что с тобой? Почему ты сам не мог мне написать?

– Просто не мог.

– Это не ответ. Никит, это так не работает. Я – точно не та девушка, что будет спокойно ждать, когда ты соизволишь снова объявиться, и прибежит по первому зову. И точно не та, кто будет терпеть недомолвки.

– Знаю, но я правда не могу сейчас ничего рассказать. Обещаю, если все наладится… точнее, когда все наладится, я тебе все объясню. А пока это только моя проблема.

Наконец Василиса посмотрела ему в лицо. Это стало роковой ошибкой, которую она совершила сознательно, точно зная, что как только столкнется с серыми льдинами в его глазах, растает сама. Под глазами у Никиты появились темные круги, скулы стали еще острее, чем прежде, губы потрескались, словно он постоянно кусал их.

– Прости, что пропал, – прошептал он.

Он протянул к ней руку, и она не смогла отстраниться. Его пальцы легко, едва заметно коснулись ее щеки.

– Я волновалась, – так же тихо ответила она.

– Не надо за меня волноваться. Я справлюсь.

– Обещай, что не будешь больше исчезать.

Прежде чем ответить, Никита наклонился, чтобы оставить на ее губах обжигающий, отчаянный поцелуй. Она целовала его жадно, словно он был для нее воздухом, которым она не могла надышаться… Василиса потянулась к нему, привстала на цыпочки. Она обвила его шею руками, притянула ближе, чувствуя древесный аромат его парфюма. Никита легко подхватил ее на руки. Прижавшись к ее лбу своим, он наконец сказал:

– Обещаю.

Решающий день настал. Сегодня состоится матч женских команд «Оникса» против «Барса». Предпоследний матч в сезоне. И если она облажается, возможность в предстоящем сезоне оказаться в команде высшей лиги будет потеряна.

Уверенности Василиса не чувствовала. Перед тем, как сделать шаг на паркет, она еще раз оглянулась на трибуны, ища один единственный, необходимый ей взгляд – взгляд Никиты. Родителям приходить на матч она запретила – если мама будет сидеть тут и переживать за нее, она точно не сможет хорошо сыграть. Мама всегда ужасно волновалась, и даже когда смотрела записи, не могла усидеть на месте, капала себе валерьянку и закрывала глаза, когда дочь делала решающие броски. Василиса нервничала за себя, и не могла переживать еще и за нее.

Всю неделю Василиса тренировалась и в «Ониксе», и с Никитой. Тот почти не появлялся в школе, пришел только в среду, когда их класс писал контрольную по математике. Близились пробные экзамены, учеников заваливали бесконечными заданиями и проверочными работами…

Все остальное время Никита где-то пропадал. Василисе он говорил, что проводит время с семьей, но что творится у Лебедевых, никто не знал. Никита приходил тренировать ее каждый день, даже когда Василиса умоляла дать ей передышку. Сегодня она должна показать лучший результат, ведь в зале находится агент московского клуба. «Северу» все еще требовались игроки, потому девушки «Оникса», до сих пор не получившие приглашения в клуб высшей лиги, были настроены решительно.

Никита сидел в четвертом ряду. Увидев его футболку, Василиса не смогла сдержать улыбку. Вместо своей джерси с девятым номером, на нем красовалась форма с цифрой пятнадцать. «Когда только он успел напечатать футболку?». Друзья тоже пришли – Катерина и Петя сидели рядом с Лебедевым. Катя так сильно сжимала в руках стаканчик с колой, что, казалось, вот-вот его раздавит.

Атмосфера в зале была накалена до предела. Каждый раз, когда одна из команд забрасывала мяч в кольцо, на заполненных трибунах раздавался рев болельщиков. Василиса полностью сосредоточилась на игре. Она следовала всем советам Никиты, сочетая их с тактикой, о которой говорил тренер. Она не могла себе позволить проиграть этот матч.

Василиса уверенно вела мяч, ее движения были точными, выверенными, эмоции она держала в узде, больше не позволяя им захлестывать себя. Она делала передачи, оставалась в постоянном движении и совершила несколько точных бросков из двухочковой зоны. Зрители поддерживали команду. Казалось, она слышит Никиту, перекрикивающего остальные голоса.

Соперницы из «Барса» уступать не собирались. Их защитница стояла, как непробиваемая стена, и Василисе приходилось проявлять все свое мастерство, чтобы обойти ее. Напряжение нарастало. «Оникс» вырвался вперед на несколько очков, но «Барс» быстро отыграл отставание благодаря мощным атакам своей центровой. Василиса понимала: нужно собраться, не дать соперницам захватить инициативу.

Во время тайм-аута тренер собрал команду и заменил несколько игроков, но Василиса осталась. Пока происходила замена она кинула быстрый взгляд на трибуны, Никита не спускал с нее глаз. Заметив, что она на него смотрит, он показал большие пальцы вверх. Василиса знала: на ней лежит ответственность и за свой успех, и за успех команды. Игра продолжалась в быстром темпе, она ловко маневрировала между защитниками, совершала передачи сокомандницам, отдавая им возможность забрасывать мячи, не думая о себе.

Когда счет стал равным, она сделала решающий бросок с трехочковой линии – мяч пронесся по воздуху и точно влетел в кольцо. Зал взорвался криками восторга. Это был ее первый трехочковый за игру. Василиса сама до конца не верила, что ей удалось его забить.

В последней четверти борьба достигла пика. Обе команды рвались к победе. Василиса чувствовала усталость, но адреналин подстегивал ее. Она продолжала бороться за каждый мяч, блокировала броски «Барса» и забирала подборы. С каждой минутой игра становилась все более ожесточенной.